Рэй Морган - Принц-бунтовщик

Никто!

Она получила по заслугам, вообразив, что может заинтересовать такого мужчину, как Себастьян. Господи, он же принц! Всем известно, что собой представляют отпрыски королей. Даже его тетка пытается перевоспитать его.

Никто!

Эмма мысленно возвратилась в прошлое. Мать, с опухшими от слез глазами, мечется в халате по квартире в ожидании телефонного звонка. В очень юном возрасте Эмма поклялась, что никогда не будет тосковать о мужчине, которому она не нужна. До сих пор ей удавалось держать данное себе слово, и сейчас не время нарушать его.

И вот она искушает судьбу.

Никто!

Негодование вспыхивало в ней каждый раз, когда она повторяла про себя это слово. Теперь она стала мудрее и больше не поддастся фальшивому обаянию принца. Вот так.

Никто! Ха! Он еще не знает, с кем имеет дело.

Вечером, когда Эмма разговаривала по телефону с Луизой, в дверь постучали. У нее замерло сердце. Кто бы это мог быть?

— Кто-то стучит, — сказала Эмма в трубку.

— Открой, — поддразнила ее Луиза. — Что, если это принц?

Несмотря на доверительные отношения с Луизой, Эмма не рассказала ей о том, что произошло в лабиринте. Ей было стыдно, что она так быстро потеряла голову. Однако кузина знала об инциденте в бассейне и об интересе, который Эмма проявляет ко всему, что связано с королевской семьей.

Эмма нашла библиотеку, в которой было множество книг по истории Меридии. Но в газетах сообщалась лишь официальная информация о смерти короля. Описывалась его продолжительная тяжелая болезнь и мучительная смерть, но об отравлении не было ни слова. Однако Эмма обнаружила кое-что любопытное. Спустя пару дней после смерти короля из нескольких газет были вырезаны какие-то статьи. К счастью, Луиза смогла восполнить эти пробелы.

— Ни в одной из статей, — сказала она Эмме, — прямо не говорится о том, что короля отравили. Но есть намеки.

Очевидно, для громкого заявления Себастьяна были основания. Возникает вопрос: кому нужна была смерть короля?

Держа в руках трубку, Эмма открыла дверь и увидела Уилла Харриса.

— Здравствуйте, доктор Уилл, — удивленно сказала она.

— Добрый вечер, Эмма, — приветствовал он ее низким голосом. — Меня прислал принц, чтобы я осмотрел раны, которые вы получили в лабиринте.

— О!

Эмма потеряла дар речи, чего нельзя было сказать о Луизе, жадно ловившей каждое слово.

— Боже мой, Эмма, принц прислал к тебе врача? Я знала, что у тебя будет сказочный роман! Господи, почему у меня нет времени прилететь к тебе и увидеть все собственными глазами!

— Луиза, я позвоню тебе позже, — быстро сказала Эмма, надеясь, что восторги кузины не донеслись до ушей Уилла. Улыбнувшись, она продолжила: — Очень любезно с вашей стороны… и принца, конечно. Но это пустяки. Просто царапины. Видите?

Уилл кивнул, но, принеся с собой мазь и бинты, был полон решимости воспользоваться ими. Он обрабатывал царапины добрые полчаса, которые прошли в приятной беседе.

— Нужно обращать внимание на такие мелочи, — посоветовал он, — чтобы потом не было шрамов.

Это напомнило Эмме об уродливом рубце на теле Себастьяна. Она не удержалась и спросила Уилла о происхождении шрама.

Он ответил не сразу.

— Принц получил удар кинжалом, защищая честь Агаты, — тихо сказал он, и в его глазах вспыхнул опасный огонь. — Он помешал похитить ее. Больше я ничего не могу сказать вам, потому что Себастьян не хочет, чтобы об этом происшествии пошли разговоры.

— Понимаю.

На самом деле Эмма ничего не поняла. Речь снова зашла об Агате. Уилл говорил так, словно был уверен, что она знает эту женщину, но это было не так. Сердце Эммы глухо забилось, когда она подумала о благородном поступке Себастьяна. Как бы она ни старалась, ей трудно возненавидеть его.

Эмме нравился и спокойный, доброжелательный придворный доктор. Иногда ей казалось, что в его глазах проглядывает тайная печаль, но он всегда находил для пациентов доброе слово.

И он очень, очень хорош собой. Однако, закрыв за ним дверь, Эмма поняла, что Уилл, в отличие от принца, не заставляет ее кровь быстрее бежать по жилам.

У нее потеплело на сердце, когда она подумала, что Себастьян вспомнил о ее царапинах и прислал врача. Но он сделал бы то же самое для любого человека.

Эмма с болью напомнила себе, что для принца она никто.

Но это не имеет значения, потому что она устроит для него обед, какого еще не видели короли. Ей необходимо во что бы то ни стало заставить Себастьяна оценить ее талант.

До коронации осталось две недели. У Эммы не было сомнений в том, что она хорошо сделает свою работу.

Завтра Тодд поведет ее на рынок, чтобы ознакомить с местным ассортиментом продуктов. Нужно будет сделать предварительные заказы и отправить грузовики с припасами в замок. Ей не терпится начать подготовку. Кроме того, будет приятно провести день за пределами замка. Она найдет способ избежать встреч с принцем.

У Себастьяна слипались сглаза. Он шел по коридору с двумя скучнейшими собеседниками на свете — с дядей и министром финансов. Они несли такую чушь, что он не мог заставить себя сконцентрироваться на разговоре. Какой смысл обсуждать финансовую политику, если он не уверен, что будет находиться в Меридии через пару недель?

Он начал потихоньку отставать, обдумывая план отступления. Почтенные джентльмены так поглощены разговором, что не заметят его исчезновения. Они проходили мимо библиотеки, когда что-то привлекло внимание Себастьяна.

Он остановился. Дядя с герцогом пошли дальше. Себастьян тихо вошел в библиотеку, где Эмма пыталась достать книгу с верхней полки. Стоя на цыпочках на табуретке, она тщетно старалась дотянуться до нее кончиками пальцев.

Себастьян ухмыльнулся. Он обожал оказывать помощь девушкам, попавшим в затруднительное положение. Особенно если у нее такие приятные округлости, идеально подчеркнутые брюками из мягкого хлопка.

Эмма не слышала его шагов и испуганно вздрогнула, когда принц приблизился к ней.

— Ой!

— Позвольте мне, — галантно произнес Себастьян, протягивая руку, чтобы снять книгу с полки. Но ему не сразу удалось сделать это. Потянувшись, он случайно коснулся тела Эммы. Свежий, пряный аромат, исходивший от ее густых волос, опьянил его. Закрыв глаза, Себастьян приник губами к ее шее.

Эмма задохнулась от неожиданности, но не отпрянула, и внезапно Себастьян почувствовал острую вспышку желания. Он коснулся языком мочки изящного ушка и глухо застонал.

Себастьян знал, что должен остановиться. До него донеслись взволнованные голоса министра и дяди, которые заметили его исчезновение. Кроме того, его возбуждение было слишком заметно, и Эмма не могла не почувствовать это. Он должен уйти, прежде чем окончательно лишится рассудка.