Фрэнсин Паскаль - Слезы разлуки

Беспристрастного наблюдателя из Элизабет не получилось – она визжала и прыгала наравне с остальными. После первого поворота впереди шли две яхты: одной из них был «Альбатрос», который можно было отличить по бирюзово-белым парусам. На пирсе негде было яблоку упасть.

И вот завершен первый круг, обозначенный буями. Участникам предстояло пройти еще три. И почти с самого старта лидерство захватили Брюс и Николас.

– Давайте, ребята, вперед, – не умолкала Элизабет, подпрыгивая, чтобы лучше видеть.

Подходил к концу второй круг. И «Альбатрос» постепенно обходил яхту Брюса – на пол корпуса, потом на три четверти...

– Николас Морроу! – закричал мистер Дейвис. – Он выиграл голубую ленту. Николас Морроу и «Альбатрос» – победители гонки!

Элизабет докричалась до хрипоты, аж горло болело. Николас пробрался к ней через толпу и заключил в ледяные объятия – как победителя его по традиции бросили в море, и вода текла с него ручьями.

– Идем, – сказал он. – Помнишь, я тебе говорил, что отец собирается отпраздновать мою победу? Он приглашает тебя и Джессику на прогулку на нашей яхте.

Элизабет оглянулась по сторонам, будто ища поддержки.

– Но я...

Как из-под земли рядом с ней появилась Джессика.

– Так держать, Николас! – крикнула она, бросаясь ему на шею.

– Джес, убеди сестру пойти с нами сегодня на яхте, – стал упрашивать ее Николас. – Вы обе приглашены, и без вас все веселье пропадет. Отец готовит замечательную закуску и...

– Конечно, мы пойдем! – нетерпеливо вставила Джес. – Ведь правда, Лиз? Как здорово, Николас. Только скажи, нам переодеться или сойдет, как есть?

Элизабет не дали и рта открыть. Она настолько была ошеломлена гонкой и всем происходящим, что у нее уже не было сил сопротивляться. И Джессике очень хотелось войти, так что Элизабет решила – легче поплыть по воле волн и согласиться.

«А почему бы и нет, – пришла неожиданная мысль. – Я не была на вечеринках уже целую вечность. Может, мне удастся найти что-нибудь особенное для моей статьи – что-то вроде взгляда изнутри».

Прогулка оказалась действительно замечательной, стол – великолепным, закуски привезли из ресторана и даже подали шампанское. В компании с Николасом было легко, он был внимателен и заботлив.

– Я так рад, что ты пришла. – сказал он, садясь рядом с Элизабет на палубе.

– У вас тут очень хорошо, Николас, – ответила Элизабет. – Но я так толком и не поздравила тебя с победой.

– Просто отдай мне должное в газете, – подсказал Николас, улыбнувшись.

– Но ты же все равно не увидишь ее! – поддразнила его Элизабет.

«Оракул» распространялся исключительно среди учеников школы, а Николас окончил школу год назад и перед поступлением в колледж работал в компьютерной фирме отца.

– Ты мне оставишь экземпляр.

– Если статья будет удачной, – улыбнулась Элизабет.

Вдруг она увидела, что лицо Николаса стало серьезным. Джессика сидела на другом конце яхты, увлеченно болтая с двоюродным братом Николаса, Джеффри. Собственно, вся семья Морроу была на другой стороне яхты, и Элизабет с Николасом сидели совсем одни.

– Лиз, – тихо сказал Николас, опуская глаза, – для меня очень важно, что ты разрешила подвезти тебя сегодня утром. И что ты пришла на яхту. Мы с тобой словом не обмолвились о том, что произошло между нами несколько месяцев назад, но...

– Не надо, Николас, – сказала Элизабет. – Зачем портить такой чудесный день воспоминаниями? Не лучше ли просто оставить все, как есть?

Николас откашлялся.

– Я вижу, как ты скучаешь по Тодду, и не ожидаю, что твое отношение к нему изменится. Я просто хочу сказать тебе, что я всегда рядом. Если тебе нужно выговориться или поплакать на плече друга.

Элизабет облегченно вздохнула. Только и всего! Николас хотел быть просто ее другом – и ничего больше!

– Это самое лучшее, что я слышала за эту неделю, – шепнула она, порывисто сжав его руку.

– Лиз, – Николас как будто о чем-то вспомнил, – а что ты делаешь завтра?

Элизабет на минуту задумалась. «Пишу письмо Тодду», – подумала она и ответила:

– Не знаю.

– Родители завтра устраивают небольшой пикник и предложили мне пригласить друзей. Если бы ты и Джессика могли прийти, а то там будут в основном друзья родителей, люди намного старше меня. Мне было бы очень приятно, если бы вы заглянули.

Элизабет вздохнула. Два дня подряд. Она поежилась. Не стоит испытывать судьбу. С другой стороны, Николас сказал, что хочет быть просто другом. Только при этом условии она может проводить время вместе с ним.

– Почему бы и нет? – улыбнулась она Николасу.

«Тодду это бы не понравилось, – напомнила она себе. – Мы ведь обещали не ходить на свидания с другими, – размышляла она. – Но, с другой стороны, это обыкновенный семейный пикник. Да и Джессика будет рядом».

Но беззаботное настроение Элизабет вдруг испортилось. Ей было хорошо с Николасом. Слишком хорошо. И действительно ли Николас хочет быть только другом?

8

Проснувшись в воскресенье утром, Элизабет сначала не могла взять в толк, что произошло. Всю ночь ей снился Тодд, и сейчас она задумалась: что же случилось?

Тодд уехал. Теперь их разделяли тысячи километров, и неизвестно, когда она снова услышит его голос по телефону. Даже письмо от него придет не раньше, чем завтра. Постепенно Элизабет вспомнила о Николасе Морроу и о том, что произошло накануне.

«И сегодня я должна идти к нему на семейный пикник», – простонала Элизабет, в отчаянии упав на подушку.

Спустя мгновение, она спрыгнула с кровати и босиком прошлепала к письменному столу, где на томике стихов лежало последнее письмо от Тодда. Элизабет нетерпеливо пробежала глазами начало письма, где он рассказывал о новой школе, о тренере по баскетболу и о доме, который его отец собирался купить...

«Вот», – она наконец нашла в письме то место, которое искала.

Элизабет снова забралась на кровать и, устроившись поудобнее под одеялом, начала читать письмо.

«Мысли у меня путаются. Мне так много нужно сказать тебе, но каждый раз, когда я звоню, я забываю почти половину. Мне кажется, что ты далеко от меня, но в то же время всегда со мной, что бы я ни делал. Иногда, когда я вижу что-нибудь смешное, я представляю, как бы ты смеялась, если бы была рядом. Ты понимаешь, что я имею в виду?»

«Конечно, понимаю», – с грустью подумала Элизабет.

Она читала письмо дальше, по ее щекам текли слезы.

«Тебе сейчас, наверное, тяжелее, чем мне. Я должен привыкнуть к новой обстановке, и это хоть ненадолго, но отвлечет меня от грустных мыслей. А вот ты... Но я знаю, какая ты сильная, Лиз. И все же наступит такой момент, когда ты несможешь бороться с отчаянием. Тогда вспомни о том, как сильно я люблю тебя...»