10 000 € за ночь (СИ) - Черногорская Ксения

С огромным удовольствием я взяла с подноса официанта бокал вина и едва не единым махом опрокинула в себя солидную порцию красного полусухого. Алкоголь подействовал не сразу, но когда подействовал — я ощутила меньший, по сравнению с изначальным по приезду, напряг, и смогла хоть иногда улыбаться нормально, а не как восковая кукла из музея мадам Тюссо.

Но вскоре Олега отвели в сторону три красотки в обтягивающих платьях и я осталась одна у белого бетонного заборчика на площадке в саду.

— Доброй ночи, Валерия! — поздоровался со мной импозантный усач лет пятидесяти в белом, тщательно отглаженном костюме. Он коснулся своим бокалом с вином моего и раздался характерный звон, гулко зазвучавший даже несмотря на громко музыку играющего у бассейна джазбанда. — Какими судьбами?

Я натянуто улыбнулась, поздоровалась и неопределённо пожала плечами, чувствуя себя натуральной дурой. Но усач, похоже, не заметил моего смущения. И похоже именно потому, что он явно был всерьёз озадачен.

— Вы помните меня? — спросил он. — Выставка в Монпелье? Ярмарка вина, спор о послевкусии?

— Немножко помню, — снова нервно улыбнувшись, ответила я. — Но вы ведь сами понимаете — столько воды с тех пор утекло!

— А где вы пропадали целый год? — заинтересованно спросил этот нахрапистый усач.

Я оглянулась в поисках Олега. Он говорил о чём-то с девицей в тёмно-оранжевом платье. Она, слушая его, искренне хохотала. Ему явно было не до меня.

— Занималась духовными практиками, — сказала я, важно округлив глаза. И добавила: — В Полинезии.

Мужик выпал в осадок. Откровенно завис. Воспользовавшись его реакцией, я откланялась и направилась к танцплощадке у огромного бассейна, где тусовались танцующие и попивающие коктейли люди и суетился черноволосый диджей в гавайской рубашке.

Барышня неопределённого возраста, перехватившая меня по пути, церемонилась меньше:

— Лера! Я так рада видеть тебя живой!

Внутренне едва не теряя сознание от напряжения, неловкости и страха облажаться в этих диалогах, я улыбнулась, как смогла и сообщила, что рада видеть её взаимно. Хоть это было и не так.

— Скажи, а вот то, что писали в газетах, это ты сами заказала, да? — интимно приблизившись вплотную ко мне, спросила она.

Я не знала, о чём писали в газетах по поводу некой Валерии, зато хорошо осознавала, как сильно мне уже было не по себе от подобных бесед. Воспользовавшись моей остановкой на лестничном пролёте, к нам тут же подлетело ещё двое барышень неопределённого возраста. Все они, включая вопросившую меня женщину, были просто перечнем возможностей современной пластической хирургии. Но никак не её рекламой. Огромные, откровенно перекачанные губы, острые, впалые с боков, как у Майкла Джексона или Сергея Зверева, носы, напряжённо-надуто-натянутые лица с неестественно-невыразительной мимикой — эти женщины производили впечатление не совсем живых и это напрягало дополнительно. Лица-маски, пуча глаза, бесцеремонно заглядывали мне в лицо:

— Валерия, а вы приехали со своим женихом?

— Лер, а правда, что он тебя бил?

— А разве не о ва-ас писали в газе-етах? Я просто реально афи-ге-ела, когда вас увидела!

Олег подошёл к нам с бокалом вина в руке, улыбнулся, и, взяв меня под локоть, увёл в сторону.

— Ты хорошо держишься, — прошептал он мне почти в самое ухо, я даже почувствовала кожей его тёплое дыхание. — Умница. Я прямо даже захотел тебя очень, поглядывая, как ты общаешься с ними.

Искупавшись в тёплом запахе его древесного парфюма, я волей-неволей немного расслабилась и даже нашла силы улыбнуться своему красивому, импозантному и тем не менее очень странному работодателю.

Он провёл ладонью по моей левой ягодице, а затем легонько сжал её, чем, наверное, вогнал меня в краску. Но тут же убрал руку, галантно подставил локоть и провёл в другой зал. Несколько человек встретили нас взглядами, и когда они смотрели на меня, на их лицах отображалось удивление. Я посмотрела на Олега: он вышагивал с плохо скрываемой самодовольной улыбкой. Ему явно нравился эффект, который мы производили на окружающих.

