(не)шуточная беременность (СИ) - Стар Алекса

Хуже этого ничего не могло быть. Я так думала, пока мне не позвонила Нина Михайловна.

— Добрый день, Кира!

— Добрый, — вынужденно согласилась, бурча про себя, что это адовый день, но никак не добрый.

— Ты сегодня свободна? Я хотела бы пригласить тебя на чай.

Вишенка на торте. Чаепитие со свекровью. Наверное, всё из-за Руслана. Теперь я не просто пятнышко на скатерти, а настоящая подпалина в центре!

Но раз Руслан принял такое решение, я же могу отказаться! Незачем терпеть.

— Кира, — Нина Михайловна назвала моё имя как можно мягче, — мне нужно с тобой поговорить.

Такой маму Руслана я никогда не слышала. Изумившись, согласно буркнула. Пожалуй, Нина Михайловна сегодня первая да и единственная, кто увидит снимки УЗИ.

Новая квартира Нины Михайловны выглядела обычно. Женщина ещё не успела привести её к тому идеалу, который был известен только ей.

Единственное, что было здесь от прежней жизни — столик и знакомая скатерть. Я несколько трусливо разделась и прошла на кухню. Нина Михайловна, натянув маску добродушия, сверкала очками-половинками и смотрела на меня пронзительным взглядом. Я чувствовала себя на экзамене. Сейчас мне будут задавать вопросы.

Сев за стол, я положила папку с документами на самый край и несколько сурово посмотрела на знакомый чайный сервиз: маленькие кружки, абсолютно белые, с золотой каймой по внутреннему краю. Любимый набор Нины Михайловны.

Свекровь поправила платье и села напротив. Ей достаточно было хмыкнуть и укоряюще на меня посмотреть, чтобы включился режим фонтана. Всхлипывая и утирая кулаком слёзы, я самым бессовестным образом разревелась. Да так, что никакого платка не хватало. Первым, что мне попалось под руку, было накрахмаленное белое вафельное полотенце. Вытирая лицо жёсткой тканью, шумно сморкаясь, ревела и ревела, даже не пытаясь что-либо сказать.

Я ожидала, что мне на голову опустится что-то тяжёлое, или снова начнутся нравоучения, как это любит делать Нина Михайловна. Сделает мне выволочку, по самое первое число!

Мягкие, но уверенные руки, сжали мои плечи. Терпкие объятия, с запахом гвоздики и перца. Нина Михайловна утешающе гладила меня по голове. От облегчения я расплакалась ещё больше. Обхватила женщину руками и уткнулась носом ей в плечо. Даже подвывать начала.

— Ничего, Кира, ничего… Всё образумится, всё будет хорошо… — женщина гладила меня по голове и успокаивающе нашёптывала. — Всё наладится!

— Нет, ничего не наладится, — громко шмыгнула носом, закашлялась и подвинула папку к Нине Михайловне. — Я звонила Руслану, пыталась сказать, что… что я по-настоящему беременна! А он мне не поверил!

— Ты беременна? — Нина Михайловна резко отстранилась от меня и с таким изумлением посмотрела мне в глаза, что я снова заревела в голос. — Кира, так это же замечательно!

— Мне никто не вери-и-ит, — всхлипнула и мотнула головой. — Даже Руслан! Как мне ему объяснить, что всё по-настоящему, что я не шучу и не вру!

Нина Михайловна хрустнула пластиком папки, зашелестела бумажками. Сквозь слёзы я наблюдала за свекровью, за тем, как у неё светлеет лицо, как оно смягчается. Окончательно успокоила меня её улыбка. Искренняя, добрая.

— Так, Кира, хватит сырость разводить. Тебе вредно! — Нина Михайловна подхватила полотенце и решительно вытерла мне остатки слёз. — Слезами и воем тут не поможешь. Руслан мне всё рассказал, я пыталась его отговорить… Но вы оба горячие, да ещё без царя в голове! Никого не слушаете, со всеми в оппозиции. Что ты, что мой сын. Ох, заварили вы кашу…

Потянуло холодом по ногам. Поёжившись, я посмотрела в сторону коридора. Там, в его темноте, показался знакомый силуэт. Руслан. С блестящими глазами, с раскрасневшимся лицом после мороза. На воротнике пальто белели хлопья снега.

— Мама? Что случилось, ты… звонила…

Увидев меня, Руслан встал как вкопанный. Поняв, в какую ловушку он попал, раскраснелся ещё сильнее, от злости. Сжал кулаки, выразительно посмотрел на свою мать и не удостоив взглядом меня, решительно направился обратно к входной двери.

