Не брат моей мечты (СИ) - Маар Чарли
- Ты зачем это сделала? — раздраженный голос Мариссы прерывает мои мысли, вынуждая повернуться к ней и перестать высматривать сводного брата с Мадиной.
— Ты о чем?
— Ой, Нимб, не строй из себя дурочку! Ты прекрасно поняла, о чем именно я спрашиваю. Зачем ты позвала Мадину, зная, что твой брат здесь не один?
— Он не мой брат.
— Да какая разница?! У них скоро свадьба! Уже была помолвка. Все в нашем кругу знают, что Мадина Фахратова скоро станет женой Ахметова Карима. Это не какая-то рядовая свадьба! Зачем ты к ним лезешь?! Ты хочешь разрушить будущее своего сводного брата и ни в чем неповинной девушки? Почему? Я одного не могу понять? — Марисса чуть наклоняется вперед, впиваясь в меня своими карими глазами, которые сейчас горят явным осуждением и неодобрением.
— Ты же сама сказала, что такому, как Карим, все простила бы. Так с чего ты взяла, что сегодняшний вечер что-то разрушит? — я встаю в оборону, но лишь потому, что подруга не имеет понятия о моих чувствах к сводному. И я не собираюсь о них сейчас говорить.
— Я бы простила, но не факт, что Мадина простит! Не все люди одинаковые!
— Это значит, что можно обманывать? Одними пользоваться, других любить, на третьих жениться?
— Нет, Нимб, это значит, что не стоит лезть туда, куда не просят! Ты понятия не имеешь, какие у них отношения. К тому же, даже правду можно сказать более щадяще, а не вот так подводить человека к публичному унижению! Измена это мало того, что больно, это еще и по чувству собственного достоинства бьет!
От того, что говорит подруга, мне становится не по себе. Нет, я не собираюсь сдаваться, но я действительно как-то не подумала, что Мадина может устроить истерику. В тот миг, когда я ей писала, я думала только о себе, о том, как мне разрушить их отношения, чтобы Карим стал свободным для меня.
— Если бы твой жених тебе изменял перед самой свадьбой, ты бы предпочла, чтобы я молчала? — не сдаюсь и продолжаю вести свою линию защиты перед подругой.
— Это другое! Мы — подруги. Ты знаешь меня, а я тебя. Я тебе доверяю, и рассказывала бы тебе о своих отношениях. Ты бы знала наверняка, хочу я знать об измене или нет. А что ты знаешь о Мадине?! Ты так близко с ней общаешься? Кроме того, почему она тебе дороже, чем сводный брат? Он же твоя семья! Пусть только отчасти, но тем не менее, семья. Его отец столько для вас, да лично для тебя делает! — щеки подруги краснеют. Так происходит, когда ее гнев выходит из-под контроля. Она сейчас уверена, что права на все сто, поэтому так рьяно доказывает мне это. Если бы Марисса знала о моих чувствах к Кариму, то, возможно, поддерживала бы меня. Но я не могу ей сказать. Во всяком случае, не сейчас. Мне не кажется, что мы настолько близки, хоть она и назвала нас подругами. Как я уже говорила, кроме Яны по-настоящему близких людей я пока еще не нашла.
— Много ты обо мне знаешь… — буркаю раздраженно, не желая продолжать разговор, после чего опускаю взгляд в свой стакан с безалкогольным котейлем и начинаю трубочкой швырять кубик льда от стенки к стенки.
— Знаешь, Нимб, — усмехается Марисса после нескольких секунд молчания, — иногда мне кажется, что я действительно совсем тебя не знаю. Иногда я думаю, что мы чужие. Точнее, что я тебе чужая. Ты… звонишь мне только когда тебе надо, когда тебе скучно. Ты общаешься только на те темы, которые тебе интересны, а если нет, то ты вяло слушаешь, часто пропускаешь мимо ушей. Ты эгоистичная и безразличная. Единственное на что ты способна, это поступки в целях личной выгоды, и даже это у тебя хреново получается, потому что будь на твоем месте другая, она бы с руками выхватила возможность, которую тебе отчим поднес на блюдечке. Всего-то доучиться и стать хозяйкой собственного кафе. Всего-то! Целая жизнь у твоих ног, а ты нихрена полезного и хорошего не делаешь, чтобы окончательно встать на пьедестал. Не знаю, зачем ты позвала Мадину, и почему хочешь навредить своему сводному брату, но я в этом участвовать не собираюсь, — она смотрит назад через плечо.