— За кого меня принимают все эти люди? — тихо спросила я, разглядывая дам и господ в костюмах и вечерних платьях, оживлённо беседующих друг с другом стоя рядом с аляповато-броскими картинами современных художников.

Правой рукой Олег приобнял меня и теперь время от времени поглаживал ладонью мою поясницу. Не могу сказать, что я балдела от его прикосновений, скорее я воспринимала их, как часть контракта, при этом они были вполне приятными.

— Они принимают тебя за женщину, с которой я когда-то был. Знаешь, как это бывает — известный, богатый холостяк наконец-то остепенился, нашёл себе красавицу среди высшего света, топ-модель, всё такое.

— И что с нею стало? — повернувшись к нему, спросила я.

Карие, почти чёрные глаза сузились в две непроницаемые щёлки, на мгновение потеряв блеск.

— Она умерла, — сказал Олег.

— Ужас какой… — прошептала я.

— Все мы смертны, — посмотрев вдаль, ответил Олег и поджал губы.

— А вы хотите, чтобы они… — я обвела взглядом дорого одетых людей в зале, попивающих вина из хрустальных бокалов с высокими ножками, сверкающих драгоценностями, запонками и дорогими наручными часами, — думали, что я и есть — ваша бывшая невеста?

— Совершенно верно, — кивнул Олег и расплылся в улыбке.

— Но зачем?! — изумилась я.

Олег поднёс палец к своим губам и сказал:

— Тччч…

А потом прислонил к моим и добавил:

— Тебе эта информация ни к чему. У нас с тобой контракт, мы работаем. Сейчас нужно тебя засветить здесь. Завтра об этом упомянут в разных нужных для меня изданиях. Немножко посплетничают в комментах, подогрев дополнительный интерес к новости. Всё хорошо. Всё идёт, как надо.

— А зачем это нужно-то? — не унималась я.

Олег на мгновение наморщил нос, выразив неудовольствие моим вопросом, и сказал:

— Не бери в голову. Пойдём лучше во-о-он в тот зал, там интересная выставка, а сразу за ним — небольшой кинотеатр. Посмотрим фильм и поедем домой. Если всё и дальше будет проходить также хорошо, то считай, что шесть тысяч евро ты уже отработала и осталась должна мне четырнадцать.

Вечер прошёл так, как надо. И в начале второго ночи, после закрытия выставки и немного помпезного выхода из отеля, где нас тут же сфоткали несколько пронырливых репортёров, мы уже мчали в чёрном "Роллс-Ройсе" Олега домой. Я ехала на заднем сиденье, потому что он открыл мне именно заднюю дверь машины, когда мы спустились к ней по лестнице и подошли, миновав ряд другим машин.

— Ты отлично справилась, Лера, — взглянув на меня в зеркало заднего вида, сказал Олег.

Я увидела его довольную ухмылку.

— Но я не Лера, — возразила я.

— Нет, ты Лера! — тут же нахмурившись, рассердился он. — И не смей, пока работаешь на меня, даже наедине с собой называть себя Катей. Ты — Лера. Поняла?

— Да, — тихо ответила я.

— Ты двадцать четыре часа в сутки Лера, понятно?

— Да, понятно.

— И именно потому я плачу тебе бабки.

— Пока ещё не платите, — тихо сказала я и уставилась в боковое окно, за которым мелькали фонари и деревья.

— Ты не рановато ли дерзишь, принцесса? — спросил Олег. — Я в тебя вложил бабла, инвестировал, если хочешь. Мы подписали контракт. И мы работаем вместе. Будь добра — выполняй условия договора.

Я захотела было возразить, что это касается обоих подписавших контракт сторон, а не только меня, но не посмела, увидев в зеркале заднего вида его рассерженное лицо.

— Хорошо, Олег, — ответила я. — Я — Лера.

— Умница, — одобрил он, а затем добавил: — Сегодня выспишься. И в зависимости от реакции на завтрашние публикации, получишь новые инструкции. Всё поняла?

— Да.

— Я сейчас привезу тебя и уеду в клуб. Инструкции получишь по телефону.

— У меня по-прежнему не будет доступа к Интернету? — спросила я. — Мне бы хотелось почитать эти статьи о нашем выходе в свет.