Элизабет Пауэр - Скандальная репутация

Наконец он поднялся, надел шорты, рубашку с короткими рукавами, взъерошил волосы, нашел возле дверей шлепанцы и, чувствуя, что готов убить за чашку кофе, прошел на камбуз.

Сделав несколько глотков и ощутив облегчение, Кейн приготовил кофе для Шеннон и направился в ее каюту. Он постучался, позвал ее и после того, как она не ответила, открыл дверь.

— Шеннон? — Кейн увидел пустую не заправленную кровать, заглянул в душевую - там ее тоже не оказалось.

Где она может быть? Явно не внизу. Может, поднялась на палубу? Он оставил чашку с кофе на столике и пошел наверх. Ее не было на лежаке около штурвала. Он посмотрел через ветровое стекло — на носу яхты ее тоже не оказалось.

— Шеннон! — крикнул он и тревожно посмотрел на скалистый, поросший кустарником берег. Почти недоступный...

Его бросило в жар. Он заметил маленькую тропинку, вьющуюся между кустами. Неужели Шеннон решилась на это? Нет, она не могла. Кейн снова позвал ее. Он чувствовал, как его охватывает паника, и с новой силой возненавидел себя за то, что наговорил ей вчера вечером.

Неожиданно громкий всплеск воды привлек его внимание. Два или три дельфина играли недалеко от яхты. Вдруг он заметил что-то белое у самого борта и побледнел: эта несносная девчонка плавала с дельфинами!

В два прыжка Кейн оказался на нижней палубе. Она как раз забиралась на яхту. Облегчение от того, что он видит ее на борту целой и невредимой, сменилось шоком, а затем совсем иным чувством — первобытным инстинктом. Шеннон поднималась на мостик абсолютно голая, гибкая и соблазнительная, как русалка. Вода струилась по ее телу, стекая с волос, прилипших к плечам.

Она взглянула вверх и увидела Кейна, стоящего на нижней ступеньке и удивленно смотрящего на нее, тихо выругалась и замерла. Казалось, это мгновение длилось целую вечность. Они стояли и глядели друг на друга, оба пораженные тем, что видели. Его появление стало для нее полной неожиданностью. Он же не мог отвести глаз от Шеннон: ее прекрасная белая кожа, маленькая, но красивая грудь, нежный изгиб талии и бедер завораживали. Он почувствовал, как все его тело напряглось. Что она делает с ним?

Кейн раздраженно нагнулся, схватил ее полотенце, которое лежало на скамейке. Неужели она не понимает, что он всего лишь мужчина из плоти и крови?

— Держи! — Он кинул ей полотенце с такой силой, что она даже пошатнулась, поймав его. — И ради бога, надень что-нибудь!

Обиженная его неожиданной злостью, Шеннон прижала к себе полотенце.

— Что тебя так шокировало, Кейн? — спросила она с вызовом, подавляя дрожь в голосе и поражаясь, как непринужденно говорит, как хорошо у нее получается скрывать свои настоящие чувства под притворной улыбкой. — Неужели ты меня боишься?

Она, высоко держа голову, хотела было пройти мимо него, но он схватил ее за руку и повернул к себе.

— Что, черт возьми, ты делаешь? — В висках стучало, Кейн понимал, что еще чуть-чуть — и он потеряет контроль над собой. — Ты хоть представляешь, каково мне было, когда я не нашел тебя в каюте? Что я почувствовал, когда увидел тебя плавающую с дельфинами? — Ему показалось, что ее беззаботное выражение сменилось стыдом. Или тревогой? Значит, разгуливать перед ним голышом не так легко, как она хотела продемонстрировать. — Почему ты мне ничего не сказала, прежде чем идти плавать?

—Отпусти меня!

— Нет! — Его пальцы вцепились в ее руку намертво. — Сначала ответь мне!

— А что бы ты сделал? — спросила она, морщась от боли. — Запретил бы мне?

— Возможно. — Он ослабил хватку. — По крайней мере одной.

— Почему? Ведь ничего плохого со мной не случилось. — Она не могла удержаться от маленькой колкости. В конце концов, зачем он хотел показать, что беспокоится о ней, когда ему нет до нее никакого дела? Он выглядел дико: небритый, с взъерошенными волосами, в не застегнутой до конца рубашке, под которой виднелась мускулистая грудь, поросшая темными курчавыми волосами. — Или ты волновался, как бы я не убежала?

— Надо быть совсем глупой, чтобы сделать это, — сказал Кейн уже более спокойно. — Ты бы так не поступила, и мы оба это знаем, верно, Шеннон?

— Разве? — Она с силой вырвала свою руку. — Мне казалось, ты не считаешь меня особо умной.

Шеннон не знала, о чем подумал Кейн, но он так посмотрел на нее, что у девушки побежали мурашки по спине.

— Дельфины непредсказуемы, Шеннон, - произнес он хриплым голосом. Как он хотел обнять ее, провести рукой по ее бархатной коже. Это занимало все его мысли, и ему было трудно сосредоточиться на разговоре. Кейн надеялся, что она не заметила, как сильно он возбужден. — В лучшем случае ты могла бы отделаться парой синяков.

— У меня уже есть один. И, как ты помнишь, это сделали не дельфины. В конце концов, в отличие от человека животные могут причинить только физическую боль.

Кейн подумал, что ей очень больно, ее раны намного глубже, чем могло показаться. Он хотел переменить тему, но не смог побороть свое раздражение.

— Ты всегда делаешь только то, что тебе хочется?

— А почему бы и нет? — Шеннон беззаботно пожала плечами. — Я ведь ищу только удовольствий. Так обо мне писали? Знаешь, Кейн, ты тоже должен как-нибудь это попробовать. Наверняка это поможет тебе расслабиться.

—Ты думаешь, мне нужно расслабиться?

Здравый смысл подсказывал Шеннон, что пора остановиться, не провоцировать Кейна, но его нелестное мнение о ней, ее гордость не позволяли сдаться.

— Я не думаю. Я знаю. Тебе не нравится мой образ жизни. Но и ты не лучше тех, кого я встречала. Ты лицемер, потому что отказываешься признать это. Тебе до смерти хочется затащить меня в постель, но ты не осмеливаешься. Гордость тебе не позволяет это сделать. Хотя та же гордость позволяет пресмыкаться перед моим отцом. — Она хотела унизить Кейна, как он все время унижал ее. — Теперь ты боишься слово сказать против него. Хотя раньше не боялся. Ты не считаешь, что его доверие к тебе подорвано, если оно вообще осталось?

Он был страшен. И он приближался. Она хотела проскользнуть к трапу, но Кейн обогнал ее и загородил проход.

— Значит, я лицемер? Подхалим? Льстец? Лакей твоего отца? — Он говорил мягким голосом, в котором отчетливо слышалась угроза. Указательным пальцем он приподнял ее подбородок. — И ты думаешь, страх перед твоим отцом остановит меня, если я захочу получить то, что меня достаточно заинтересует?

Именно это Шеннон и хотела слышать. Но сейчас с ужасом ждала ответа. Лучше бы ей держать язык за зубами. Он провел большим пальцем по ее нижней губе, возбуждая ее, хотя этот жест должен был ее унизить.

— Ты со всеми кавалерами обращаешься как с игрушками? Думаешь, что играть с желаниями мужчин безопасно?