— Руслан!

Мы с Ниной Михайловной закричали в голос. Но напрасно, хлопок двери был таким оглушительным, что мы с женщиной вздрогнули и переглянулись.

— Я же… Как теперь ему сказать, что у нас будет дочка? — поджав губы, старалась удержаться от второго захода к фонтану. — Как?

Мир, дружба, жвачка?

— Девочка?

Руслан вышел тенью из коридора, держа в руках пальто. Пораженно смотря то на мать, то на меня, только и делал, что молча открывал рот и тут же его закрывал. Потом и вовсе поспешил его прикрыть рукой, выронив драповое пальто.

Я затихла. Нина Михайловна не успела ничего сделать, даже со стула встать, как Руслан, прислонившись плечом к стенке, медленно по ней съехал на пол. Мы со свекровью непонимающе переглянулись. Нина Михайловна резво кинулась к графину с водой, чтобы подать сыну стакан, но Руслан уже очнулся. Встал, увидел документы на столе и поспешил их пересмотреть.

Будто набрав в рот воды, я смотрела, как он рассматривает бумажки с результатами анализов, с каким изумлением глядит на снимок с УЗИ. На самом деле я ожидала подвоха, что сейчас меня вновь начнут попрекать, и решила пойти на опережение. Громко стукнула кулаком по столу, да так, что чашки зазвенели, нахмурилась, шмыгнула носом и отчеканила:

— Не веришь? Тогда пойдём на УЗИ вместе. Своими глазами посмотришь.

Руслан рухнул на стул. Когда Нина Михайловна подошла со стаканом воды, то Руслан выхватил его и залпом осушил. Взъерошил волосы и диким взглядом посмотрел на меня.

— Как… как девочка?

— Это уже у тебя нужно спрашивать! — фыркнула и скрестила руки на груди. — По законам биологии от тебя зависит, кто будет: мальчик или девочка. Так что все претензии к производителю!

— Да я не в этом смысле…

— А в каком? От осинки не родятся апельсинки! — съёрничала и сердито посмотрела на Руслана. — Кто там должен быть? Хомячок? Девочка там, девочка!

— Но… — Руслан повернулся ко мне лицом и ошарашенно продолжил, — но разве это невозможно?

— Видать, в этом мире нет ничего невозможного. Нужно сказать спасибо стулу! — выдохнула и вновь стукнула кулаком по столу.

— Стулу?! — Руслан окончательно потерял нить разговора. — Какой стул?

— Это же надо было, чтобы проклятье сработало таким образом! И в такой момент! Ни раньше, ни позже! Вот и не верь после этого во всякие потусторонние силы…

— Кира, какой стул? Ты о чём?

— А теперь ещё из-за меня осчастливились коллеги из бухгалтерии! Придётся Борису Егоровичу нанимать одних мужчин. И то! Может, кто-то из них тоже умудрится и получит премию Чаплина. Вот совсем не удивлюсь… — продолжая выговариваться, я никого не замечала.

— Кира? — прохладная ладонь Руслана коснулась моего лба. — Ты в порядке?

— Нет, конечно, я не в порядке! Я только что узнала, что я беременна! Да не просто беременна, а уже как пятый месяц пошёл. Пятый! Я выглядела полной идиоткой…

— Пятый?! — Руслан как-то неестественно выгнул шею и стал напоминать пришибленного филина. — Как пятый?

— Двадцать первая неделя, если быть точной. Я двадцать одну неделю не понимала, что беременна! — всплеснула руками. — Двадцать одну! Как? Как я могла этого не заметить?

— Подушки не надо было в штаны подмащивать…

На эту реплику Руслана я пожалела, что этой самой подушки под рукой нет. Так захотелось его стукнуть! Да не один раз!

— Я не специально!

— Ага! Она сама к тебе лезла!

— Руслан!

— Кира!

— Дети! — окрик Нины Михайловны немного нас отрезвил. — Нам нужно успокоиться, нормально поговорить. И, пожалуй, чай — не лучшая идея. Разогрею-ка я обед! Мы поедим и всё обсудим.

Такая идея была по вкусу только Нине Михайловне. Руслана будто пыльным мешком по голове ударили. Он пытался сложить два и два, чтобы получить четыре, а выходило двадцать четыре. Головой-то он понимал, что это неверно, но найти ошибку не мог. В связке «Кира — идиотские шутки» появилось что-то более серьёзное и обстоятельное.