Однажды стану твоей - Натали Андерсон
— Ты давно его знаешь?
— Почти две недели.
— И он уже очень защищает тебя.
Она отпила газировки, чтобы успокоиться:
— Наверное, он опасается тебя.
Он оскалился, как акула:
— Я сомневаюсь, что ты по достоинству оценила его беспокойство.
— Ну, по крайней мере, он спросил меня, может ли чем-то мне помочь, а затем принял мой ответ. Он не пытался навязать мне свое решение, как властолюбивый обормот.
— По-твоему, я навязываю тебе свое решение? — Роман начинал злиться.
— Разве нет?
— А что решила ты?
— Мне нужно время, чтобы все обдумать. Этого не должно было случиться. Мы были вместе только одну ночь.
Он стиснул зубы:
— И теперь у тебя будет от меня ребенок.
Вайолет нервно поерзала на месте:
— Я не думаю, что это лучшие обстоятельства для начала отношений.
— Я не собираюсь жениться на тебе по любви. Я предлагаю сделку, которая выгодна нам обоим.
Безопасность и стабильность.
Вайолет недоверчиво посмотрела на него:
— Ты готов жить как монах?
Его глаза сверкнули.
— У нас несколько вариантов, и позже мы их обсудим. Когда ты будешь готова разговаривать.
Варианты? Позже? Нет, она должна все выяснить прямо сейчас!
— Ты считаешь, мы должны снова спать вместе.
Он рассмеялся:
— Тебя это удивляет?
— Ты сумеешь соблазнить меня, чтобы я согласилась выйти за тебя?
— Неужели я такой высокомерный?
— А то!
— Давай для начала расслабимся и насладимся путешествием. Ты можешь сидеть и смотреть на пейзаж.
Ну, у нее действительно не было выбора, Роман прав. В купе у них будет время и уединение. Ей просто нужно сначала подумать обо всем самой.
Когда поезд отошел от станции, Вайолет приободрилась. Ей нравилось двигаться, а не топтаться на одном месте. Она с нетерпением ждала встречи с другими пассажирами, но оценила возможность посидеть и полюбоваться видом, особенно в такой невероятной роскоши. Она поджала под себя ноги и сосредоточенно уставилась в окно. В ее голове кружились беспокойные мысли. Она хотела независимости и свободы, возможности путешествовать, исследовать и решать, что ей делать. И что теперь?
Произошло чудо. Она получила от судьбы настоящий подарок. Но отныне придется постоянно общаться с Романом Фрейзером, который ей совсем не пара.
В дверь постучали — Фрэнки принес ее сумку. Она пошла за ней, но Роман опередил ее.
— Тебе не нужно этого делать, — смущенно сказала она, когда он принес ее вещи. — Сумка маленькая.
— Она до смешного маленькая. Вся твоя одежда там?
— Да, и ясно, что я со всем справлюсь сама.
Роман поднял брови:
— Ты не считаешь, что о беременной женщине нужно заботиться?
Вайолет решила, что он лишает ее независимости:
— Не путай заботу и преувеличение. По-твоему, я даже сумку носить не могу? Беременная не может работать в поезде? Я думаю, женщина должна делать то, что ей хочется.
— Важна твоя безопасность. Ты можешь устать. Гормоны влияют на самочувствие, а иногда даже на мышление. Не отказывайся от помощи только потому, что боишься, как бы тебя не сочли слабой. — Гормоны на всех влияют по-разному. Зачем обобщать?
Он рассмеялся:
— Пассажиры не захотят, чтобы их обслуживала беременная женщина, везущая тяжелую тележку. Они, естественно, бросятся ей помогать.
— Не знала, что ты рыцарь.
Роман присел перед ней и положил руки на подлокотники ее кресла:
— Так ведет себя нормальный человек. Необходимо уступить место беременной женщине в автобусе. Разве это не знак уважения? — Он наклонился к ней ближе. — И я сделаю все возможное, чтобы позаботиться и защитить беременную и ее ребенка и обеспечить их безопасность.
Она смотрела ему в глаза, тронутая его словами, но в то же время желая спорить. Он хотел для нее лучшего, но его сила пугала ее. Не власть денег или связей, а власть, которую он имел над ней как мужчина.
— Я могу позаботиться о себе. — Надо доказать ему, что она справится одна.
— Ну, тебе не обязательно это делать.
Через несколько часов Вайолет с огромным облегчением сбежала в ванную, чтобы приготовиться ко сну. Она никогда не ночевала в поезде. А теперь ей придется спать рядом с Романом Фрейзером. Будет слишком заманчиво повернуться к нему и попросить его прикоснуться к ней. Им было так хорошо вместе! Нахлынули воспоминания, появились фантазии.
Она злобно почистила зубы, причесалась и умылась. И наконец, пошла в львиное логово.
Остановившись на пороге, сердито уставилась на Романа:
— Что на тебе надето?
Он посмотрел на свои трусы-боксеры:
— Радуйся, что я в трусах. Обычно я сплю голышом. Но, учитывая обстоятельства…
— Какой ты предусмотрительный!
— А ты, как я понял, тщательно продумала свой наряд. — Он строго посмотрел на ее пижаму.
— Я должна была ехать в вагоне для персонала. Купе там очень маленькие, на четырех человек. Кровати узкие.
— Значит, половина моей кровати покажется тебе роскошью. — Он усмехнулся.
— Я уверена, ты будешь джентльменом и останешься на своей половине кровати.
Роман издевательски поклонился и уставился на ее пижаму:
— Рождественская тематика?
— Других пижам в продаже не было.
— Что ты делаешь? — спросил он, когда она подошла к стене.
Вайолет постучала по центральной панели управления:
— Выключаю нагреватель.
— Тебе жарко? — сказал Роман. — Или ты хочешь больше зимней атмосферы, потому что привыкла к солнцу в декабре?
— Я надеюсь, ты замерзнешь и наденешь широкие штаны.
Он усмехнулся:
— Ты ведь шутишь?
— Нисколько. Я же говорила, как я реагирую, видя твои прелести.
— Ой. — Он погладил себя рукой по груди. — У тебя опять перехватило дыхание?
Она забралась в постель, улеглась спиной к Роману и уставилась на красивые обои с золотым тиснением. Даже при выключенном нагревателе ей было жарко и беспокойно.
— Сладких снов, Вайолет.
Она услышала веселье в его голосе. Затем наступила тишина. Она ждала, когда его дыхание станет глубже. Сама она едва дышала. Даже ритм поезда не мог ее убаюкать. Ей становилось только жарче и не комфортнее.
Наконец она вздохнула:
— Почему ты не спишь?
— А ты? — радостно спросил Роман из темноты.
Вайолет перевернулась на спину и посмотрела на потолок:
— Ну, я пытаюсь обдумать свою незапланированную беременность. И то, что отец моего ребенка фактически незнакомец. Теперь я торчу в поезде в очень тесном купе с этим незнакомцем, и мне крайне неловко. У меня мало денег, поэтому я могу сбежать только домой к родителям, но я не хочу этого делать. Кроме того, людям наверняка интересно…
— Тебе неловко? — прервал он ее. — Потому что мы лежим как манекены, боясь расслабиться и прикоснуться друг к другу? — Он повернулся к ней лицом. — Напомни мне, почему мы до сих пор не целуемся.
От мысли о
