Дебра Томас - Коррида, женщины, любовь...

Стефани смущенно хихикнула, зажав рот рукой.

Поцеловав ее в последний раз, Мигель взглянул в зеркало, быстро пригладил свои темные вихры и открыл дверь.

По обеим сторонам от входа, как часовые на посту, стояли две стюардессы.

— Это самолет, а не ночной клуб! — заявила одна.

Мигель обернулся к Стефани и взял ее за руку.

— Нас разоблачили, querida.

Спавшие пассажиры проснулись и теперь внимательно следили за тем, что происходит перед туалетом. Стефани старательно отводила глаза от Рея и Галлео. Сев на свое место, она шепнула Мигелю:

— Ты сумасшедший!

Он взял ее руку и положил себе на колени, прижав ладонь к возбужденному паху.

— Si. Ты сводишь меня с ума.

Стефани возмущенно отдернула руку. Он усмехнулся и достал свою книгу из кармашка переднего сиденья.

Ураганная страсть Мигеля на высоте в десять тысяч футов зажгла ее тело огнем желания и прогнала грустные мысли о маме. Если он без зазрения совести набросился на нее в туалете самолета, то как же спастись от него на его собственной вилле?

Надо бы взять комнату с надежным замком!

Она погасила свет и взбила подушку, но так и не смогла заснуть.

В небесах пробивался бесконечный рассвет. Стефани смотрела в иллюминатор на проплывающие под ними высокие горы, белые равнины, крутые утесы и укромные песчаные пляжи. Иногда она косилась на спящего Мигеля. Волосы упали ему на лоб, лицо разгладилось, дыхание выровнялось. Она легко представила его ребенком, который мечтал получить в подарок от мамы пику или плащ матадора, но вынужден был довольствоваться маленьким молитвенником.

От суровости Эль Пелигро не осталось и следа. Даже шрам на его щеке уже не казался таким пугающим.

Рукава его свитера задрались, и она увидела на запястье золотой браслет. На шее тоже поблескивала цепочка, аккуратно упрятанная под свитер. Стефани осторожно потянула за нее, и на ладонь ей выпрыгнул маленький крестик.

По телу ее пробежала странная дрожь. В Мигеле поразительно сочетались страстность, одухотворенность и подкупающее простодушие, которые делали его таким бесстрашным и сексуальным.

Она порылась под сиденьем и достала биографию Мигеля, которая лежала в ее сумке вместе с другими материалами, переданными ей Реем.

«Мигель Антонио Рафаэль вырос в Барселоне, столице Каталонии, красивом большом городе. Мальчиком Мигель жил в самых бедных районах. Он вышел ниоткуда. В один прекрасный день его лицо появилось на рекламных панелях городских двухэтажных автобусов…»

Стефани устала. Ей не хотелось читать длинный текст. Сунув книгу между своей ногой и подлокотником кресла, она опять полезла в сумку и достала пожелтевшую от времени газету, в которой была статья о жестокости корриды.

«В корриде есть своя темная сторона. Это варварское действо пришло к нам из глубины веков…»

Она взглянула на современного матадора, застрявшего между прошлым и настоящим. Интересно, как сильно его мир отличается от ее собственного?

Мигель серьезно верил в то, что погибнет. Она вспомнила, как Рей рассуждал в аэропорту о мнительности испанцев.

Взгляд Стефани привлекли следующие строки:

«Статистика корриды: всего на арене было убито свыше 500 матадоров; в среднем каждый из шести случаев нападения быка на матадора оканчивается смертью; последний матадор, погибший на испанской арене, — Хуан Агилар в "Лас-Вентас"».

Хуан Агилар… Матадор, которого Мигель вызвал на состязание.

Она убрала газету и прислонила голову к вибрирующему иллюминатору. Краткие мгновения дикой страсти — слишком зыбкая основа для отношений. И вообще этот человек живет по неведомым ей законам. Он гордится тем, что убивает невинных животных.

Стефани скрестила руки на груди и подумала о той испанке, которая чуть не загубила Мигелю карьеру. Должно быть, он сильно ее любил.

При мысли об этом у Стефани защемило сердце.

Почему Мигель решил сделать ее своей любовницей? Ведь он привык окружать себя совсем другими женщинами — светскими львицами, кинозвездами.

Ей хотелось встряхнуть Мигеля — разбудить его и потребовать объяснений, но вместо этого она прошлась пальцами по блестящим жестким волосам матадора и погладила его щеку.

Он вздохнул, но не проснулся.

«Ему стоит лишь улыбнуться, и я воспламеняюсь желанием», — подумала Стефани, отворачиваясь к иллюминатору. Она знала: уже сегодня ночью она станет его любовницей. Да и какая женщина устояла бы на ее месте?

К черту благоразумие! Пора вздохнуть полной грудью!

За далеким горным хребтом показался город. Вот он, мир Мигеля, — Мадрид!

В аэропорту на матадора набросилась толпа журналистов, сыпавших вопросами на испанском. Галлео, брат Мигеля, оттеснил их своим мощным торсом и повел Мигеля и его маленькую свиту к лимузину. В Мадриде было утро, но кондиционер в салоне машины уже не справлялся с удушливой жарой. Стефани вспотела в свитере и чувствовала себя совершенно разбитой.

Полет длился больше одиннадцати часов, девять из которых они потеряли в связи со сменой часовых поясов. Ей хотелось только одного — поскорее лечь в постель.

Мигель тоже был в свитере, но, судя по его бодрому настроению, спокойно переносил жару.

Рей снял свой спортивный джемпер и уселся напротив Стефани.

— Как здорово! Я опять в Мадриде! — радостно провозгласил он. — Я знаю несколько отличных ночных клубов, Стеф. Смотри — памятник Мигелю Сервантесу! Когда я увидел его в первый раз, я разрыдался.

Стефани прильнула к окну. Мимо проплыла площадь Испании. Они ехали по Гран-виа, главной артерии старого Мадрида.

— Вся моя жизнь проходит в дороге, — включился в разговор Мигель. — Когда выпадает свободное время, я езжу на Менорку, там у меня дом на побережье. Возможно, после корриды я приглашу туда вас обоих.

— Класс! — обрадовался Рей. — А как же ваше ранчо? Я думал, что большую часть времени вы проводите именно там.

— Нет. Ранчо напоминает мне о корриде. Когда мне хочется развеяться, я предпочитаю море. Кстати, завтра мы поедем ко мне на ранчо — оно находится на юге Испании — и пробудем там несколько дней.

Стефани мысленно возликовала.

— Но мой дом — это Мадрид, — продолжил Мигель. — На вилле хозяйничает сестра. Она живет там с мужем Жако, самым сильным из моих пикадоров.

Галлео обиженно пихнул его под локоть, Мигель в шутку дал сдачи. Значит, Галлео все-таки понимает английский!

— Тереза всегда радуется, когда я приезжаю домой. У меня большая семья. Почти все родственники встретят меня на вилле, а потом поедут в «Ла Либра».