Никки Логан - Выбор ее сердца

– Недавно?

Он сжал губы, обдумывая, отвечать или нет.

– Давным-давно.

И верно, если как следует присмотреться, татуировка с ее именем вовсе не выглядит новой. В отличие от остальных.

Возможно, у него и сейчас кто-то есть. А она собирается ужинать с ним наедине под усыпанным звездами небом вдали от людей. После поездки на мотоцикле, изрядно пощекотавшей нервы.

– Возлюбленная из детства?

Маршалл ощутимо расслабился:

– Что-то вроде того.

Эва вдруг всем сердцем возненавидела эту Кристину:

– Мне очень жаль.

Он лишь плечами пожал:

– Ничего уже не поделаешь.

Она посмотрела на напряженные морщинки в уголках его губ. Губ, от которых невозможно отвести глаз с тех пор, как он, сбрив бороду, явил их на свет божий. Сегодняшний вечер не исключение.

– Значит, теперь у тебя никого нет?

– Хочешь узнать, одинок ли я?

– Просто пытаюсь поддержать разговор. Я и так обо всем догадалась, узнав о твоем паломничестве по стране.

– Это моя работа. Далеко не все путешественники заняты духовными изысканиями.

Его слова обожгли, как случайно попавшая в глаза морская соль. Из-за скрытого в них осуждения. И правдивости. А еще потому, что это высказал именно он.

Но что это? Похоже, Маршалл немедленно раскаялся.

– Как я понимаю, тебе неприятно о ней говорить?

Он качнул головой.

– Возможно, тебе стоит изменить это. – Кивком она указала на его руку.

Сковывающее лицо напряжение рассеялось, он улыбнулся:

– Нужно было выбрать девушку с именем покороче. Анну, например, или Люси.

Точно. Из Кристины татуировка получилась слишком длинная.

– Зато весьма выразительна. А кинжал почему?

Маршалл рассмеялся:

– Нам было по семнадцать лет, мы были влюблены, я считал себя крепким орешком. Что тут еще добавить?

Эва полила салат заправкой и быстро перемешала:

– Подозреваю, она сделала себе такую же татуировку?

– Ее была со словом amore[4]. Универсально.

– Вот тебе и преданность навеки. Призадумался бы! – Она разложила стейки по тарелкам.

– Как оказалось, она поступила так не без причины.

– Кристина столь ужасна?

Маршалл рассмеялся гортанным низким смехом, который так нравился Эве.

– Нет. Иначе я бы в нее не влюбился.

– Очень мило с твоей стороны.

– Я вообще щедрый парень.

– Совсем ты меня запутал. И говорить о ней не хочешь, и зла на нее не держишь.

– В действительности дело не в Кристине, – уклончиво ответил он.

– А в чем? Ну, чего ты молчишь?

– Много ли тебе известно людей, сохранивших первую любовь?

Эва не нашлась с ответом. Слишком уж была погружена в заботы о семье, на любовь времени не оставалось.

– Что с ней потом случилось?

Маршалл смотрел загадочно и оценивающе. Взволнованно.

– Не важно.

– Какой же ты замысловатый человек, Маршалл Салливан.

– Спасибо.

Перегнувшись через стол, она отогнула рукав его футболки, чтобы лучше рассмотреть татуировку, провела кончиками пальцев по бицепсу.

– Определенно, это слово можно как-то изменить. Сотри две первые буквы, и получится «истина». Философское понятие.

У него между бровями залегла складка.

– Неплохая идея.

– Можно преобразовать в «картинку», чтобы показать, как ты любишь искусство.

– Или, скажем, в «голодного детину». Слушай, мы будем есть или нет? У меня уже кишки свело от голода.

И они принялись за еду.

– Как вкусно.

– Тебя это удивляет?

– Подумать не мог, что ты умеешь готовить.

– После смерти мамы я быстро научилась.

Она заговорила снова, лишь умяв половину содержимого тарелки:

– Можно задать тебе личный вопрос?

– Разве ты уже не делаешь это?

– О путешествии.

Маршалл склонил голову:

– Валяй.

– Ты ездишь один. – Боже, как же трудно подобрать слова! – Никогда не опасался, что забудешь, каково это – находиться с людьми? Как себя вести?

– Что ты имеешь в виду?

– Просто раньше я была социализирована. Жизнь в городе, напряженный график, ужины вне дома, знакомство с новыми людьми, разговоры. – Так было до аварии. – Чувствую, я разучилась общаться.

– Честно?

Она кивнула.

– Манеры хромают, но в остальном ты довольно мила. Мы же сейчас непринужденно общаемся, разве нет?

Если забыть о нескольких острых замечаниях.

– Все лучше, чем сидеть в молчании.

– Я не тебя имела в виду.

– Именно меня.

– Почему ты так говоришь?

– Эва, это неловкая ситуация. Мы едва знакомы, но я тем не менее оказался втянутым в твой мир и теперь почти сижу на твоей кровати, пью твое вино и веду с тобой задушевные разговоры. Разумеется, ощущаю дискомфорт.

– А я не ощущаю, просто немного не по себе. Ты очень мил и совсем не заслуживаешь подобного обращения.

От слова «милый» Маршалл поморщился, точно от удара.

– Когда ты последний раз приглашала гостей к себе в автобус?

– Много месяцев назад.

– Давно. Заметь, второй бокал даже успел потеряться где-то в недрах шкафа.

– Вот и ответ. Ты утратила навыки общения.

Она уставилась на него.

– Давай так: когда ты рядом, буду вести себя как последний невежа, ты последуешь моему примеру. – Он сделал широкий жест рукой, заключив их обоих в невидимый круг, и пояснил: – Это зона неловкости.

– Зона неловкости?

– Зона, в которой мы не станем придавать значение неловким моментам.

Как легко он может вызвать ее улыбку!

– Ты разрешаешь мне вести себя как неотесанная деревенщина?

– Говорю же, я все пойму.

Ей сразу стало легче дышать.

– Что ж, хорошо.

И в этот теплый душевный момент…

– Ты доел?

Закинув в рот последний кусочек стейка, он кивнул.

– Тогда подвинься. Хочу тебе кое-что показать.

Маршалл отступил, Эва взобралась на высокий табурет, отодвинула щеколду, удерживающую люк в крыше, тот, глухо зашелестев, сложился. Извиваясь всем телом, она вылезла на крышу и уселась там, свесив ноги.

– Передай, пожалуйста, вино.

Маршалл исполнил просьбу, прежде снова наполнив бокал и кружку. Без видимых усилий вскарабкался на крышу. Эва обозревала бездонное черное небо над Атлантическим океаном.

– Красивый вид.

Точно такой же вид открывался и с земли. Однако ночью, с крыши автобуса, да после выпитого вина в хорошей компании его притягательность многократно возрастала.

– В хорошую погоду я часто так сижу.

В одиночестве.

– Неудивительно.

– Такого неба, усыпанного мириадами звезд, никогда не увидишь в городе, прописная истина. – Запрокинув голову, Эва вздохнула. – Иногда мне кажется, Трэва нужно искать именно там. – Она кивком указала на планеты и созвездия. – Но эта территория для меня недосягаема.