Я забираю тебя - Виктория Лукьянова
Потом я просто буду плыть по течению дальше, как делала это весь прошедший год.
Год назад я была помолвлена. Я готовилась начать новую жизнь.
Год назад я обманывала себя, закрывая глаза на очевидные вещи.
Влюбленная, но не любимая.
Дружбы не осталось, чувства я растоптала сама.
– Идиотка, – шепчу зеркалу и опускаю голову. Вода стекает тоненькой струйкой по ладоням.
Я не сразу понимаю, что дверь за моей спиной открывается. Наверное, кто-то из девушек нашел этот потайной уголок без очереди. Но закрыв кран и подняв голову, я вижу то, что может присниться лишь в кошмарном сне.
Булат стоит за моей спиной и смотрит в зеркало. Наши взгляды перекрещиваются как шпаги. И если я готова сдаться, то его мысли для меня загадка.
В горле пересыхает.
– Нам нужно поговорить, – произносит он все тем же хрипловатым низким голосом, и по моей коже в ответ мчатся мурашки.
Говорить сложно, просто киваю. Спорить с ним бесполезно, а с собой…
Я давным-давно проиграла эту битву.
Дверь опять открывается, и какая-то девчонка удивленно смотрит на нас. Булат качает головой, и девчонка выскакивает так, словно ее ошпарили кипятком. Дверь вновь закрывается, мы остаемся наедине. Не самое подходящее место для разговоров, но если Булат что-то решает…
– Привет, – шепчу я, пряча влажные ладони за спиной. Оборачиваюсь всем корпусом, потому что играть в гляделки нам уже не нужно. Он пришел поговорить. Значит, следил, видел, знал… Знал, что я все еще… Мне все еще больно…
Булат не отвечает. Он вообще редко здоровался со мной. Будто и не прощался ранее.
– Давно не виделись. – Глупости так и зреют в голове, но что-то же нужно говорить. С чего-то начинать. Иначе тишина убьет.
Он кивает.
– Так о чем ты хотел поговорить?
Удивительно, но я могу сформулировать вполне правильную фразу со смыслом. Правильно расставить слова в предложении, не заикаться, не захлебнуться эмоциями.
– Ты рассталась с Андреем.
Он не спрашивает, а я не отвечаю. Простая констатация факта, о котором все всё знают. Между нами повисает тишина.
– Ты расстался с Эльмирой, – выпалив, я не сразу понимаю, что ступила на тонкий лед.
Весь год я отчаянно отговаривала себя не лезть в соцсети, не искать информацию, не пытаться узнать, где живет Булат, как живет. С кем он живет. Но тщетно. Я проиграла еще одну битву. Булат не ведет странички, он не выставляет свою личную жизнь напоказ, как это делают его друзья. Зато они не боятся, что кто-то может подсмотреть. Так я и узнаю про девушку Булата, про то, что их роман похож на американские горки, которые наконец-то завершились.
– Все рано или поздно расстаются, – отвечает Булат. Он произносит это так просто, словно не жалеет о том, что расстался. Втайне я радуюсь, но сейчас, взглянув на Булата, понимаю, что так только хуже. Будь у него кто-то, было бы проще мне.
Я же едва не сошла с ума, спустя время осознав, какую часть себя успела отравить Андреем. Он же, кстати, даже не пытался вернуть меня. Да и я не пыталась. Воспоминания вновь врываются в израненную душу, царапая острыми когтями кровоточащее нутро.
Вслед за угасающей болью пришло нечто иное. В тот вечер я уже по привычке навещала маму. Отец был совсем плох, даже пить перестал, но ложиться в больницу отказывался. Он спал в соседней комнате, пока мы смотрели телевизор. Какая-то нелепая передача, которую я даже и не вспомню сейчас. Но тогда, прижавшись к маминому плечу и зажмурившись, я неожиданно услышала ее тихий голос. Она говорила долго, вкрадчиво и так, что пробирало до костей, рвало душу на лоскутки. И опустившись головой на ее колени, я жмурилась, ощущая тонкие пальцы в своих волосах. Она желала мне счастья. Говорила, что однажды все будет хорошо. Мама верила в это, и вот, теперь глядя на Булата, я тоже начала верить. Все будет хорошо. Наверное....
– Да, – губы дрожат в полуулыбке. – Как ты? Чем занимался? – В горле саднит. Я не знаю, что говорить. Эмоции рвут на части.
Вместо ответа Булат хмурится. Темные брови ползут к переносице, и меня словно иголками пробивает насквозь – распятая бабочка, брошенная в пламя любви. Любовь, которая сожгла, но оставила после себя угли. Они все еще тлеют. Поэтому я так реагирую. На острие. На пике чувств.
– Не важно.
Мне хватает сил, чтобы пожать плечами. Это большее, на что способно парализованное болью тело. Лучше бы он не приходил. Не смотрел. Не будил во мне воспоминания.
– А что важно? – Язык едва не прилипает к нёбу.
Не верю, что смогла сказать это. Что вообще смогла произнести хоть что-то.
– Действительно хочешь знать? – В голосе Булата грохочет сталь. Рассекает и кромсает мою избитую, израненную душу.
Еле-еле киваю. Уж лучше так, чем стоять истуканом.
Что-то появляется на лице Булата. Какая-то незнакомая мне доселе эмоция. Такая новая, такая непонятная, что собственное тело странным образом реагирует. Резонирует.
– Через час выходи на парковку. Если хочешь знать, что важно.
Булат не ждет ответа. Разворачивается и покидает женский туалет, а я так и стою, пялюсь в закрывающуюся дверь и не отмираю, пока здесь не появляется изумленная девчонка. Какая-то другая. Лиц не разбираю, не различаю звуки. Все превращается в шумящие кляксы. На глазах слезы. Я плачу и еще долго не могу остановиться.
Глава 14
Прохладный ночной воздух наполняет легкие каждый раз, когда я делаю глубокий вдох. Небо сегодня усеяно звездами. Очень красиво. Такого в городе не увидишь. Там небо закрывают высотки, а свет звезд – неоновые вывески. И я готова любоваться прекрасным видом, если бы не одно но – спустя несколько минут здесь появится Булат. А в том что он обязательно придет я не сомневаюсь.
Делаю еще один вдох, медленный выдох. Опускаю голову и рассматриваю носы собственных туфелек. Я почти успокоилась. Уйти мне удалось без проблем, хотя Света так просто от меня не отстанет. Она обязательно вытрясет из меня душу, желая узнать причину столь скорого побега из клуба. Но пока я не знаю, что ей сказать. Признаться ли в том, что через несколько минут здесь появится Булат? Но для чего он придет? Что он скажет? Я теряюсь в догадках, задирая голову, когда
