Софи Уэстон - Мне без тебя не прожить
- Ты со мной, - вырвалось у нее прежде, чем она успела подумать.
Она поняла, что сказала, только услышав его нежный хрипловатый смех. И вся напряглась. Она еще чувствовала вкус его поцелуя на своих губах. И не только: земля уходила у нее из-под ног, как в тот момент, когда он поцеловал ее.
- Однажды, - прошептал он, - это случится.
- Прекрати, - выдавила она сквозь зубы, обращаясь скорее к себе, чем к нему.
- Ты проснулась, - с триумфом констатировал он.
- Да, я проснулась. Что вы хотите?
Повисла пауза.
- Я хотел обрадовать вас, - тихо произнес он.
Обрадовать! Ха! Скорее, вывести ее из себя! Но она не сказала этого вслух. Только мило поинтересовалась:
- Обрадовать? Это чем же?
- Тем, что я вернусь домой через три дня.
- Вернетесь?
Она вспомнила: он улетает в Нью-Йорк.
- Но вы же говорили, что не знаете, сколько продлится поездка.
- Я решил сократить ее, - ответил он, - сказал, что у меня дела в субботу. Вы ведь сумеете пережить мое столь короткое отсутствие?
- Пережить! - воскликнула Эннис в ярости. - Вы что, думаете, один поцелуй - и я уже не могу без вас жить?
- Это был не просто поцелуй.
У нее был такой сонный голос, когда она ответила на звонок. Очень сексуально. Он словно видел ее, теплую, сонную, среди подушек и одеял. Чертовски хотелось сказать ей об этом. Но он знал, что, сонная, она не сможет ответить. А ему так нравилось провоцировать ее, нравилось, когда она отвечала на его шутки.
Он стоял в очереди для пассажиров бизнес-класса, отступив немного в сторону - так, чтобы никто не слышал их телефонного разговора.
- Хорошенькое представление вы устроили вчера ночью, - фыркнула Эннис. - Представление, достойное аплодисментов. Только вам недостает немного искренности.
Косту забавлял их разговор. Он увидел оранжевый огонек на табло, объявляющий о том, что посадка началась. Витале проигнорировал его.
- Почему вы решили, что я не был искренен?
- Мужчину, который искренне интересуется женщиной, смутило бы то, что она не отвечает на поцелуй.
Он усмехнулся:
- Вы хотите сказать, что не ответили на него?
Он услышал, как она судорожно вздохнула. Он словно видел ее сейчас, видел, как ее глаза широко раскрылись от изумления, как она ловит ртом воздух. Интересно, что на ней надето сейчас…
Коста тряхнул головой. О чем, черт побери, он думает в шесть тридцать утра, собираясь лететь в Америку? Чтобы прогнать видение, он сказал:
- Мы поговорим, когда я вернусь.
- Не о поцелуях, - твердо ответила Эннис.
Почувствовав, что она нервничает, Коста нежно улыбнулся. Он, наверно, шокировал ее своим поцелуем прошлой ночью. Эта мысль была приятной.
Оранжевый огонек сменился красным. Посадка заканчивалась. Проклятье, он не может отпустить ее сейчас.
- Совершенно согласен. Мне больше нравится практиковаться в поцелуях, чем обсуждать их, - заявил он, ожидая взрыва.
Но Эннис уже окончательно проснулась. В ее голосе теперь не было сексуальных хриплых ноток.
- Я целуюсь только с придурками, - напомнила она ему его комментарии насчет ее кавалеров.
Коста рассмеялся.
- Я сказал, что вы встречались только с придурками, - поправил он, - но ведь в жизни все меняется.
Она не поддалась.
- Вы позвонили в шесть утра, чтобы обсудить проблему моего выбора кавалеров?
Красный огонек на табло замигал - времени больше не оставалось.
- Нет, просто я подумал, что вас, возможно, беспокоит то, что мы сделали с мебелью в коридоре. Я хотел сказать, что волноваться не стоит.
- Что?
- Вы… точнее, мы опрокинули столик вместе с вазой, в которой были цветы. Но я решил проблему вместе с портье.
Повисла пауза. Коста слушал молчание с улыбкой на губах Эннис, должно быть, хорошо знает всех портье. Они наверняка выполняют для нее мелкие поручения или передают сообщения. Инцидент с вазой показался им вчера весьма забавным.
- Надеюсь, это обошлось вам недешево, - выдавила она сквозь зубы.
- Но стоило того, - откликнулся Коста. - Теперь нам, по крайней мере, будет сложно забыть меня.
- Это уж точно.
- Я рад. - Не дав ей ответить, он продолжил: - Я хочу дать вам мой личный номер в Нью-Йорке. Его нет ни у кого в офисе, так что записывайте. Вам может понадобиться срочно найти меня.
- Это вряд ли, - ответила она с иронией, но записала номер.
- Возвращайтесь в постель.
- Спасибо за разрешение, - ответила Эннис. - Увидимся в понедельник.
- Раньше.
В холодной комнате Эннис ощутила, как дрожь пробегает по позвоночнику. Не послышалось ли ей все это? Быть не может, чтобы он говорил серьезно!
- Я думала, вы возвращаетесь в воскресенье.
- Разве вы заняты в субботу? Нельзя же работать семь дней в неделю!
Она услышала в трубке звуковой сигнал, предупреждавший о том, что посадка заканчивается.
- Мне нужно идти. Увидимся.
Он прервал разговор прежде, чем Эннис успела что-либо сказать.
Поскорее бы закончилась эта работа!
Эннис трудилась восемнадцать часов в сутки. Сотрудники компании «Витале и партнеры» оказались очень доброжелательными людьми. Они отрывались от своих дел, чтобы ответить на ее вопросы, жертвовали своим обеденным перерывом, приносили ей кофе, врывались к ней в кабинет, когда им приходила в голову новая идея, и задерживались после окончания рабочего дня на столько, на сколько ей было нужно.
- Вы все такие милые! - сказала Эннис, польщенная всеобщим вниманием.
- Коста велел нам всячески вам помогать, - просто ответил один из дизайнеров.
Другой сотрудник, молодой архитектор, был еще откровеннее.
- Работать здесь - кошмар, - сказал он, наклоняясь к ней через копировальный аппарат, - хотя Коста фантастичен. И еще несколько человек тут - мастера своего дела. Но все время приходится выбивать по телефону то, что обязаны были доставить еще вчера.
Архитектор считал, что это вина дизайнерской команды. Дизайнеры винили во всем компьютерщиков. А те в свою очередь - секретарш. Но никто ни в чем не обвинял Константина Витале. Он был их гуру.
Трейси попыталась объяснить Эннис ситуацию. Она считала своего босса совершенно непогрешимым, но именно на ее столе скапливались все проблемы, не решенные другими сотрудниками.
- Никто ничего не хочет делать, пока не услышит мнение Косты, - сказала она. - Даже если речь идет о починке крыши.
Она провела Эннис на верхний этаж. На стенах были мокрые пятна оттого, что крыша протекала.
- Мы занимаемся архитектурой и строительством и при этом не можем уследить за собственной крышей, - с горечью констатировала Трейси.
