Людмила Ситникова - Свадьба по завещанию

— Милый, теперь ты одет достойно.

Алиса сразу поняла, что любовник Кристины — типичный альфонс.

Малахова не успела вовремя ретироваться, Кристя повернула голову, ахнула, а ее всегда розовое личико сделалось мертвенно-бледным. Парочка покинула магазин, оставив Алису в полном замешательстве.

В тот вечер Кристина влетела в спальню Малаховой. Завязался неприятный разговор. Ну конечно же парнишка не кто иной, как двоюродный брат, которого Кристина опекает, но, увидев на лице Алисы усмешку, она взорвалась:

— Да! У меня есть любовник! Какого черта ты суешь нос в мою жизнь?

— Я молчу, это ты с ума сходишь.

— Не вздумай проболтаться! Откроешь рот, считай себя покойницей. Учти, мне терять нечего, изуродую так, что родная мама не узнает.

— Во-первых, моя мама давно на небесах, во-вторых, ты лукавишь, тебе есть что терять, вернее, кого.

— Ну и стерва! В тихом омуте… Сколько хочешь за молчание?

— Деньги меня не интересуют.

— Тогда что?

— Ничего. В отличие от тебя я не занимаюсь крысятничеством, мне до лампочки, с кем, где и когда ты проводишь досуг. От меня Вадим ничего не узнает о твоих похождениях. Но не забывай, рано или поздно правда обязательно вылезет наружу, таков закон жанра. Если у тебя все, будь добра закрой за собой дверь.

Кристя ушла, с тех пор при встречах старается помалкивать — боится разбудить в Алисе зверя.

Для передвижения по городу Радмила Анатольевна разрешила Алисе пользоваться своей машиной. Получив в распоряжение «ауди» и личного шофера, она в полной мере ощутила прелести обеспеченной жизни.

Толкнув калитку, Алиса поморщилась от яркой вспышки фотоаппарата. Нагловатого вида парень, ухмыльнувшись, махнул рукой. В ту же секунду словно из-под земли возникла худенькая девушка лет двадцати, в кургузой куртенке, тоненьких джинсах и кроссовках — не совсем подходящая одежда, когда за окном минус двадцать. Чуть пританцовывая, девушка бойко поинтересовалась:

— Вы живете в этом особняке?

— Да. А вы, собственно, кто?

Девица захлюпала носом.

— Журналистка. Приехала взять интервью у Вадима Борисовича, а охранник не пускает.

Алиса развела руками:

— К сожалению, ничем не могу помочь.

Девушка пустила слезу.

— Уволят меня, сто пудов, уволят. Я всего два месяца работаю, боюсь всего до жути, а меня сразу к Райскому. Сказали, без интервью не возвращайся. Может, сможете организовать нам встречу, а?

— Нет-нет, это исключено.

Девушка опустила глаза.

— Ну что ж… Колян, заводи колымагу.

— Да не заводится, черт ее дери!

— Во, блин, влипли!

Алиса подошла к «ауди».

— Простите. — Горе-журналистка схватила ее за рукав пальто. — Вы сейчас в город?

— Да.

— Ой, а меня до Москвы не подбросите? Наша тачка сломалась, я от холода отупела.

— Конечно, запрыгивай.

— Спасибочки. — Девушка обогнула авто Райской, махнула парню и с довольным лицом юркнула в салон. — Уф! Зима в этом году самая настоящая, снега полно, мороз ядреный. Вы не возражаете, если я закурю? — От недавних слез не осталось и следа. — Меня зовут Наташа, а вас как величать?

— Алиса.

— Наверное, классно жить в таком домище?

— Свои плюсы имеются.

— В детстве я мечтала о красивом замке, принце и бриллиантовой диадеме.

— Что-нибудь сбылось?

— Шутите? Однушка, парень урод и дешевая бижутерия. Кстати, Вадим Борисович дарит вам драгоценности?

— С чего вы взяли, нет, конечно.

— То есть вы сами обеспечиваете себя побрякушками?

— Я к ним равнодушна.

— А каков Райский в быту? Он злоупотребляет алкоголем? У него были проблемы с правосудием? Как он относится к сексуальным меньшинствам?

Штампованные вопросы сыпались словно из рога изобилия. Алиса потихоньку закипала, лишний раз убеждаясь, что внешность обманчива, с виду милая девушка, а на деле настоящая акула. Далее последовали вопросы интимного характера, слава богу, Кольцевая дорога осталась позади, и Алиса практически вытолкала журналистку из машины.

— И последний вопросик, — Наталья убрала в карман блокнот, — Вадим Райский хороший любовник, он вас удовлетворяет?

— Всего доброго.

Наталья удовлетворенно закивала.

— С наступающим вас.

Избавившись от назойливой журналистки, Алиса достала зеркальце.

«Жаль мне публичных людей, им каждый день приходится сталкиваться с подобными экземплярами. И зачем я согласилась ее подвезти?»

Тридцать первого декабря Алиса проснулась от оглушительного ора, она накинула халат, поспешно выбежав из спальни.

Обхватив голову руками, Кристина, сидя на диване, сыпала проклятиями. Хмурый Вадим яростно затягивался сигаретой, и лишь Радмила Анатольевна выглядела довольной.

Алиса не успела поинтересоваться причиной утреннего ненастья, слова Вадима на мгновение парализовали ее.

— Ну ты и сука! — выпалил он, делая шаг навстречу.

— Вадим, следи за речью!

— Мама, не вмешивайся.

Кристина подняла зареванное лицо:

— Я вас предупреждала, не доверяйте ей, она мерзавка! Подлая дрянь! Я ее ненавижу… ненавижу…

— Да в чем дело?

— Лживая тряпичница!

— Радмила Анатольевна, объясните…

— Ты не так глупа, какой кажешься на первый взгляд. — Выхватив из рук матери газету, Вадим бросил ее на пол. — Наверное, довольна до безумия? Потираешь руки? А я почти начал тебе доверять.

— Гадина! — бурчала Кристя.

Подняв газету, Алиса с удивлением увидела на первой полосе собственную фотографию. С выпученными глазами она стоит у калитки, не улавливая сути происходящего. Над цветным снимком крупно было набрано: «Новогоднее откровение супруги Вадима Райского».

— Что это?

— Сколько ты заплатила писаке, чтобы она состряпала статейку? Отвечай!

— Я… я ничего не понимаю. — Алиса начала просматривать текст, и ей стало дурно.

Оказывается, она, Алиса Малахова, жена писателя Вадима Райского. Супруги живут в законном браке более пяти лет, и за все это время Вадим не удосужился преподнести жене ни единого подарка. Он жуткий скряга, тиран и до коликов ненавидит своего читателя. Детективы Вадим пишет исключительно в пьяном угаре, а когда трезвеет, не в состоянии связать и слова. В постели он не удовлетворяет потребности второй половины, так как из-за пристрастия к горячительным напиткам его потенция оставляет желать лучшего.

Газета выпала из рук, в ушах зазвенело, перед глазами все поплыло.

Запах нашатырного спирта заставил Алису поморщиться:

— Ох… голова…