Служебное расследование (СИ) - Айрон Мира
Люба вспомнила, как смотрел Яков в субботу. Да, ему было очень плохо. Она запереживала с новой силой.
— Я ведь общалась с ним тогда по поводу машины. Он серьёзный, адекватный и разумный человек. Справедливый. Он не мог взбрыкнуть так по-дурацки ни с того ни с сего. У его поведения есть очень веская и вполне конкретная причина.
Ярославна несколько минут молча думала.
— А помнишь, Сашка сказал: «Он Яков, а дочь Игоревна»? — заговорила она вновь.
— Да. Так и есть. Сын и дочь — оба приёмные дети Якова. Дети его жены и её первого мужа. Она была вдовой, когда вышла замуж за Якова почти двадцать лет назад. И он вырастил её детей, как своих. И сейчас с ними продолжает общаться по-прежнему.
— И твоих поддерживать собрался. То есть, дети для него не помеха. Наоборот, он пытается заменить им отца.
— Да, так и есть. Он такой, — с нежностью сказала Люба. — Он другой. Не такой, какие мне раньше встречались. Потому я и в шоке сейчас.
— Ладно, в тебе гормоны правят бал сейчас. На тебя грех обижаться за твою несообразительность и туповатость.
Люба рассмеялась. Как хорошо, что приехала Ярославна! Какое счастье!
— То есть, он спокойно относится к тому, что твои взрослые дети от другого человека, но впадает в ступор от известия, что ты забеременела сейчас. Причём, от него. Очень интересно.
Ярославна ещё несколько минут помолчала.
— Знаешь, Любаш, похоже, кто-то втянул твоего Миронова в очень некрасивую историю. Проще говоря, его ввели в заблуждение. Я уверена. По ходу, их «дружная семья», — тот ещё змеиный клубок. И Миронов угодил туда, как кур в ощип. Но не будем торопить события. Он далеко не дурак, твой Миронов. Свой хлеб с икрой он ест не зря! И в тебя так вцепился не просто так. Он разглядел тебя, почувствовал, понял. А значит, поймёт и то, что ты не могла ему изменить. Так что жди его со дня на день, появится твой рыцарь. Ручки-ножки твои будет целовать. Вот тогда бери его тёпленького, и пусть всё рассказывает, что утаил от тебя!
— Думаешь, приедет?
— Уверена! И вот что, если понадобится помощь, — по процедуре установления отцовства там, экспертизы всякие, — можешь на меня рассчитывать! Помогу во всём. Но думаю, до этого не дойдёт. Просто на всякий случай информация.
— Спасибо тебе, Ярославна! Что бы я делала без тебя!
— А что там с проверкой в санатории?
Люба рассказала.
— Ай, какой мужчина! — восхитились Ярославна. — Вах, вах! Влюбилась бы, если б не Степаныч! Не ревнуй, это у меня высший комплимент такой просто! А эту…Агриппину Дормидонтовну…может, привлечь за клевету?
— Нет-нет, Ярославна, не надо это ворошить!
— А что, Николенька-то правда неровно дышит к тебе, а?
— Ярославна, я тебя умоляю! Ему бы гарем на пятьсот персон, так он и им бы изменял всем сразу! Как его Дарья терпит?
— Пусть терпит дальше. «Каждый выбирает для себя», — Ярославна подняла бокал.
Они засиделись до глубокой ночи. Уже в два часа соскучившийся Степаныч прислал за супругой машину из Москвы.
…На следующий день, возвращаясь с работы, Люба заметила у подъезда машину Миронова. Ярославна была права. Он приехал. Но вот с чем он пожаловал?
Миронов, видимо, заметил Любу в зеркало, потому что вышел из машины раньше, чем Люба поравнялась с ней.
Увидев по его глазам, что настроен он именно так, как предрекала проницательная Ярославна, Люба уже хотела было сказать что-то вроде: «Откуда это к нам такого красивого дяденьку замело?», но поводов для веселья не было пока. Хотя она очень и очень рада была его видеть. От сердца отлегло, и в то же время его защемило от нежности.
Яков молча схватил Любу на руки прямо на улице, взял у неё ключи и пошёл в подъезд.
— Яша, отпусти! Тебе ещё противопоказано поднимать тяжести!
— Ты сейчас очень льстишь себе, Люба, но так и быть, подыграю, ведь беременных нельзя расстраивать! Своя ноша не тянет, Люба!
Она крепко обнимала его за шею, вдыхая родной и любимый запах.
