Джулия Джеймс - Белокурая грешница

И все равно Вики боялась его. У нее даже холодели ладони, когда она разговаривала с Тео. А потом ее охватывало отчаяние. Девушка пыталась выбраться из западни, в которой очутилась. До некоторой поры ничего из этого не получалось.

Потом перед глазами Вики всплыла совсем недавняя картинка.

Она будто просматривала кадры кинохроники, смотрела на себя и на своих сопровождающих со стороны.

Салон самолета миллиардера. Она освобождается от ремня безопасности, оглядывается. Тео и Деметриус проходят мимо, даже не посмотрев на нее. Они лишь благодарят пилотов и стюардессу за отличное обслуживание пассажиров. Вики в растерянности. Про нее-то, кажется, забыли. Нет, Деметриус Зентес оборачивается и явно хочет что-то ей сказать. Босс его одергивает. На помощь Вики спешит стюардесса, она провожает чуть не плачущую Викторию к выходу…

Вики догоняет Теакиса и Зентеса. Господи, какая унизительная ситуация. Еще никогда и никто с Викторией так не обращался.

Тео, будь ты проклят! Ты ведешь себя с людьми просто безобразно. Ты все-таки страшный человек. Твой девиз: «Унижай и властвуй». Теакис, побойся Бога. Он накажет тебя.

Потом Вики вспомнила, как их окружила стайка папарацци.

Донимали мерзкими вопросами. Почему так быстро развелась с богатым Тео Теакисом? Почему не захотела иметь от него детей? Есть ли у бывшего мужа сейчас любовница?

Вики хотелось плеваться. Журналисты, подглядывающие в замочную скважину, вызывали у нее дикое раздражение. Они ведь работали на потребу публике, обожающей дешевые сенсации. Репортеры беспардонно слепили вспышками, тыкали чуть ли не в нос своими диктофонами и страшно суетились.

Но что удивительно, Тео при этом был невозмутим, сохранял просто олимпийское спокойствие. Так он давно привык к повышенному вниманию прессы. И ему даже нравилась вся эта круговерть вокруг его персоны.

Однако Вики, мягко говоря, не уважала представителей бульварных газетенок. Она удивлялась порой: и как только эти журналюги добывают все сведения о людях? Впрочем, у каждого своя профессия. Виктория старалась не слишком злиться на папарацци.

И новая греческая картинка.

Общение с журналистами закончилось, и Тео наконец обратил внимание на свою спутницу. Он пригласил ее занять место в роскошном автомобиле.

Водитель магната открыл перед дамой дверцу.

Виктория устроилась на заднем сиденье.

Так куда же они поедут? Снова в дом господина Теакиса?

А может, в особняк дяди Аристида? О нет, Вики была не готова к встрече с родственником. Она бесконечно любила своего дядюшку, но не представляла, как посмотрит ему в глаза после своего побега из Афин.

В общем, Тео поссорил ее с очень близким человеком, который смог заменить ей, пусть на время, родного отца. И этого Вики не могла простить Teaкису.

Водитель взял курс в сторону пригорода Афин. Значит, все-таки они едут во дворец магната. Огромный особняк на побережье вызывал у Вики нечто подобное аллергии. Однако деваться некуда, ей снова придется жить здесь.

Но неужели постоянное общение с Тео Теакисом – ее судьба? Видимо, так.

Вики откинулась на спинку кожаного сиденья авто. Молодой женщине оставалось только успокоиться. Да будь что будет, подумала она. В конце концов, все в жизни закономерно. Пошла на сделку – получай свое, очередную порцию унижений. Ведь Тео чужд сантиментов. Если он с кем-то заключил некое соглашение, значит, будет требовать исполнения условий договора. И тут уж никуда не денешься…

Шофер миллиардера поглядывал на Викторию в зеркало с некоторым недоумением. Он относительно недавно начал работать у магната и ничего не знал про его бывшую жену.

Взгляд водителя был озадаченным. Небрежный внешний вид англичанки покоробил его. Какая-то взлохмаченная бледная женщина в потертых джинсах и дешевом свитере… Шофер вспомнил Кристину Поссос. Вот эта – настоящая леди. Изысканная и ухоженная.

Вики будто прочитала мысли молодого человека и посмотрела на него с раздражением. Да думай обо мне что хочешь. Она вознамерилась сказать это вслух, но не решилась.

Водитель полностью сосредоточился на дороге.

Через несколько минут они уже подъезжали к белокаменному особняку, построенному недалеко от морского побережья. Среди густой зелени разглядеть его было достаточно трудно. Как трудно было и обнаружить многочисленные приборы наружного наблюдения. В общем, вилла и территория вокруг считались практически неприступными.

Так куда они приехали? Вики-то думала, что снова попадет в дом, где жила когда-то с Тео. Нет, это был уже другой особняк.

Виктория не удержалась и спросила:

– Тео, ты встречаешься здесь со своими женщинами?

– Именно здесь, – спокойно ответил он.

Вики лишь поджала губы. Ну и пусть развлекается, подумала она. Мне-то что до этого? Но укол ревности все же почувствовала. Тео, ловелас несчастный. И зачем я только связалась с тобой? И правильно пишут про тебя журналисты: ты не только хищный олигарх, но и настоящий бабник.

Фотографии с твоими многочисленными подружками печатаются в газетах и журналах с завидной регулярностью. Плейбой мирового значения. Вики чертыхнулась.

Они медленно въехали на территорию особняка. Охрана пропустила их беспрекословно, четко выполняя распоряжения хозяина виллы.

В доме, по сравнению с духотой на улице, было прохладно. Кондиционеры работали исправно.

Вики прошла по мраморной мозаике в гостиную.

Молодая женщина сразу подметила, что здесь как-то, несмотря на богатый интерьер, все же неуютно. Чего не хватало? Милых безделушек, которые делают помещение приятным глазу. Тяжелые шторы, мебель из дорогого дерева, слишком темный ковер. Какая тоска. Но, очевидно, хозяину нравилась такая обстановка. Что ж, его право. Его вкус.

Скинув рюкзак, Вики поднялась по лестнице наверх и открыла одну из дверей.

Явно спальня для гостей.

Виктория пересекла комнату и оказалась в огромной ванной.

Шкафчики, джакузи, просторная душевая кабина. Полный комплект.

Потом Вики очутилась в другой спальне, посередине которой стояла широченная кровать. Молодая женщина усмехнулась. Наверное, именно здесь Тео предается своим утехам с любовницами.

Виктория, поддавшись чувству необъяснимой ревности, выскочила из этого помещения как ошпаренная.

Она забрела в комнатку поменьше, подошла к окну, из которого открывался вид на морской берег. Пляж, пристань, несколько лодочек. Вот бы уплыть отсюда. Но, видно, не получится.

Близился вечер. Солнце дарило земле свои последние лучи.

Виктории стало как-то грустно. Она подошла к внутреннему телефону и заказала обслуге ужин. Голод напомнил о себе. Но перед трапезой молодая женщина решила принять душ.