Диана Палмер - Одиночество на двоих

Она напряглась, но он не отпустил ее. Раздвинув ее губы, его язык жадно проник вглубь ее рта, и все ее тело как-то странно налилось. Когда его ладонь скользнула под ее одежду и коснулась затвердевшего соска, Вайолет приглушенно застонала. Обвив руками его шею, она наслаждалась этой лаской, все еще с трудом веря, что он желает ее.

Поцелуй стал более настойчивым, требовательным. Вдруг она как-то неясно почувствовала, что Блэйк поднял ее. Послышался стук закрывающейся двери.

Он хотел отнести ее в спальню, но все его тело мучилось от неутоленной жажды. Долгие годы воздержания сделали его беззащитным перед чувственной красотой этой женщины. Он отнес ее в гостиную, но диван был слишком узок для двоих. Тогда, не в силах больше ждать ни секунды, он опустил ее на ковер.

Его сильные руки качали ее на волнах наслаждения, и она хотела, чтобы это никогда не кончалось. Прежде ей не доводилось испытывать подобного удовольствия.

Блэйк чувствовал то же самое. Даже Шеннон не удавалось разжечь в нем такой огонь. Она была более сдержанной. Вайолет, наоборот, была сама чувственность. Ему нравилось, как ее тело отвечало на его малейшее прикосновение, его восхищали тихие стоны удовольствия, срывающиеся с ее губ.

Почувствовав холод у себя на груди, Вайолет открыла глаза. Ее одежда была разбросана по полу. На нее смотрели глаза Блэйка, потемневшие от страсти. Он наклонился и вобрал в рот затвердевший сосок. Она выгнулась дугой и затрепетала.

— Да… да!

В этот момент остатки самообладания покинули их. Она хотела близости не меньше, чем он. Было уже слишком поздно думать о последствиях.

Умелые руки Блэйка в считаные секунды устранили материальные барьеры, его рот проторил дорожку поцелуев вниз по ее мягкому животу.

О таком Вайолет читала только в романах. Она любила его. Он хотел ее. Она становилась женщиной. Сейчас ей хотелось лишь раствориться в его объятиях. Ей и в голову не приходило, что в первый раз она может испытать дискомфорт, что он мог не знать о ее девственности. Большинство женщин в ее возрасте уже опытны.

Вдруг она вскрикнула и замерла от пронзительной боли. Ее ногти вонзились в его обнаженную спину.

Дрожа от переполнявшего его возбуждения, Блэйк с трудом поднял голову и заглянул в ее испуганные глаза.

Он замер. Ну почему все оказалось так сложно! Страсть лишила его рассудка, он уже не мог остановиться. Несмотря на ее немой протест, он задвигался все быстрее и быстрее, и боль в ее глазах уступила место наслаждению. С каждым ритмичным движением его бедер ее дрожь все усиливалась. Ее ноги раздвинулись, и она выгнулась навстречу ему.

Это был самый удивительный сексуальный опыт в его жизни. Обычно он занимался любовью ночью в темной комнате, а сейчас вид ее непорочной наготы возбуждал его как никогда.

— Я никогда не занимался этим днем, — хрипло произнес он, глядя в ее голубые глаза.

Из ее горла вырвался приглушенный стон.

— Я… никогда, — прошептала она.

— Я знаю, — простонал Блэйк, — но не могу остановиться.

Вайолет и сама понимала, что назад дороги нет. Она прильнула губами к его плечу, а потом вцепилась в него зубами. По мере того как нарастало удовольствие, Вайолет поднималась все выше, пропуская Блэйка в самую глубину своего тела.

— Блэйк! — воскликнула она, то ли моля о пощаде, то ли прося о продолжении.

Вдруг он тоже вскрикнул, судорожно дернулся, и Вайолет вслед за ним вознеслась на пик наивысшего блаженства.

Прошло некоторое время, прежде чем Блэйк в изнеможении рухнул прямо на нее. На его горле пульсировала жилка. Он дрожал. Вайолет чувствовала, как внутри нее все еще разливается тепло.

— Когда я увидел боль в твоих глазах, я был готов застрелиться, — тихо произнес он. — Я понял, что ты девственница, но словно обезумел.

Ее руки поглаживали его мягкие темные волосы. Глядя в потолок, она слышала, как по комнате ходят кошки, видела, как ветерок колышет занавески. Она узнала, что значит быть женщиной. Она и мечтать не могла, что именно Блэйк научит ее заниматься любовью.

Наконец он оторвался от нее, и, когда его рука скользнула по ее бедру, он спохватился и ошарашенно уставился на нее. До него кое-что дошло…

Вайолет покраснела и отвела взгляд.

— Прости… я потерял самообладание и забыл, что следует предохраняться, — проронил Блэйк.

Вайолет не знала, что и сказать. Она словно находилась в другой реальности.

Блэйк поднял ее на руки и посадил на диван. Видя, как она смущенно прикрывает обнаженную грудь, он мягко сказал:

— Пойду приготовлю кофе.

Собирая разбросанную одежду, Вайолет заметила на себе пытливые взгляды Ми и Йау, будто их удивило странное поведение хозяина. Ей почему-то стало неловко.

Когда Блэйк вернулся с подносом в руках, глаза девушки были полны слез. Достав из кармана пиджака, висевшего на стуле, носовой палаток, он вытер их с нежностью, которая была красноречивее всяких слов.

— Я уже два года не был с женщиной, — тупо произнес он. — Прости меня. Я потерял над собой контроль в тот момент, когда начал тебя целовать.

— Все в порядке, — ответила Вайолет, потягивая кофе. — Рано или поздно это должно, было со мной произойти.

По ее щекам вновь потекли слезы. Блэйк забрал у нее чашку и крепко прижал девушку к себе. Он баюкал ее, пока она не выплакалась. Блэйк уже давно не испытывал подобного удовлетворения. Ему было так спокойно, так хорошо. Он чувствовал себя молодым, полным жизненных сил.

— Извини, — проронила Вайолет. — Я веду себя, как ребенок.

Блэйк поцеловал ее мокрые веки.

— В первый раз всегда больно, — пробормотал он.

— Тебе тоже было больно? — спросила она.

Он рассмеялся.

— Впервые я попытался заняться сексом, когда мне было семнадцать. Я пригласил на свидание девушку, которая была старше меня, и мы уединились на заднем сиденье машины моих родителей, — вспоминал Блэйк. — В самый ответственный момент у меня заело молнию на джинсах. Я не мог их снять. Если бы я сломал молнию, мама непременно бы это заметила, — он покачал головой. — Моя девушка, которая была опытней меня, разозлилась. Она обозвала меня неуклюжим дураком и сказала, что не понимает, почему девчонки ходят со мной на свидания. Я отвез ее домой и больше никогда ей не звонил. Меня утешало лишь то, что она не поняла, что я девственник.

— Не могу представить тебя неуклюжим.

Блэйк поцеловал ее в кончик носа.

— Мы все когда-нибудь начинаем, — усмехнулся он. — Но ты была первой девственницей, с которой я занимался любовью. Это было незабываемо.

— Правда?

Он кивнул и, откинув назад ее растрепанные волосы, поцеловал их.