Пари на развод - Рина Беж
– Помощь нужна? – вот и в этот раз Палыч не топчется на месте, спеша быть полезным.
– Поздно, – отмахиваюсь, все же решая, что никотинчик не повредит.
Щелкаю зажигалкой, прикуриваю и делаю глубокую затяжку. Запрокидываю голову, прикрываю глаза и, секунду подержав дым в легких, его выпускаю.
– А подробнее.
– Полюшка, хулиганка, ей смску скинула, – сдаю любовницу.
Мысленно костерю ревнивую пассию и одновременно красочно представляю, как долго и в каких позах буду завтра в обеденный перерыв её наказывать. На губах расцветает порочная ухмылка, по телу прокатывает горячая волна, в штанах становится тесно. Полюшка у меня уж очень горячая девочка.
– Да и кроме этого косячок нарисовался, – рассказываю о том, что при встрече вывалила супруга.
После еще пару минут обсуждаем тупость баб и их странно-неуемное желание присваивать мужиков, словно собственность, хотя они всегда и во все времена были свободолюбивыми самцами. И только после всего перехожу к сути звонка…
– Что там Алиска? Отдельно жить не передумала? – интересуюсь у Баринова его родной дочерью, младшей сводной сестрой моей жены.
Фыркает.
– Канючит по-прежнему. Вот только не хрен ей! Знаю я эту самостоятельность… пьянки, гулянки, мальчики.
– Да ладно, Палыч, – отмахиваюсь, – не мели не дело. Присмотришь, не впервой. Тем более, мне как раз надо, чтобы наша вторая с Олесей квартирка была очень и очень занята.
– Зачем это?
– Догадайся.
– Неужто Леська тебя из дома выгнать решила?
В чем – в чем, а в логике Барину отказать нельзя.
– Пока только собранными чемоданами намекнула, – признаюсь после очередного глотка никотина. – Другого ляпнуть не успела. Алешка раньше времени приехал. Так что она сорвалась посреди прочувствованной речи.
– Ого, резвая! Вся в папашу, – сплевывает Евгений. – Я всё понял, Серый. Сделаю в лучшем виде. Алиска сегодня же переедет.
– Вот и ладушки! С меня причитается, – благодарю родственничка и отбиваю вызов.
Глава 10
ОЛЕСЯ
Пока под колесами проглатываются километры пути, воскрешаю в памяти состоявшийся с мужем разговор. Его слова, жесты, мимику, нагловатое поведение. Всё то, что смогла считать и рассмотреть, наконец-то, сняв шоры с глаз.
А там все просто и лаконично. Полное удовлетворение собой и своим положением и ни капли стыда в глазах.
Ни на грамм.
Лишь глухое недовольство, скрытое наигранной ухмылкой, что я узнала о его похождениях. Как же, поломала идеальные планы и заставила оправдываться.
А что может быть хуже для мужчины, привыкшего командовать и ощущать себя царем мира, чем понимать, что налаженная жизнь пошла рябью?
Верно! Придумывать отговорки и юлить, аки студенту-желторотику перед ректором. Для Кирова – однозначно.
Это же вышка, когда с какого-то фига покушаются на непомерно раздутое эго самца, которое априори неприкосновенно. И кто? Жена, все пятнадцать лет безоговорочно признававшая его главенство.
А тут усомнившаяся.
Поэтому он взбрыкнул. Натянул на лицо усмешку и стал нести чушь, что развода не даст.
Для чего? У меня сомнений нет.
Тем самым попытался восстановить лидерство; загнать меня в прежние рамки, когда молчу и соглашаюсь; вернуть себе комфорт.
Хмыкаю. Трещина, пробившая сердце, когда узнала о его изменах, после наглых ответов превращает жизненно важный орган в труху. Серую пыль.
Без шансов на восстановление.
Всё потому, что это разбились последние крохи моей наивности.
Глупо?
Может быть. Но я до последнего верила, что ему хотя бы чисто по-человечески будет стыдно перед женщиной, которой когда-то клялся в любви, перед женщиной, которая всегда старалась быть поддержкой и родила сына, как он просил.
Стыдно Сергею не стало. Потому что он и не хотел быть верным. Он всего лишь хотел, чтобы я не узнала о загулах.
Сжимаю оплетку руля чуть крепче. Прикусываю изнутри губу, улыбаюсь сквозь близко подобравшиеся слезы. Мысленно прогоняю их прочь, как уже неуместные и лишние.
Что ж горький опыт – тоже опыт. И он однозначно показывает: людям свойственно идеализировать тех, кого они любят. Это очень опасный путь. И я его прочувствовала на собственной шкуре.
Нельзя сужать мир до одного человека. Нельзя.
Нельзя постоянно подстраиваться и быть удобной, как домашние тапочки, которые натягивают, когда устают от всего остального.
В голове вырисовывается правильный вопрос: как я упустила звоночки, когда он стал от меня отдаляться?
Хмурюсь, вспоминаю, анализирую.
Понимаю одно – это происходило так медленно и плавно, растягиваясь на годы, что я просто проморгала. Но, если отмотать время далеко назад и сравнить с днем сегодняшним, то отыскать изменения можно.
Взять самое легкое – нашего сына и его увлечение спортом. В первые годы Алешкиных выездов на соревнования мы всегда и везде его сопровождали на пару. Из поездок встречали тоже вместе, а после мчались отмечать воссоединение семьи в кафе или ресторан.
Куда угодно. Втроем.
Было неважно – выиграл Алешка или нет. Было просто здорово.
Но в какой-то момент мужу захотелось чуть больше времени уделять работе, которая без него не справлялась в отличие от нас с сыном. И пофиг, что суббота-воскресенье.
«В бизнесе нет такого понятия, как выходные», – неоднократно повторял Киров.
С того и пошло.
Пропустил соревнования раз. Два. Потом наслоилась командировка. Он выбрал ее. В следующий раз важная встреча…
Постепенно, но неотвратимо Сергей от нас отдалился.
А спустя два года я уже сама перестала ему что-то предлагать, заранее чувствуя бесполезность идеи и понимая, что справлюсь в одиночку. Позже просто расскажу, как и что было.
Что ж выходит?
Не замечала… или всё же не хотела замечать?
Как не пытаю сама себя, а получается, всё-таки первое. Но если предположить, что вдруг заметила его охлаждение… что последовало бы дальше?
Ответ прост – то же самое: разговор и понимание – развод неизбежен. Стоит ли удерживать того, кто не ценит, что имеет?
По мне – точно нет.
До спорткомплекса добираюсь довольно быстро. Везет со свободной трассой и «зелеными» светофорами. Удивительно, но с парковочным местом тоже нет проблем. Шлагбаум открыт,
