Оливия Гейтс - Его пламенное сердце
Аристидес изумленно уставился на нее. И она считает это ужасным?
Он недоверчиво захохотал:
— Ты говоришь так, как будто эти вещи являются самыми недостойными из всех мотивов.
— В данном случае да. Ты не можешь жениться на ком-то только потому, что взыграло твое самолюбие, что твоей репутации что-то угрожает или потому, что тебе в затылок дышит ненавистная ответственность перед кем-то.
Аристидес пожал плечами:
— Возможно, не все мужчины вступают в брак по таким причинам, но большинство из них остается благодаря именно им.
Селена отвернулась от него и занялась своими бумагами.
— Все может быть. И я не спорю, что некоторым женщинам приходится мириться с этим, потому что у них нет выбора. Но это не мой случай. Ни для меня, ни для Алекса не принесет ничего хорошего потакание твоей мужской гордости и чувству долга. Ты предлагаешь свое имя, положение и деньги, потому что тебе больше нечего нам дать. Но они ничего не значат для меня, потому что это не те причины, по которым я бы вышла замуж. А что до тебя, если ты пытаешься уладить ситуацию сейчас, на ранней стадии, чтобы обезопасить себя в будущем, я опять же спешу тебя заверить… — Тут Селена снова повернулась к нему и серьезно посмотрела. — Ни мне, ни Алексу никогда ничего от тебя не понадобится. Я могу гарантировать это, подписав соответствующий юридический контракт.
Каждым своим словом, каждым взглядом Селена возводила между ними стену. Сарантос не предполагал, что его предложение будет встречено с таким отпором.
Внезапно зазвонил ее мобильный телефон, она схватилась за него, как за спасательную шлюпку в бушующем море.
Аристидес подождал, пока Селена закончит разговор, и, приблизившись к ней вплотную, взял ее за запястья рук. Затем он поднял ее с кресла и прижал к себе. Сарантос удерживал ее взгляд, в котором вспыхнуло ответное чувство и инстинктивное желание покориться.
— Есть еще кое-что, — хриплым от волнения голосом сказал Аристидес. — Ты знаешь, есть вещь, которую могу предложить только я…
Он наклонился и прильнул к ее губам, заставив ее вскрикнуть и изогнуться в его объятиях. От прикосновения к ее чувственному телу взыграла его кровь. Селена страстно отвечала на его пылкий поцелуй, сводя его с ума и заставляя забыть обо всем на свете. А ведь он хотел ограничиться одним поцелуем, чтобы доказать свою правоту. Но реакция Селены на его ласки доводила его до безумия.
Сарантос обхватил ее за бедра и, приподняв, прижал к стене. Она обвила его руками и ногами, теснее прижавшись к его возбужденной плоти.
Он чувствовал, что теряет остатки контроля. Если она его не остановит, он овладеет ею прямо здесь.
Как будто прочитав его лихорадочные мысли, Селена отчаянно забилась в его руках. Но теперь она пыталась вырваться.
Аристидес остановился, оторвался от ее жарких губ и прижался лбом к ее лбу. Они тяжело дышали от возбуждения.
Затем он разжал свои объятия и позволил ей встать на ноги.
Селена, спотыкаясь и не поднимая глаз, обошла его и подошла к своему столу. Аристидеса снова бросило в жар, когда он осознал, что в порыве страсти расстегнул ее блузку и достал из чашечек бюстгальтера ее упругую грудь. Но прежде чем он послал все к черту и набросился на Селену, позволив им обоим насытить свои тела, которые кричали от безумного желания, она поправила свою одежду и заговорила.
Поначалу он не видел ничего, кроме этих губ, набухших от его поцелуев. Он представлял, как эти губы касаются его тела…
И только потом до него дошел смысл ее слов.
— Если ты хотел доказать, что я хочу тебя, — задыхаясь, сказала Селена, — в этом нет нужды. Мы уже это выяснили. — Она собрала папку с документами и направилась к двери. — А сейчас извини, у меня встреча.
Он бросился к ней, загородив ей проход:
— Я просто хотел показать, что еще я могу предложить тебе.
Аристидес посмотрел на нее, и его сердце сжалось. Никогда еще не видел он в ее глазах такую пустоту.
— Значит, для устранения последствий ты пытаешься объединить вчерашнее предложение и сегодняшнее — секс безо всяких условий и узаконенные отношения?
Он не знал, что ей ответить. Она все воспринимала по-своему. Да, он предлагал именно это, но, чтобы договориться, не затрагивая чувств, им придется прибегнуть к помощи какого-нибудь адвоката.
Селена стояла и ждала ответа.
— Но это намного больше того, что есть у многих так называемых супружеских пар, — заявил Аристидес.
Она внимательно посмотрела в его глаза и кивнула.
Его сердце подпрыгнуло. Неужели она согласна?
Но прежде чем он успел что-либо сказать, Селена обошла его и открыла дверь. На пороге она еще раз повернулась к нему:
— Как деловая женщина, я отваживаюсь только на те сделки, в которых аргументы «за» перевешивают аргументы «против». В твоем случае, Сарантос, вместе взятые аргументы «за» целого мира не смогут перевесить аргументы «против». Так что я отказываюсь принимать твое предложение. И я требую, чтобы ты принял мой отказ как окончательный и бесповоротный.
С этими словами Селена вышла из кабинета, а Сарантос онемело смотрел на дверь и не мог понять, что произошло.
Что он сделал не так?
* * *— Что ты сделала?
Селена вздрогнула от резкости, которая прозвучала в голосе ее лучшей подруги.
Кассандра была единственным человеком, который знал ее тайну. Конечно, она не рассказала ей всего. Только в общих чертах передала их с Аристидесом вчерашний разговор. И она ни словом не упомянула о безумной страсти, которая вспыхивала каждый раз, стоило Аристидесу коснуться ее…
Сейчас она пожалела о том, что поделилась с Кассандрой своими переживаниями. Ей хотелось стереть с памяти встречи с Аристидесом. Самого Аристидеса.
— Ты была бы последней идиоткой, если бы отказала ему. А поскольку у тебя с мозгами все в порядке, ты ведь не сделала этого?
— Не отказала? — подавленно переспросила Селена.
— Ты прекрасно понимаешь, о чем я, — скорчила гримасу Кассандра. — Ты заставила его попотеть, не так ли? Я не говорю, что он заслуживает этого, за то, что уехал, даже не попрощавшись, и так долго не возвращался назад.
— Не забывай, что он вернулся по делам, а потом по ходу сделал мне предложение стать его американской наложницей, — с иронией ответила Селена.
— Конечно, и за это тоже. Его следует как-нибудь проучить. — Вдруг Кассандра вздохнула. — Но что за мужчина…
Селена поежилась. Она не раз видела, как женщины реагируют на одно лишь упоминание об Аристидесе. Ей стало неприятно, что ее лучшая подруга так вздыхает о Сарантосе. Теперь она еще раз убедилась, что поступила правильно. Она не любила ревность и возненавидела бы себя и свою жизнь, если бы вышла за человека, к которому испытывали вожделение все представительницы слабого пола. Она знала, что Аристидес никогда не будет принадлежать ей безраздельно и она никогда не будет уверена в его чувствах.