В дверях их встретил удивлённый Сашка, и Якову пришлось поставить Любу на пол.
— Давно тебя не было, — сказал Сашка, пожимая руку Якова.
— В командировку уезжал, — туманно отозвался Миронов, помогая Любе снять пальто. — Саш, я завтра подгоню машину к тебе в сервис? Что-то мне не понравилось сегодня, когда ехал. Как сказали в кино, «стучит».
— А ты тут будешь утром? Я с утра на ближайшей точке буду как раз.
— Тут буду. У меня отгулы, на три дня приехал.
«Ух ты! Такого ещё не было!». Люба очень обрадовалась. Миронов будет жить у них три дня!
Пошёл первый настоящий снег, крупный, пушистый. Хлопья медленно спускались, слегка кружились в свете фонарей. Люба открыла шторы, и они с Яковом, лёжа на разобранном диване, смотрели за окно. Яков гладил руку Любы, лежащую у него на груди, перебирал пальцы, целовал. Он был счастлив. По-настоящему счастлив. Его счастье было чистым, ничем не замутнённым. С тех пор, как он понял, что ему может лгать кто угодно, весь мир, но только не его Люба, состояние счастья не проходило. Он не хотел ни в чём разбираться. Он был уверен, что Люба носит его ребёнка. Он даже знал, чувствовал, что это мальчик. Маленький мальчик, его и Любы.
И обо всём этом он говорил сейчас, а Люба слушала, улыбаясь.
— Я всегда мечтал о детях. У меня не было ни брата, ни сестры, и в детстве я нянчился со всеми малышами во дворе. Соседские мамочки доверяли мне коляски с младенцами, а сами уходили в магазин. Не то что бы помешан был, но очень любил маленьких.
— Хочу объяснить тебе мою первоначальную реакцию. И прости меня, прошу! Наказал и тебя, и сам себя. Простишь?
— Если всё расскажешь. Вообще-то…ты должен был сделать это ещё в ресторане!
— Да, — вздохнул он. — Мы с Таней прожили тогда в браке полтора года, а она так и не забеременела. Её это не слишком печалило, но я мечтал о собственных детях, хоть и любил Рому и Ксюшу как родных. Я мужчина, мне не терпелось продолжать род. Потому я настоял на том, чтобы мы с Таней прошли обследование. Результаты оказались неутешительными для меня: последствия перенесённого в ранней юности паротита плюс аутоиммунные проблемы.
Я отказывался верить в это. Как болел паротитом, помнил. А вот то, что были осложнения после паротита, не припомню! Прошёл обследование ещё в двух разных поликлиниках, диагноз подтвердился. Знал, что для подтверждения диагноза необходимо посетить нескольких врачей, но результат был везде один.
Я не оставлял надежду, лечился несколько лет, хватался за все методы, даже нетрадиционные. Результата не было, и моё стремление постепенно сошло на нет. Мы прожили с Таней девятнадцать лет, не предохранялись, но она так и не забеременела. Значит, врачи не ошиблись. Так я с горечью думал. А теперь рад, что Таня так и не смогла забеременеть от меня. А ты вот смогла.
— Яша… кхм…ты с другими не проверял? Ну с другими женщинами?
— Что-что?!
— Всё-всё, не обобщаю. Не сердись!
Он понял, что Люба улыбается, притянул её к себе повыше, начал целовать.
— Яша, ты должен провериться снова.
— Не хочу. Вот моя проверка, — он положил ладонь на плоский живот Любы. — Гарантия — сто процентов.
— И всё же надо, Яша! Как и узнать правду.
— Думаешь, надо, да?
— Да, чтобы выяснить всё раз и навсегда. Чтобы документально подтвердить твои способности! И ты поместишь результат в рамочку, под стекло, и повесишь на стену. Чтобы не смел в себе сомневаться!
— Поедешь со мной? Только сначала надо, чтобы Саша машину посмотрел.
— Пока Саша смотрит машину, я до работы съезжу на автобусе, напишу заявление об отпуске без содержания на пару дней. Хочу быть с тобой рядом, а не на работе.
— Вместе поедем. Я не хочу отпускать тебя одну даже на полчаса. Соскучился, как безумный, за эти дни!
Утром они поехали в Москву, и Яков сдал анализы в двух разных клиниках, никак не связанных между собой.
Результаты нужно ждать, но он в них уверен. Он не решил только, как будет узнавать правду, а главное, как он должен реагировать на неё?
