Морган Хейез - Где прячется невеста?

Она положила ладони ему на грудь и провела по ней, заставляя напрягаться все мышцы и тут же снимая напряжение нежным поглаживанием — безмолвным уверением: я рядом и я никуда не уйду… Под ее рукой гулко билось его сердце, уговаривая и умоляя каждым ударом: будь! со мной!..

Он снова коснулся ее губ — вопросительно и бережно, и она, желая положить конец сомнениям Мэка, запустила пальцы в густую черноту волос; лаская, притянула к себе его голову и сама поцеловала так, как — знала — хотели они оба. И обоюдная жажда победила неуверенность, поглотила ее без остатка…

Его руки и губы творили чудеса. Обнимая, прижимая ее к себе — все жарче и все теснее, — он блуждал ладонями по всему ее телу, и оно таяло, уступая и подчиняясь их жаркой умелости. Маечка давным-давно была снята и отброшена в сторону. Мэк уложил Тедди на ковер и сам опустился рядом, без устали целуя каждую клеточку ее тела: уголки рта, лоб, виски и снова — рот, фарфоровую раковинку уха, изгиб шеи… Ничего похожего прежде она не испытывала и с острым наслаждением отдавалась новому опыту.

Поцелуи опускались все ниже, и вот уже губы Мэка сомкнулись вокруг нежного розового соска. Тедди не удержалась и застонала. А может, это был стон Мэка… или их обоих…

Ей не терпелось почувствовать его всего, и Мэк, угадав это нетерпение, слегка отстранился — ровно настолько, чтобы дать ей возможность расстегнуть пуговицы на его рубашке и вытащить послушную хлопковую ткань из плотно обхвативших бедра джинсов. Тедди жадно вдыхала терпкий мужской запах и не могла им надышаться. Она обняла Мэка за плечи и прижалась к нему почти вплотную, упиваясь гладкостью кожи и колючестью черных завитков на могучей груди, сталью мускулов и их отзывчивостью на ее прикосновения. На какое-то мгновение осколок сомнения вновь пребольно кольнул сердце Тедди: берегись неведомого! — но это было так мимолетно, а Мэк был так близок и так притягателен, а ей так хотелось получить от него все, что обещали его поцелуи, что она решила отмахнуться от боли сомнений, которая потом, возможно, превратится в нестерпимую боль разочарования. И пусть! И, решив так, она припала губами к его рту, даря ему с новым поцелуем всю себя.

От Мэка не укрылось ее, хоть и мгновенное, замешательство. Да, он с самого начала, с той самой минуты, как увидел ее в баре, хотел Тедди — хотел, как никакую другую женщину прежде. Да, он знал, что и она хочет его — язык тела честнее слов. Но… Тедди была с ним так откровенна сегодня, а он? Разве не обманом вошел он в ее жизнь? И неужели сможет длить обман, увлекая ее все дальше туда, откуда ни одному из них не будет возврата?

Он приподнялся над ней на локтях, и, оторванная от него так внезапно, она выдохнула разочарованно:

— Мэк…

— Прости меня, Тедди. — Мысль о том, что он причиняет ей боль, но не смеет ничего объяснять, была невыносима. Он глядел на припухшие губы, в омраченные непониманием глаза и клял себя последними словами.

— Мэк!..

— Я не могу, Тедди. — Он предостерегающе приложил к ее губам палец, жалея, что время поцелуев для них прошло. — Не имею права. И для этого городка, и для тебя я посторонний, случайный проезжий, и только.

Он отстранился от нее окончательно, встал на ноги и помог подняться ей. Она не спешила надеть протянутую им майку и стояла перед ним, ничуть не смущаясь, будто зная, что с ним делает ее нагота.

— Что ж, доброй тебе ночи, Мэк, — спокойно сказала она наконец, и его обдало этим спокойствием, как холодом.

— Спокойной ночи, Тедди.

Она повернулась к нему спиной и вышла из комнаты, сопровождаемая верным Боуги. За ней уже закрылась дверь, а Мэк все смотрел ей вслед, не имея сил пошевелиться. Когда вернулась способность двигаться, он с трудом, превозмогая режущую боль в паху, добрел до дивана и, как подкошенный, рухнул в его подушки, пахнущие — о, черт! — духами Тедди…

— Откуда ты звонишь? — Алан Сомертон прижимал телефонную трубку к самому уху, пытаясь расслышать хоть что-нибудь сквозь гул и треск, могущие означать одно: звонят издалека.

— Из автомата, откуда же еще? — вопросом на вопрос ответил недовольный хриплый голос.

— Ты нашел их?

— Почти. Есть тут Богом забытый городишко — Бердси, так вот, Карлино направился туда. Я у него на хвосте.

— Когда ты с ними покончишь? Сегодня?

— Уж больно ты прыток! Не торопись, сначала их нужно выследить.

— Ну ладно, ладно. — Алан повернул к себе фотографию Тедди и снизил голос до шепота: — Только чтобы все выглядело как несчастный случай, понял?

— Как и договаривались. Получишь, что заказывал. Управлюсь — позвоню.

— Жду. — Алан повесил трубку. Нестерпимо болели виски: что ни говори, не каждый день нанимаешь убийцу… Он опять посмотрел на фотографию. Уже совсем скоро! А не будет Тедди — не будет и головной боли…

«Пора», — думала Тедди. Расставшись с Мэком, она долго не могла заснуть, опять и опять вспоминая, как было хорошо в его объятиях. Еще она вспоминала Денвер, «Логан Паблишинг» и, конечно, Алана. Об Алане она размышляла больше всего: о нем и о том, что слишком задержалась в Бердси и что пора возвращаться домой. Она вернется и скажет Алану, что между ними все кончено. И это будет чистой правдой. После случившегося ночью не может быть и речи об их браке. Мэк Карлино, ворвавшись в ее жизнь и перевернув в ней все вверх дном, доказал, как она ошибалась, принимая то, что связывало ее с Аланом, за подлинное чувство. И неважно, что Мэк всего лишь «случайный проезжий». Он помог ей понять саму себя, удивиться собственной смелой готовности отдаться огненной страсти, о существовании которой она и не подозревала. Теперь все встало на свои места. Нужно только собрать вещи, доехать до Денвера и объясниться с Аланом. Чем скорее — тем лучше.

Оставаться в Бердси без Мэка не имеет смысла. Она с ума сойдет от пустоты и одиночества. Ей уже одиноко и пусто без него…

Промучившись долгие часы без сна и лишь перед рассветом забывшись зыбкой дремотой, Тедди проснулась утром с той же мыслью: «Пора!»

На спинке кресла она увидела свитер Мэка, дотянулась до него, поднесла к лицу и замерла, вдыхая знакомый запах: как она будет жить дальше?! Однако придется, и надо будет заново налаживать жизнь — вдали от Бердси и тех, с кем успела подружиться. И без Мэка…

А может, оно и к лучшему, что все случилось именно так: кончилось, не успев начаться. И она еще не успела до конца поверить, что бывает и такое — любовь с первого взгляда…

Мэк тоже проснулся ни свет ни заря и, не в силах оставаться под одной крышей с Тедди, но все-таки не с ней, решил заняться делом и заодно размяться — отправился к дровяному сараю. Боуги вздумал составить ему компанию и сейчас с интересом наблюдал, как разлетаются из-под топора остро пахнущие сосной щепки. Расколов одно полено, Мэк сразу брался за следующее, с размаха погружая сверкающее на солнце лезвие в отступающую перед стальным натиском древесину. Поленница росла, а напряжение, звеневшее в нем чуткой струной, не ослабевало.