Джоан Смит - Франческа

– Цепочка некрупных бриллиантов небольшой длины с коронообразной подвеской из более крупных. Ах да, на застежке сзади – несколько рубиновых камней.

– Ну что ж, очень характерный вид. Его нетрудно будет узнать.

– Вам нигде не случалось видеть такое ожерелье? – спросила миссис Дэнвер.

– Дамочка, видимо, моментально припрятала его куда-нибудь, как только услышала о смерти Кэмдена.

– Или же продала его, – уныло добавил мистер Кейн.

– Не думаю. Эти драгоценности зарегистрированы наряду с другими ценными вещами в наследственном завещании. Она, скорее всего, прячет эту добычу, приберегая ее на черный день. Эти женщины непредсказуемы. А посредники воров в подобных притонах не дадут ей и одной десятой стоимости ожерелья.

У миссис Дэнвер был очень слабый слух и, приложив руку к уху, она переспросила:

– Прошу прощенья, мистер Ирвин. Я не совсем поняла вас.

– Я имел в виду, что она заложила ожерелье в каком-нибудь воровском убежище.

– А где это?

Мистер Ирвин с пониманием рассмеялся.

– Извините, мадам, что я пользуюсь жаргоном. Я хотел сказать, что эта пресловутая особа могла отдать ожерелье посреднику, имеющему дело с украденными вещами. За это он, видимо, заплатил ей небольшую часть стоимости всего украшения, разъединил ожерелье и продал его по отдельности.

– Но тогда нам никогда не удастся вернуть ожерелье! – чуть не плача, сказала Франческа.

– Я нередко предупреждал тебя, что ты ходишь по тонкому льду, – мрачно сказал мистер Кейн. Его покачивание напоминало движения дамского веера по мере того, как он ходил взад и вперед.

– Ради бога, сядь, Селби! – отрывисто сказала Франческа.

Мистер Ирвин бодро и со знанием дела продолжал свои рассуждения:

– Да, несомненно, этот воровской притон, вероятно, единственное место, куда может заглянуть эта дамочка. Но, конечно, если она какая-нибудь неповоротливая простофиля, то просто держит ожерелье у себя дома. Думаю, что оно станет хорошим сбережением на черный день в старости. Клянусь, что это так. Ну, не волнуйтесь, милые дамы, мы подсуетимся и непременно найдем вашу вещицу. Я зайду в притон к этим проходимцам и разыграю такого проныру, что ни один хитрец не догадается, кто я есть на самом деле. Если ожерелье уже попало туда, я уверен, что узнаю об этом. Вы не могли бы подготовить несколько золотых на случай, если укрыватель краденного не захочет расставаться с ожерельем и потребует большого выкупа?

– Ты не мог бы говорить на нормальном английском, без твоих словечек, Джон? – спросил Селби.

– Вы имеете в виду, что потребуются деньги для выкупа ожерелья? – спросила Франческа Ирвина.

– Именно.

– Сколько они могут запросить? – с испугом спросила миссис Дэнвер.

– Я дам вам знать.

– Не понимаю, почему я должна платить! – возмутилась Франческа.

– Безусловно, вы не должны. Пусть Мондли делает это.

– О, но ведь он ничего не знает о проделках моего бывшего мужа.

– Ну что ж, прочистим ему уши. Тем более что весь город знает об этом. Но прежде, чем встречусь с обитателями притона воришек и мошенников, мне надо повидаться с приятелями, которые преотменно осведомлены об этой компании барышень легкого поведения. Может, мне удастся выведать, кто такая – Рита. Поговорю с Досоном, Эзерингтоном, Дивэйном.

– Нет! – невольно громко вырвалось у леди Кэмден. Это привлекло внимание всех присутствующих. А Франческа добавила: – Я не хотела бы привлекать к делу Дивэйна.

В разговор вступил заинтересованный Ирвин:

– Но почему же? – Не произошло ли здесь чего-либо такого, о чем не знает он?

– Мы полагаем, что Дивэйн питает какой-то интерес к леди Кэмден, – туманно предположил Кейн. – А я сказал Франческе, что он не для нее, совсем из другого круга.

Ирвин вскинул брови, выказывая этим крайнее удивление:

– Не уверен, что от него следует что-то скрывать. Это чрезвычайно порядочный и надежный человек. Вот уже несколько сезонов – самая выгодная партия для многих девушек, желающих выйти замуж.

Леди Кэмден горячо стояла на своем:

– Он вовсе не интересный человек, но я не желаю вовлекать его в эту игру.

– Как велите, мадам, – примирительно заключил Ирвин. – Но вы ничего не будете иметь против моего разговора с Досоном и лордом Эзерингтоном?

Франческа облегченно вздохнула:

– Абсолютно ничего, да еще стану следить во все глаза за этим. Приближается бал у четы Киприен, и наша танцующая Рита может осмелиться придти туда, украсив себя ожерельем. Конечно, она будет в кругу своей компании. Но будьте уверены, для всех не будет секретом, что ожерелье именно у нее.

Вскоре мистер Ирвин ушел, чтоб с готовностью заняться наведением справок. А мистер Кейн остался прочитать дамам очередную лекцию. Но разговор снова перекинулся на прежнее. Миссис Денвер спросила:

– А есть уверенность, что можно положиться на этого джентльмена, его благоразумие?

Мистера Селби, которого заставили-таки сесть, высказал свое мнение:

– У него доброе сердце. Правда, не знаю – умеет ли он держать язык за зубами. Но надо ж что-то предпринимать. У меня не так много знакомых, которые были бы знакомы с какими-либо проститутками. Но если ожерелье не будет найдено – слухи расползутся. Уж лучше всеобщее негодование обрушится на кого следует и так, а не на Френ. Ведь в противном случае ее репутация окончательно будет загублена.

– Ну… а если случится самое худшее, и тебе придется признаться Мондли, рассказав всю правду? – устало вздохнула миссис Денвер.

Франческа взвешивала все услышанное. Казалось, старые боль и печаль заново в ней ожили, заледенили сердце. Для строгих родителей Дэвида утаенное покажется чем-то более странным. Зачем подвергать старика и его больную жену этой душевной пытке, если ее можно избежать? Она с радостью пожертвует подаренными ей к свадьбе драгоценностями, чтобы выкупить ожерелье, если это станет единственной возможностью замять историю. Жаль, что подарок Дэвида не покроет стоимости ожерелья. Однако она надеялась, что до такого исхода не дойдет.

Видя внутреннее огорчение Френ, Селби предложил:

– А как насчет того, чтобы прогуляться сегодня вечером и забыть обо всех неприятностях на часок-другой?

Он так сочувствовал ей!

Ее плечи поникли. Лицо напряжено. Все свидетельствовало о сильном беспокойстве. Она с удивлением подняла глаза, поскольку такое предложение редко когда исходило от мистера Кейна.

– Спасибо, Селби! Сегодня что-то не хочется.

– Я имел в виду только концерт античной музыки. Мне кажется, композиторы тех времен успокаивают нервы. Но как хочешь, – ответил он, стараясь скрыть, что почувствовал облегчение, получив отказ. И ушел.