Барбара Ханней - Чтобы встретиться вновь…

- Touche6, - ответил он. - Ты тоже была очаровательна в своем платье подружки невесты.

- Правда?

- О, да!

Он широко улыбнулся, и от этой улыбки у Софи сжалось сердце - теперь от радости. Она облегченно вздохнула.

Марк отнес посуду в раковину и спросил:

- Как насчет экскурсии по моей ферме?

Задай Марк ей этот вопрос в первый день ее приезда, она довольствовалась бы поверхностным осмотром «Кулаба Уотерс», но после звонка Джилл ей захотелось более детально ознакомиться с жизнью на ферме. Чтобы Марк увидел, что ее интерес - неподдельный.

- А у тебя есть на это время? - спросила она. - Ты отсутствовал две недели, и я уверена, здесь накопилась уйма дел.

Его брови удивленно взлетели вверх.

- Надо бы починить ограду, - ответил Марк, - но эта работа займет почти весь день, и тебе снова придется оставаться одной.

- А почему я не могу поехать с тобой?

Теперь на лице Марка было написано такое удивление, как будто она собралась в одиночку пересечь пустыню.

- Софи, на улице очень жарко. Тебе станет плохо.

- Я уже выходила из дома - там не так уж страшно.

- Но ты беременна.

- Это естественное состояние.

- Сегодня утром тебя опять тошнило, - не соглашался он. - И я обещал твоей маме, что позабочусь о тебе.

- Марк, я чувствую себя хорошо и хочу поехать с тобой.

Он вздохнул, а она уперлась руками в бока и спокойно смотрела на него.

- Я не снежинка и не растаю от солнца.

Он бросил взгляд на ее одежду - льняные шорты и топ.

- В таком наряде нельзя выходить на солнцепек - сгоришь через десять минут. У тебя есть джинсы и рубашка с длинными рукавами?

- Джинсы есть, а вот рубашки с длинными рукавами я не привезла.

- Возьмешь мою и подвернешь рукава, а подол можно не заправлять внутрь. Это спасет тебя от солнца.

Софи от радости, что Марк согласился взять ее с собой, была готова надеть на себя что угодно.

Марк посмотрел на ее изящные белые сандалии.

- А что еще у тебя есть из обуви?

- Кроссовки подойдут?

- Подойдут. А шляпа?

- Я привезла шляпу от солнца.

- С широкими полями?

- Ну, не очень. Я взяла ту, что поместилась в чемодан.

Марк засмеялся.

- Возьмешь одну из моих. Конечно, она не такая красивая, но зато лицо не обгорит.

Спустя час Софи поняла, что Марк не зря нарядил ее в хлопчатобумажную рубашку и шляпу с широченными полями. Солнце палило нещадно. Она стояла посередине огромного загона и смотрела, как Марк отмеряет шагами места для металлических столбов.

Частокол показался Софи очень тонким и хлипким. На английских фермах ставят каменные или бревенчатые заборы.

- Почему ты не используешь бревна? - спросила она.

- Белые муравьи мгновенно изъедят деревянные колья, - объяснил он и, натянув кожаные перчатки, начал сгружать тяжелые рулоны колючей проволоки из багажника легкового фургона. - Если не удается достать колья и стяжки из термито-стойкой древесины, берем металлические.

- Ты сам чинишь все изгороди на ферме?

- Для больших работ я нанимаю людей, а мелкий ремонт делаю сам.

Марк сверкнул белозубой улыбкой.

- Итак, что делать мне? - спросила она.

Он вручил ей перчатки.

- Ты очень мне поможешь, если подержишь колья, пока я буду их забивать. Руки должны находиться подальше от верха, примерно на половине длины.

- Поняла.

Софи присела, чтобы удержать тонкий черный кол на месте. Марк приподнял инструмент, похожий на огромный молот, затем с силой опустил. С каждым ударом кол погружался в землю все глубже и глубже.

- Намного легче, чем вбивать кувалдой, - пробормотал он.

Рубашка на широких плечах Марка натянулась и грозила вот-вот лопнуть, а подол вылез из-под ремня брюк. Софи не могла не восхищаться его сильной фигурой с мускулистыми узкими бедрами и выпирающими бицепсами на руках. Да, при такой работе тренажеры ему ни к чему.

Он посмотрел на нее, и она поспешно отвела глаза.

- Продолжим? - спросил он.

- Да.

Они забили все намеченные колья, и Марк приладил по периметру проволоку.

Софи смотрела на него как завороженная. Все движения Марка были выверенные, плавные и неторопливые, но она не сомневалась, что при необходимости его реакция будет моментальной.

Когда ограда начала принимать очертания, Софи вдруг почувствовала - пусть и неоправданную - гордость. Конечно, ее помощь минимальна, но они работали вместе, и из них вышла отличная команда.

Ленч они устроили в тени эвкалиптов, и с удовольствием ели бутерброды, запивая чаем из фляжки. Марк вытащил из фургона старое одеяло и расстелил на траве.

- Прежде чем поедем домой, тебе надо немного отдохнуть.

Спорить с ним Софи не хотелось, и поэтому она улеглась на одеяло и стала смотреть на небо сквозь ветви дерева. Небо было удивительно голубое и ясное, без единого облачка.

- Дедушкино небо, - задумчиво произнесла она.

- Не понял? - Марк вопросительно взглянул на нее.

Он сидел, прислонившись спиной к стволу дерева и вытянув длинные ноги.

- Я всегда думаю о дедушке, когда смотрю на чистое, ясное небо. В Англии не часто увидишь голубое небо без облаков. Совсем маленькой я ездила в деревню и любила гулять с дедушкой и смотреть на небо. Мы радовались, когда небо бывало темно-голубое и безоблачное. Он говорил мне, что если я когда-нибудь увижу небо красивее, то должна написать ему об этом.

- И ты напишешь?

- Не могу. Он умер два года назад.

Марк сочувственно посмотрел на нее.

- Он, видно, был хорошим человеком.

- Да. Самым лучшим. - Софи следила за стайкой маленьких птичек с ярким опереньем, которые уселись на ветки дерева справа от нее. - В нашей семье мы с дедом считались… чудаковатыми, - сказала она. - На воскресных приемах мамы - если он там появлялся - ему, как и мне, становилось скучно от всех этих музыкальных сплетен, и мы с ним обычно сбегали. Бродили по саду, искали птичьи гнезда или высматривали ежей, а иногда он тайком от мамы водил меня в кафе, где я объедалась пирожными.

Марк засмеялся, и Софи перевернулась на бок, чтобы лучше его видеть.

- Летом, как раз перед его смертью, я поехала с ним в Шотландию. Пока я сидела на берегу реки и читала, он часами с удовольствием ловил форель.

- Да, не всякому так повезет, - вздохнул Марк. - Мой отец умер пять лет назад во время лесного пожара. Всю свою жизнь он тяжело трудился. Плохо, что я не додумался устроить ему настоящий отдых.

- Но он наверняка был доволен жизнью на собственной ферме.

- Да, наверное. Папа и мама были очень близки. Она умерла через полтора года после него. Врачи говорили - от сердечной недостаточности, но я считаю, что она слишком сильно горевала по нему.