Миранда Ли - Жизнь полна неожиданностей
— У тебя есть новости о нем?
— Нет.
— Оливия, не возвращайся к нему, даже если он попросит об этом. Он не стоит тебя. Этот искатель дешевых удовольствий не удосужился даже купить тебе обручальное кольцо.
— По моему настоянию, Льюис. Мы копили деньги на дом.
Льюис бросил на нее недоверчивый взгляд.
— Ты действительно уникальная женщина, Оливия. Ты же… Впрочем, давай пойдем в офис и займемся делами, пока я не наговорил лишнего.
Льюис развернулся и широкими шагами направился к офису. Оливия, торопливо шагая за ним, одновременно радовалась и сожалела, что он так внезапно оборвал разговор. Взглянув на его профиль, она поняла, что босс раздражен. Он открыл дверь и молча ушел в свой кабинет.
Утро первого дня потекло в привычном, может, чуть более напряженном ритме. Босс отдавал короткие и четкие распоряжения, не глядя Оливии в лицо. Больше никаких личных разговоров. Только работа, работа и снова работа!
Первую половину дня Оливия заносила в компьютер накопившуюся информацию и рассылала сообщения, вызывала сотрудников, которых хотел видеть босс, и составляла график приема тех, кто хотел видеть его. В приемной дожидались своей очереди менеджер по продажам, бухгалтер, несколько дистрибьюторов косметической продукции.
В двенадцать тридцать Льюис отправился на ленч вместе с сотрудником рекламного агентства Харримана, которому было поручено подготовить рекламу новой косметической линии. Это был молодой, энергичный американец, сотрудник одного из нью-йоркских филиалов. Агентство Харримана процветало во многом благодаря “Альтман индастриз”. Льюис был их первым клиентом, когда Харриман только еще основал дело. В конце прошлого года агентство прислало Льюису план телевизионной рекламы. Оливия отметила для Льюиса дни и время и, честно говоря, забыла об этом.
Около трех Льюис ворвался в офис, изрыгая ругательства, как дракон.
— Тупой ублюдок, — бормотал он. — Оливия, соедини меня с Биллом Харриманом лично. Я не желаю разговаривать или встречаться с какими-то недоносками, которых он набрал в свою шарашкину контору!
Оливия вытаращила глаза. Она никогда не видела босса таким разъяренным, тем более не слышала от него таких слов. Соединив Льюиса с Биллом Харриманом, она едва поборола искушение подслушать разговор. Слава Богу, за дверью было тихо. Льюис вообще никогда не кричал по телефону, он был неизменно выдержан и всегда себя контролировал. Все, что она поняла, — это то, что разговор был предельно коротким. Когда на ее столе раздался сигнал внутренней связи, она даже подскочила на стуле.
— Слушаю, Льюис?
— Нам нужно найти другое рекламное агентство. Есть идеи?
— Так сразу.., нет. Но я изучу рынок. Что бы вы хотели? Что-то традиционное? Или прогрессивное? Может, суперсовременное и экстремальное? Известное или только набирающее силу?
— Маленькое, но многообещающее. И чтобы руководителем была женщина.
— Женщина?
— Да, женщина! Надеюсь, она сможет справиться с задачей, поскольку косметическая линия предназначена для женщин, а этот недоумок из конторы Харримана… То, что они сделали, — ужасно. Но с каким самодовольным, высокомерным видом все это было мне преподнесено, если бы ты видела, Оливия! — На том конце провода босс бросил трубку.
Оливия нахмурилась. Это было так не похоже на Льюиса — терять самообладание, кричать, ругаться. Когда сигнал интеркома вновь зажегся, Оливия уже более осторожно подняла трубку.
— Да, Льюис?
— Извини, Оливия, — проговорил он. — И я отменяю свое распоряжение. Поиск нового рекламного агентства не входит в твои обязанности. Я поручу это Уолтеру. Это его обязанность как менеджера по маркетингу. Когда он отберет тройку самых перспективных, назначь встречи с их представителями. Я буду беседовать с ними в офисе — надоело угощать обедами напыщенных дармоедов.
— Есть, сэр, — рискнула пошутить Оливия, чтобы хоть как-то разрядить обстановку.
В трубке раздался тяжелый вздох, но Оливия почувствовала, что Льюис улыбается.
— Ты очень терпелива со мной.
— Это как раз входит в мои обязанности.
— Оливия…
— Да?
Повисла неловкая пауза.
— Нет, ничего, — пробормотал он минуту спустя. —Ничего. — И повесил трубку.
Оливия выдохнула и только сейчас поняла, что ждала его слов, затаив дыхание. Ей кажется, или Льюис тоже изменил к ней отношение? Интересно, как бы он повел себя, зайди Оливия прямо сейчас к нему в кабинет и сообщи, что ждет от него ребенка? Какова была бы его реакция?
Интуиция и логика подсказывали Оливии, что он вряд ли обрадуется. Большинство мужчин не обрадовались бы новости о неожиданной и незапланированной беременности женщины, особенно нелюбимой. Она не обольщалась, что отношение Льюиса к ней изменилось настолько.
Безусловно, Льюис теперь знает о ней намного больше, особенно как о женщине, но не любит ее. Поэтому он придет в ужас, узнав о ее беременности. Единственная роль, в которой Оливия его устраивает, роль секретарши, но никак не жены или любовницы.
Ее мать не права. Видимо, она просто не знает таких мужчин, как Льюис.
Кроме того, если бы Льюис хотел детей, он бы давно их имел. Ему уже тридцать четыре, но он трудоголик, помешанный на своей работе. Видимо, на отцовство у него просто нет времени.
Оливия всегда подозревала, что одной из причин, почему Дина оставила Льюиса, была проблема детей. Его бесконечная занятость и увлеченность своей работой заставляли ее чувствовать себя ненужной.
Надо отдать должное Николасу — до самого момента их разрыва Оливия чувствовала себя нужной ему. И ей это нравилось. Это было так приятно, почти как быть любимой.
Вдруг дверь кабинета резко распахнулась, и на пороге появился босс. Вся его поза выражала раздражение и агрессию — руки в боки, ноги расставлены, красивое лицо пылает румянцем, волосы всклокочены. Галстук с ослабленным узлом сбился набок, рукава белой рубашки закатаны. “Он выглядит потрясающе!” — невольно подумала Оливия.
— Оливия, все бессмысленно, — прорычал он. — Я не могу так работать!
— Почему? — спросила Оливия, и в сердце вспыхнула безумная надежда.
— Я не могу сосредоточиться. Я слишком зол. Я должен выйти куда-нибудь. Например, выпить кофе. Пойдем со мной? Ты действуешь на меня успокаивающе и отрезвляюще.
Вот, оказывается, как он воспринимает ее. Как же она глупа, если вообразила хотя бы на минуту, что он видит в ней привлекательную и даже желанную женщину. Да, мамочкины разговоры не прошли даром, раз в ее голове осели-таки подобные безумные мысли.
— Если вы настаиваете, — ответила Оливия ровным голосом и выключила компьютер.
