Кейт Вудсток - Трезвый расчет

– Поторопись, Дина! На двери нет засова, но я посторожу и никого не впущу, пока ты не завернешься в одеяло.

С этими словами Джилл развесила свое платье на спинке стула и направилась к тяжелой дубовой двери. Дина с тяжелым вздохом последовала примеру хозяйки, собираясь развесить собственное платье на спинке другого стула.

– Этот жалкий огонек нипочем не высушит нашу одежду, Джилл! Бостуик был прав. Ох, я даже руку не могу выпростать из рукава, такой он мокрый.

– Иди сюда, я тебе помогу. Надо спешить, пока не принесли обещанную еду. Клянусь, не смогу даже прилечь, пока мы не подкрепимся и не согреемся хоть чуть-чуть!

– Ой, батюшки, как же холодно! Никогда мы не согреемся!

Упрямое платье наконец-то слезло с Дины, и теперь девушка дрожала в одном белье. Дина обхватила себя за плечи, зубы выстукивали дробь. Джилл решительно подтолкнула ее к кровати.

– Живо снимай остальное и завернись в одеяло. Сейчас мы высушим твои вещи, а потом ты посторожишь, пока я буду сушить свои.

– Они высохли, Джилл! Они совсем сухие!

Джилл тщательно ощупывала вещи, а Дина проворно одевалась в сухую и теплую на ощупь одежду. Джилл растерянно потерла лоб рукой. Она задремала вроде бы всего на минуточку, а платье успело высохнуть…

Десять минут спустя, одернув на себе практически сухое платье, Джилл Уилбери с чувством произнесла:

– Слава тому, кто придумал нейлон! Вот еще бы поесть – и жизнь окончательно улыбнулась бы нам даже в этом притоне.

Почти тотчас раздался тихий и почтительный стук в дверь, возвещавший о прибытии еды и питья, обещанных Бостуиком. К своему удивлению, Джилл обнаружила, что все очень вкусно, просто и отменно приготовлено, и девушке показалось, что она в жизни не ела ничего вкуснее. Теплый деревенский хлеб с румяной корочкой, овощной суп, отлично прожаренные, сочные куски мяса, острый сыр и что уж совсем немыслимо – два маленьких миндальных кекса. Бостуик прислал на выбор и вино, и эль; вино оказалось слишком кислым и крепким, так что Джилл и Дина рискнули попробовать второй напиток и признали, что он отлично сварен, в меру крепок и очень ароматен.

Закончив трапезу, обе девушки разом почувствовали, что жизнь в сущности действительно не так уж и плоха.

К тому же и шум, долетавший снизу, сделался намного тише, так что очень скоро Джилл и Дина добрались до кроватей и улеглись, блаженно вытянув гудящие ноги. Им стало тепло и спокойно, и потому Джилл Уилбери начисто позабыла о том, что их с Диной похитили, и заснула мертвым сном. Она даже не пошевелилась, когда часом позже в комнату неслышно проскользнул Дик Аллен.

Некоторое время он постоял у двери, вглядываясь в спокойные лица девушек и недоверчиво хмурясь. Потом осторожно приблизился к кровати Джилл и поправил одеяло, прикрывавшее девушку.

В глубине души он восхищался ее самообладанием, но сейчас его терзала еще и досада. Прекрасный план Боумена трещал по швам, потому что одно дело – замышлять преступление на словах, и совсем другое – воплощать его в жизнь.

Сказать честно, он и не собирался никого похищать. Просто репутацию крутого парня надо поддерживать – и когда знакомый бармен шепнул, что Дика ищет некий Марк Боумен, чтобы предложить выгодное дельце, Дик просто сыграл крутого гангстера… А потом выяснилось, что это – сестра Джейка Уилбери. И отступать стало некуда.

Скорее всего, сейчас по всем графствам рассылают фотографии Джилл и ее секретарши. Возможно, кто-то уже сообщил о светлом лимузине, который видели на шоссе после шести вечера. Завтра местный констебль наверняка наведается к Бостуику – потому как его притон у полиции на карандаше, это к гадалке не ходи. Конечно, ни сам Бостуик, ни его девки ничего не скажут, но за всех ли посетителей этого захолустного паба можно поручиться? Да, к Бостуику ходят вполне определенные люди, не самые, мягко говоря, законопослушные, но это ведь как спросить…

Дик вздохнул. Месть неожиданно показалась не таким уж и сладким занятием.

– Тсс! Мы должны все сделать тихо и быстро! Ты все собрала?

Дина кивнула, косясь на окно.

– А может быть, не пойдем через дом? Окно низкое, до земли недалеко, и нас никто не сможет заметить.

Джилл покачала головой, надевая куртку.

– Незачем мучиться. Все спят без задних ног. Слышишь, какой храп доносится снизу? Они ничего не заметят, если мы тихо пройдем мимо. Не трясись, Дина. Самое худшее, что с нами может случиться, это что нас снова схватят, зато в случае успеха мы будем свободны.

Джилл выпрямилась и глубоко вздохнула, одобрительно кивнула сама себе и направилась к двери.

– Лишь бы мы смогли поймать машину, но даже если и не поймаем, отправимся в Лондон пешком.

Огромная дверь бесшумно отворилась, и Джилл осторожно выглянула в коридор. Он был безлюден, и девушка решительно двинулась вперед, поманив за собой Дину. Они прошли до самого выхода в зал паба, едва дыша, спустились по трем ступенькам и оказались перед бархатной занавеской. Здесь Джилл снова затаила дыхание и осторожно отодвинула край занавески.

Волна удушающей вони вновь ударила ей в нос, но девушка справилась с отвращением. Пирушка явно продолжалась всю ночь до самого утра, но теперь пропойцы платили свою дань. Повсюду валялись безжизненные тела, могучий храп сотрясал воздух. Недопитые кружки стояли на столах и валялись на полу, объедки и огрызки были разбросаны по всему залу, погасший камин чадил из последних сил, и желудок Джилл резко подскочил к горлу. Ей захотелось как можно скорее выбраться на свежий воздух.

Она решительно шагнула вперед, сделала несколько шагов и настороженно замерла, оглядываясь по сторонам и пытаясь уловить взглядом, не проснулся ли кто-нибудь из спящих. Ни единого движения. За спиной она чувствовала напряженное дыхание Дины. Девушка нагнала ее и прошептала:

– Где же Дик Аллен?

– Я его не вижу…

Джилл внимательно оглядывала груды тел. Дик был слишком приметным мужчиной, чтобы потеряться в этой безликой массе. Здесь его не было, как не было и Рокко, и Бостуика, чьи огромные габариты трудно было бы не заметить.

– Может, они без нас уехали?

– Нет. Вряд ли. Должно быть, они у… в общем, с женщинами, в другом крыле. Пошли.

В молчании они осторожно пробирались к выходу, стараясь не наступить на чью-нибудь руку или ногу, а то и голову. Иногда кто-нибудь из спящих шевелился во сне, громко стонал или рыгал, и тогда Джилл и Дина испуганно замирали, но потом неуклонно продолжали свой путь к свободе.

Уже у выхода Джилл остановилась и задумчиво покачала головой.

– Что-то здесь не так! Они не могли так сильно напиться, чтобы не запереть входную дверь. Должно быть, он встал и теперь стережет нас снаружи, зная, что мы попытаемся удрать. Если бы он был в доме, дверь была бы заперта. Это ловушка!