Мадина и Карим все еще о чем-то говорят, причем девушка как обычно спокойна, сдержана и горда, как королева.
— Удачи тебе, Нимб. И… не думаю, что нам стоит продолжать общаться. Я бы хотела общаться только с теми, кто по-настоящему мной дорожит и умеет дорожить другими, умеет быть благодарной.
Марисса поднимается со своего места, достает покупки из-под стола и хватает кожанку со спинки дивана.
— Оплатишь мой счет? — из кошелька она вынимает пару наличных и бросает на стол передо мной, пока я в шоке смотрю на подругу, не зная, что сказать в ответ на все те жестокие слова, что она швырнула мне в лицо.
Так значит, вот как Марисса обо мне думает? Неудивительно, что у нас не получается сблизиться! Я просто на подсознательном уровне ей не доверяю.
Внутри возникает слабое чувство вины и понимание того, что подруга в чем-то права, но я отгоняю эти чувства прочь. Если бы мы были настоящими подругами, она бы не торопилась меня судить. Ну или хотя бы не была столь категоричной и жестокой.
Марисса качет головой и все-таки уходит под мой молчаливый взгляд, не дожидаясь возвращения Мадины к столу. Мне обидно, и больно, но в то же время я ощущаю облегчение, что больше не придется врать самой себе и общаться с человеком, с которым изначально было не больно-то интересно и комфортно. Ничего страшного, что она ушла. Мне не жаль. Совсем нет.
Мадина возвращается через пару минут. Без Карима. Я машинально смотрю в его сторону и вижу только спину мужчины. Он направляется к своему столику. Неужели оправдался?
— А где твоя подружка? — интересуется Мадина, усевшись на ее место.
— Ей… срочно пришлось уйти. Какие-то проблемы дома. Она перед тобой извинилилась.
— Ой, ну ладно, все равно надолго я здесь теперь не задержусь, — улыбается девушка, поправив локон волос. — Карим настаивает, чтобы мы уехали.
Пальцы впиваются в стакан с такой силой, что мне кажется, он вот-вот треснет.
— Сейчас он попращается с приятелем и заберет меня. Поедем куда-нибудь вместе. Тебя, кстати, можем подбросить до дома. А то на улице дождь разошелся. Мы-то с подружками на машине были.
Она смотрит на меня пристально, словно пытается выискать какие-то ответы, но больше ничего не говорит.
— Спасибо, я наверное на такси доеду.
— Да брось! Карим не станет отправлять тебя на такси, когда сам может подвезти. И не расстраивайся, что не удалось толком пообщаться. Потом найдем время. Скоро мы все же станем семьей, и, возможно, начнем чаще видеться.
Я прикусываю губу до боли и киваю. Мой план провалился. Они с Каримом, очевидно, даже не поссорились.
Мы с Мадиной одновременно замолкаем и тупо продолжаем смотреть дург на друга. Я вдруг чувствую напряжение, возникшее между нами. Причем ее эмоции, разгадать которые у меня не получается, подавляют меня. Я физически ощущаю энергетику, исходящую от девушки.
— Скажи мне честно, Нимб, — неожиданно спрашивает она, чуть понизив голос. — Ты ведь… знала, что Карим здесь? И знала, что он не один? Он ведь не так уж и далеко сидит от вас, чтобы ты его не увидела.
Я нервно сглатываю, невольно отводя взгляд в сторону, но потом беру себя в руки и смотрю прямо в глаза девушки.
— Нет. Я не знала, что он здесь.
— Вот как… ну, допустим… — усмехается Мадина, облизнув нижнюю губу.
Не думаю, что она мне поверила, но и доказать обратное, если, конечно, сам Карим ей не скажет, что я его заметила сразу, она не сможет.
— А то я подумала, что ты могла это сделать специально.
— Для чего же?
— Чтобы уличить его в неверности, конечно.
— А он тебе неверен?
— Ну ты же понимаешь, что те девушки, — она кивает головой в сторону Карима, — не просто подружки им.
— Мало ли, кем они могут им приходиться.
— Не притворяйся, Нимб. Ты прекрасно знаешь, кто они. Так ты специально меня позвала? Не знаю, правда, зачем тебе это надо.
