Донна Клейтон - Большой секрет Мэтти

– Я размышлял, – начал Коннор, запнувшись, – почему судьба к одним людям благосклонна, а к другим нет. – Недоумение возникло в ее синих глазах, и Коннор почувствовал, что должен пуститься в дальнейшие объяснения: – Отчего Всевышний приговорил одного человека пожизненно к инвалидному креслу, а меня оставил сильным и невредимым?

Ее взгляд стал понимающим. Она подошла так близко, что он ощутил исходящий от нее теплый свежий аромат.

– Люди тысячелетиями недоумевают, почему злоключения выпадают на долю каких-то определенных людей, а остальных они минуют. Наверное, нам просто не дано знать всего. Как я поняла из вашего рассказа о том несчастном случае, вам не в чем себя винить. Вы не можете отвечать за безответственное поведение других людей.

Коннор облизнул пересохшие губы и промолчал.

Мэтти дотронулась своими молочно-белыми пальцами до его смуглой руки. Этот контраст потряс Коннора, и он приклеился взглядом к точке контакта.

Явно не отдавая себе отчета в том, что ее прикосновение делало с ним, она ласково прошептала:

– Суд снял с вас все обвинения. Расслабьтесь, Коннор. Теперь вам необходимо самому оправдать себя. Простить себя.

Она всего лишь пыталась его утешить, но влечение, которое Коннор испытывал к ней при каждой встрече, усиливалось с каждой минутой.

Его энергетика нарастала с такой скоростью и была настолько мощной, что Мэтти не могла не почувствовать ее. Синие глаза девушки потемнели, дыхание участилось.

И тут она сделала нечто совершенно неожиданное: убрала пальцы от его руки, сжала кулак и сильно надавила им на свою диафрагму. Глотнув, она немного отодвинулась от него.

Этого было более чем достаточно Коннору. Еле слышно хмыкнув, он покачал головой и произнес:

– Спасибо. Не знаю, что это, но каждый раз в вашем присутствии я теряю способность здраво мыслить.

Мэтти по-прежнему молчала. Ее синие глаза стали задумчивыми.

– Между нами что-то существует… действует какая-то сила, которая становится… непреодолимой. – Коннор говорил медленно, но весомо. – Однако я вижу, что хотя вы пару раз испытывали… эти чувства, но по каким-то причинам стараетесь их избегать. – И прежде чем она успела ответить, он добавил: – Я тоже хотел бы избавиться от этого наваждения.

По ее широко открывшимся глазам стало ясно, что она не ждала от него таких слов.

– Всю свою жизнь я старался не связывать себя никакими отношениями, – признался Коннор. – Только не поймите меня превратно. Я имел приятные дружеские отношения с женщинами, но как только эти отношения накалялись, я поджимал хвост и удирал. Понимаете, это, возможно происходит потому, что я… притягиваю… горе. Смотрите сами, моя мама умерла, когда я был младенцем. Отца не стало, когда мне было шесть лет. Я также пережил смерть одной своей тети и двух дядей. И я рассказывал вам во время ужина, что еще одна моя тетя покинула резервацию, забрав с собой дочь. Никто из нас никогда не видел больше ни тетю Холли, ни Алису. Сейчас Алисе должно быть лет двадцать с небольшим.

– Но, – нахмурилась Мэтти, – ваша тетя жива и здорова, и она…

– …оставила двух сыновей, ни разу не поинтересовавшись ими, – перебил Коннор. – Тристана и Эла. Ее семья совершенно распалась. Думаю, вы могли бы сказать, что клан Сандеров опустошен потерями и несчастьями. – Немного помолчав, он добавил: – Я все пытаюсь сказать, что ценю силу вашего характера. Несколько раз вы обуздали это… чувство… или то, что выбивает меня из колеи. Я чувствую себя не в своей тарелке, Мэтти. Я настрадался достаточно. И не хочу сближаться ни с кем-то до такой степени, чтобы мне стало больно от потери.

Пока он говорил, Мэтти все с большим интересом всматривалась в его лицо. Когда же он смолк, ее взгляд стал пристальным.

– Коннор, ваша семья пережила много утрат. – Она перевела дух. – Но я думаю, что горе – неотъемлемый факт жизни, с которым все мы время от времени встречаемся. Знаю по себе. На самом деле я не знаю ни одного человека, который бы не сталкивался со смертью. Но это не должно настраивать вас против сердечной привязанности. Ничего не произошло такого ужасного, что удерживало бы вас от того, чтобы найти спутницу жизни. Остепениться. Быть счастливым с… кем-то.

Мэтти как-то странно запнулась. Коннор заметил это. Она словно пыталась убедить его в чем-то таком, в чем еще недостаточно уверена была сама.

Он улыбнулся:

– Очевидно, в вашей жизни произошло нечто такое, что настроило вас против сердечной привязанности.

– О, поверьте мне, я верю в любовь, но эти принципы не для меня. Кроме того, мы говорим сейчас о вас. Ничего не могу с этим поделать, но все думаю, не связано ли каким-то образом то, что вы переживаете сейчас, все ваши чувства, с тем сном, который мучает вас. Вы попробовали ту лекарственную траву, которую ваш дедушка дал вам?

Коннор был более чем заинтригован ее заявлением о себе и «этими принципами», но вынужден был ответить Мэтти на ее вопрос.

– Нет еще, – сказал он и потер виски, почувствовав, как его охватывает чудовищное уныние. – Должен признаться, что я…

Мэтти нерешительно подсказала:

– Напуганы? Боитесь того, что может открыться? Это так понятно.

О, Всевышний, как может эта женщина быть такой проницательной?

– Единственный способ получить те ответы, которые вы ищете, – сказала она, – это посмотреть в лицо страхам. Правде. Увидеть этот сон.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Коннор в волнении шел по лесной тропинке, не обращая внимания на красочную листву, блестящую в солнечных лучах, на птиц, поющих высоко в ветвях, на свежесть, разлитую в осеннем воздухе. В его голове была лишь одна мысль – найти Мэтти. Он поднялся на крыльцо, перескакивая через две ступеньки, поднял руку и постучал в дверь. Поскольку ему не открыли так быстро, как ему того хотелось, он постучал второй раз.

Наконец дверь распахнулась.

– Коннор? Вы знаете, который сейчас час?

Мэтти явно удивилась, увидев его. В глубине сознания Коннор смутно отметил выражение огромного облегчения на ее лице.

– Рано, – признался он, не извинившись. – Я должен с вами поговорить. Сейчас же.

Мэтти запахнула на груди белый халат. Коннор сделал попытку войти, но у девушки, видимо, было другое намерение. Она вышла на крыльцо и закрыла за собой дверь.

– Давайте пройдемся. Утро отличное. – Мэтти спустилась по ступенькам, подставила лицо солнцу и улыбнулась.

Она стояла, подняв подбородок, роскошные локоны светло-золотым каскадом струились по ее спине. Коннор вдруг обнаружил, что ему было достаточно одного только взгляда на нее, чтобы успокоилась его душа, улеглись тревожные мысли.