Мейси Эйтс - Любима и свободна
С трудом сглотнув, Лиана уставилась на драгоценности. Она мечтала о чашке кофе и фруктах… ну, может, еще о яйцах с беконом. Она и подумать не могла, что в меню будут значиться бриллианты, – для них, на ее вкус, было рановато.
Лиана не могла отвести глаза от грушевидного бриллианта, окруженного желтыми цитринами. Он ярко сиял в лучах утреннего солнца, пробивавшихся сквозь занавески.
Когда-то это кольцо принадлежало ей. Лиана помнила, как король Стефанос попросил вернуть его. Он пригласил ее на аудиенцию вместе с отцом и долго извинялся за свою просьбу. Но ведь раньше оно принадлежало его жене… Так что, поскольку Ксандер сбежал и свадьбы не будет, ему невыносима мысль о том, что оно будет храниться не во дворце.
…Как он мог бросить ее? Бросить всех? И почему она тогда ни разу не поцеловала его?
Воспоминания вмиг ожили от одного лишь взгляда на кольцо. Лиана ненавидела их. Они лишали ее покоя и чувства безопасности. Впрочем, теперь о покое и речи не идет – и вновь из-за Ксандера.
Лиана невольно протянула руку к своему кольцу. Она хотела вернуть его. Когда-то она обожала его… Но это было давно. Она уже не та юная девочка, да и он изменился.
– Мне все равно. – Лиана отдернула руку. – Выбери сам.
Удивленно подняв бровь, Ксандер взял с подноса кольцо с квадратным бриллиантом в золотой окантовке:
– Если тебе все равно, тогда вот это.
– Мне все равно.
Поднявшись, Ксандер подошел к ней и взял ее руку в свою. Лиана не сделала попытки встать. Наклонившись над ней, он надел кольцо ей на палец.
– Кажется, с размером все в порядке?
Лиана отдернула руку, сжав пальцы в кулак. В горле у нее пересохло.
– Все в порядке, – произнесла она.
Лиана взглянула на свой палец с совершенно другим кольцом. Нет, это не было возвращением прошлого. Ксандер стал другим человеком. Да и она изменилась. Теперь, по крайней мере, она ни на йоту не влюблена в него. И вряд ли скоро сумеет испытать к нему это чувство.
– Мне нужно будет поскорее обсудить все с отцом.
– Разумеется, – кивнула Лиана.
– Нужно будет составить план празднований – и моего возвращения, и нашей помолвки. Надеюсь, никто не скажет, что, пока отец болеет, устраивать праздники неприлично.
– Может, ты обсудишь это со Ставросом?
– Я, конечно, могу с ним поговорить… но, подозреваю, он не особо жаждет со мной разговаривать.
– А с Евой?
– Наверное, я поговорю с ними обоими.
Лиана нахмурилась:
– Надо придумать, как сделать так, чтобы ни у кого не закралось и мысли о неприличии. Например, преподнести празднование как демонстрацию силы нашей страны. Как бы ночь ни была темна, рассвет все равно близок… и все такое.
– Вот почему ты мне нужна! – улыбнулся Ксандер.
От этих слов ее душа будто встрепенулась после долгой, мучительной неподвижности. Немного больно, но все равно приятно. Впрочем, глупо искать в его словах что-то, помимо трезвого расчета. Она действительно нужна ему. Его имидж настолько безнадежно испорчен, что монашка с изуродованным лицом рядом с ним смотрится отлично.
– Я буду помогать чем смогу. Но не ради тебя. Ради моей страны.
– Полагаешь, ты ей что-то должна? – спросил он. – После того, что они сделали с тобой?
– Один садист с кислотой – еще не весь Кионос, Ксандер.
– Но тогда не позволяй одному садисту с кислотой отобрать у тебя всю жизнь, – сказал он, неожиданно серьезно взглянув на нее.
– Откуда вдруг столько искренней заботы?
– Не люблю, когда тебе делают больно.
– И поэтому ты так часто сам приносил мне боль? – спросила Лиана, чувствуя, как ее едва пробудившаяся душа вновь испуганно сжимается, будто цветок, лишенный солнца.
Ксандер задумчиво взглянул в окно:
– Похоже, такова моя натура – делать больно людям, которые этого не заслужили. – Он вновь перевел взгляд на нее. – Но я понимаю тебя. Если хочешь, можешь забрать свое обещание назад.
Лиана взглянула ему в глаза и чуть не отшатнулась. Сколько боли она видела в его взгляде! Ее не было там раньше, пятнадцать лет назад. Сейчас она кричала и рвалась наружу. Лиана будто заглянула в бездну. Она испугалась. И поняла, что теперь уже не оставить его одного.
– Ты не сможешь сделать мне больнее, чем мне уже сделали. – Не успев договорить, она почувствовала, что это неправда. Они еще не целовались и не делили постель, и она ничего не знала о ранах, нанесенных его душе.
Ксандер тоже знал, что это ложь. Лиана поняла это по тому, как он скривил губы в фальшивой улыбке, в которой не было ни радости, ни теплоты.
– Что ж, тогда не стоит откладывать объявление о помолвке.
– Ты прав.
– Для торжественного вечера тебе понадобится платье. Ты не будешь возражать, если я попрошу профессионального закупщика позаботиться о нем?
– Нет, – заморгала она.
– Надо будет снять с тебя мерки, чтобы не затягивать поиски.
– А твой отец? – спросила Лиана.
– Я пойду к нему один.
Лиана мгновенно почувствовала, что отпускать его одного не следует.
– Я пойду с тобой. Так он серьезнее воспримет твои планы. Ты же будешь говорить о нашей помолвке… а твой отец, насколько я знаю, мне сочувствует.
– Неужели?
– Однажды он навестил меня. Но я… мне не хотелось с ним говорить, и я притворилась, что сплю.
– Почему ты не хотела с ним разговаривать?
– Я тогда только начинала по-настоящему понимать, что моя жизнь уже никогда не будет прежней. Что мое лицо не будет нормальным. И что мне предстоят еще два десятка операций.
– Двадцать операций? – переспросил он.
– Двадцать одна в конечном счете. Пересадки кожи, реконструкция лица… Пересаженная кожа не всегда приживалась и… не важно. В общем, я знала только, что меня ждет ад и что все, к чему я привыкла, осталось в прошлом. Я не… мне было трудно встречаться с кем бы то ни было. То, как ты смотрел на меня, когда узнал, там, в монастыре… Тогда, сразу после нападения, эти взгляды были в десять раз хуже. Я была похожа на персонажа из фильма про зомби. Об этом регулярно писали в прессе. Мать рыдала, отец болел… Я больше не могла смотреть на лица людей в тот момент, когда они видят меня. Так что, когда кто-то приходил меня навестить, я просто закрывала глаза. Оказалось, так гораздо проще.
– Тогда, конечно, пойдем, – легко согласился Ксандер. – Уверен, отец будет рад с тобой увидеться.
– Думаю, встрече с тобой он будет рад гораздо больше.
На его лице вновь появилась уже знакомая ей фальшивая улыбка.
– Лично я в этом не уверен. Но все равно, хорошо, что ты будешь со мной: по крайней мере, хоть немного отвлечешь его от моей персоны.
Ксандер откладывал встречу с отцом, изобретая одну причину за другой. Но Лиана не чувствовала себя вправе пенять ему на это: в конце концов, она сама предпочитала избегать неприятных встреч. Да, услышав о возвращении блудного старшего сына, король Кионоса вряд ли будет вне себя от радости.
