Пенни Джордан - Восточные грезы
— И это говорите вы? Вы сами вели себя так, как ни одна женщина, имеющая хоть какое-то представление о морали, не стала бы себя вести.
— Имеющая представление о морали? Что вы знаете о женской морали? Все, что вы знаете, вернее все, что хотите знать о женщине, — это ее покорность и послушание. Женская мораль — это тот договор, который она заключает с собой. Только она знает, где лежит для нее граница допустимого. Мои прошлые сексуальнее отношения касаются только меня одной. Наша помолвка стала важным рубежом в моей жизни. Я добровольно приняла ограничения, наложенные на меня ролью жены будущего короля Нироли. В этой роли у меня будут обязанности перед моим народом. И я готова многим пожертвовать.
— Если вы пытаетесь сказать, что тот случай в Венеции был последний кутежом, который должен насытить ваш аппетит на весь период нашего брака, то позвольте заметить, я вам не верю. Женщина с подобным поведением никогда не станет ни хорошей женой, ни хорошей матерью.
Это было уже слишком.
— Как типично, что вы, мужчина, беретесь судить об этом. Женская способность испытывать сексуальное желание не имеет прямого отношения к способности быть хорошей женой и матерью.
Кадир усмехнулся.
— Король Джорджио сказал мне, — продолжала она, — что вы хотите править Нироли, потому что не смогли бы править Хадией так, как ожидал от вас народ. Он сказал, что вы хотели бы использовать более современную форму правления. Якобы вы готовы научиться у меня, что значит быть гражданином Нироли. Но, очевидно, все это неправда. А вы еще смеете стоять здесь и обвинять меня в обмане.
В полумраке коридора она могла видеть, как на его щеках выступили красные пятна.
— Как вы осмеливаетесь…
— Я обязана думать о своей стране. И это единственная причина, по которой я выхожу за вас замуж. — Натали бросила в него последние слова в отчаянной попытке защитить себя.
Взгляд, которым он наградил ее, заставил ее вспыхнуть.
— Единственная причина? А это роскошное платье, это бриллиантовое ожерелье на вашей шее?
— Вы думаете, я этого хотела? О, нет. Побрякушки ничего не значат для меня. Нет, не верно. Они говорят мне о том, что бедняков заставляют работать за гроши, чтобы богачи могли восхищаться собой. Вы сказали, что я обманула ваши ожидания. Что ж, могу ответить вам тем же. Вы совсем не тот мужчина, кого я хотела бы видеть своим мужем и отцом моих детей.
Натали сделала судорожный вдох, когда, сжав ее запястье, Кадир резко повернул ее к свету.
— Вы еще говорите мне о детях? Перед тем, как наш брак будет заключен, я хочу убедиться, что вы не носите в себе ребенка от другого мужчины.
— Последний, с кем я была близка, — это вы. До вас у меня несколько лет не было мужчины.
— Вы думаете, я вам поверю?
— Но это правда. Вы готовы требовать у меня объяснений моему поведению, а разве вас нельзя обвинить в том же? — Она чувствовала себя безумно усталой. Ей так хотелось взять его за руку, позволить себе роскошь быть откровенной с ним. Сказать, что он произвел на нее такой ошеломляющий эффект, что она забыла обо всех своих убеждениях. Могла ли она пойти на риск и признаться, насколько привлекательным находит его? В конце концов, они скоро будут мужем и женой. У нее появилась надежда.
— Я — мужчина, и прошло уже несколько недель, как я последний раз был со своей любовницей…
У него есть любовница? Натали почувствовала себя так, словно ее опустили в ванну с ледяной водой и держали там до тех пор, пока каждая клеточка тела не начала гореть от боли. Конечно, у него есть любовница! Почему она не додумалась до этого простого объяснения, когда он с таким пылом овладел ею?
— В самом деле? Ну что ж, я уверена, она будет рада узнать, что вам не пришлось страдать от неудовлетворенности, пока вы находились вдали от нее.
Кадир мысленно выругался. Зачем он сказал ей о Захре, тем более, что их отношения уже закончились? У него были свои моральные принципы, и он не считал приемлемым иметь любовницу, будучи женатым мужчиной. Где-то в глубине души он надеялся установить нормальные супружеские отношения со своей женой, пусть даже они и не были бы наполнены ни страстью, ни желанием.
Судьба, должно быть, посмеялась над ним. Как можно надеяться на нормальную семейную жизнь, если он не испытывает к будущей жене ничего, кроме презрения?
Натали из последних сил сдерживала слезы. Она не могла позволить вовлечь себя в брак, в котором она будет хотеть мужчину, испытывающего к ней только презрение. Быстрый разрыв, короткая агония, и она снова будет сама строить свою жизнь, если надо, то вдали от Нироли. Скорый отъезд принесет новую боль — ведь она так любила свою страну, — но сейчас не время думать об этом.
— Послушайте, почему бы нам не избавиться от ситуации, которая не устраивает нас обоих? Завтра я попрошу графиню сообщить королю, что я изменила свое решение и не собираюсь выходить за вас замуж…
— Нет! — вырвалось у него. — Вы выйдете за меня замуж и сделаете так, как я сказал. — Не потому, что он хотел ее. Нет. Король Джорджио отверг уже многих претендентов, и он не собирался давать повод отвергнуть и его.
— Это Нироли, а не Хадия. В Нироли существуют законы, защищающие права граждан. Никого нельзя силой заставить выйти замуж.
— Вы выйдете за меня замуж, — продолжал Кадир, как если бы она ничего не сказала, — если не хотите, чтобы весь мир узнал, что я отказался жениться на вас из-за вашего недостойного поведения.
Ее сердце упало. Ее не волновало, что он там расскажет всему миру, но если об этом узнает ее дедушка… Каким унижением станет подобная новость для старого человека.
— Вы выйдете замуж за меня, и до тех пор, пока наш ребенок не будет зачат, я не спущу с вас глаз. За вами будут наблюдать днем и ночью, чтобы вы не повесили на меня какого-нибудь бастарда. Я должен иметь наследника, так что молитесь, чтобы это произошло как можно скорее. Правда, месяц все же придется подождать. Я хочу быть уверенным, что вы не носите под сердцем чужого ребенка.
Он так резко отпустил ее руку, что Натали ударилась о стену коридора. Развернувшись на каблуках, она бросилась в свою комнату.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Натали обвела взглядом спальню. Сегодня вечером Кадир официально даст клятву верности Нироли и королю Джорджио, а король в свою очередь объявит его кронпринцем. Завтра утром состоится их бракосочетание в кафедральном соборе Нироли, и на следующий день они улетят в Хадию.
Сегодня ночью, как и все девять ночей до этого, два охранника будут дежурить возле ее дверей. Кадиру все же удалось убедить графиню в необходимости подобных мер. В течение дня не было минуты, чтобы она оставалась одна. Либо графиня, либо одна из горничных, либо Кадир — что хуже всего — находились с ней рядом.
