Сделка с совестью - Слава Доронина
– Жаль, что не наоборот.
– Жизнь часто бывает к нам несправедлива. Как рука? – спрашивает Алёна.
– Почти зажила, и как видишь, от бешенства я пока не умер. А вот от мигрени чуть не сдох. И от твоего безразличия. Кстати, женщина та звонила. Благодарила за помощь. Муж ее собирался приехать к нам на базу с какими-то презентами, но я отвратительно себя чувствовал и никого видеть не хотел. К тебе, может, стоило отправить? Конфет бы каких-нибудь погрызла и бока отъела, чем по залу скакать и по новой травмироваться. Ты мне здоровая нужна.
Повисает пауза. Алёна внимательно рассматривает мое лицо. Улыбается шире. И еще красивее становится в такие моменты. Ну какой же чувственный, притягательный цветок. Когда не выпускает шипы. Загляденье.
– Правда так испугался?
– Кривда. Так притворяться я еще не научился. Хотя опыт притворства большой, – честно признаюсь.
– Значит, не бывает дыма без огня и девочки не обманули? Не только эгоист, да?
– Я постоянен в своих симпатиях, – отвечаю уклончиво, не желая развивать эту тему.
Алёна закусывает губу, словно о чем-то думая.
– Звучит как приговор. Даже не знаю, плакать или смеяться, что ты такой настойчивый.
– А ты чередуй.
Опять улыбается. Ну точно, копия бабушки по характеру. Любит, чтобы по ушам ездили.
– От тебя все что угодно можно ожидать, Ян. Ты как мешок с петардами. Бракованными. Не знаешь, когда они рванут и как сильно. Поэтому и не хочу сближения с тобой. А еще ты дерзкий, непредсказуемый. Таких мужчин я сторонюсь. К тому же мне не нужны сейчас никакие отношения. Даже одноразовые.
– Почему не нужны? Обидел кто-то, Алён?
Она молчит, прожигая черными глазами. Затем начинает собираться, берет в руки сумку. И непонятно, о чем думает. Девочка-загадка.
– Посиди со мной. Заказать еще кофе? – прошу я, кивая на пустую чашку. – Или чай? Что-то покрепче? А может, сок с шоколадкой, потом я провожу? Хочу исправить о себе впечатление.
Рад бы на отвлеченные темы с Алёной говорить, но не выходит. Все сводится к тому, что я хочу ее.
На бледных щеках проступает румянец. Наваждение какое-то. Прямо сейчас бы сгреб этот Цветик-семицветик в охапку и оттащил в номер, исполнять мои желания. Но все, что остается, – поставить в банку с водой, чтобы не завяла, и не трогать до лучших времен. Если они наступят, эти лучшие времена.
Алёна встает со стула.
– Мне пора, Ян. Приятного вечера и хорошего полета.
Если бы не ее слова о нежелании никаких отношений, то подумал бы, что специально провоцирует и цену себе набивает. Есть такой тип девушек. Иногда эта игра и впрямь заводит. Но цветок не притворяется. Держит дистанцию вовсе не для того, чтобы разжечь во мне интерес. Но он сам по себе растет. Как бы не сорваться. Зачатки силы воли имеются – терпения маловато. Тренер всегда меня ругал за срывы и эмоции.
Алёна уходит, а мне стоит больших усилий не смотреть ей вслед. Спустя несколько часов все же решаюсь на возмутительный шаг, понимая, что всё. Сорвался. И сейчас цветок будет очень недоволен моим поведением. Но мне все равно. При любом раскладе буду завтра злиться на нее, себя и эту ситуацию, а так хотя бы запомню вкус ее поцелуев.
Долго стучу в дверь номера. Цветок не открывает. Потом слышится глухой голос: «Кто?» Я ничего не отвечаю. Ты и так знаешь, Алёна, и будет лучше, если не откроешь.
«Не открывай», – мысленно прошу, потому что не уверен, что смогу остановиться.
Но цветок открывает. Стоит в коротеньком халате, растрепанная, босая, беззащитная, сонная. Бля-я-ядь. Толкаю дверь вместе с Алёной вперед, ловлю цветочек за талию и прижимаю к стене. Не церемонюсь и целую, засовывая язык ей в рот. Всё, как она любит. Жадно, напористо. Взорвавшийся ящик с петардами. Иначе и не скажешь. С покровителем своим будет на диване спокойно у камина сидеть.
Цветок дрожит, упирается ладонями в мою грудь, вырывается, а потом сдается и отвечает. Даже в обморок не валится. Прогресс. Шарю руками по стройному телу, задирая халат, и сминаю ягодицы, ощущая пожар в венах. И не только. Аж в ушах шумит от желания и ее дурманящего запаха.
– Хватит… прекрати… – просит Алёна, глотая воздух, когда я отрываюсь от нее, чтобы посмотреть в раскрасневшееся лицо.
Она такая искренняя и отзывчивая, такая теплая и вкусно пахнущая… Еще никто не вызывал у меня столь сильных эмоций. Снова накидываюсь и целую, но торможу, понимая, что еще чуть-чуть – подхвачу ее на руки и отнесу в кровать. В лучшем случае. А в худшем – возьму прямо у стены и потом буду корить себя за несдержанность. Самообладание на тонком волоске. Вот-вот оборвется.
– Встретимся в Москве? Кафе, ресторан, кино. Что ты любишь?
– Я подумаю. Но сейчас уходи. Пожалуйста…
Алёна запахивает халат, а я вспоминаю о том рисунке на ее ноге и опускаю глаза. Цветочек закрывается от меня, дрожит. Взгляд расфокусированный, зрачки по пятаку. Я и сам не ожидал такого чувственного отклика на тебя, девочка. Вставляет. Очень сильно.
– Номер дашь? – продолжаю настаивать.
– Нет.
– И не ждал другого ответа. Но я ведь все равно узнаю.
– Не нужно.
– Почему? Ты не свободна?
– В неопределенном статусе.
– Это как?
– Никак.
– Меня не устраивает твой ответ.
– Примерно как с тобой. Мужчина хочет, а я нет. Но теперь дам ему зеленый свет, – бросает Алёна с вызовом.
В голове не укладывается этот дебилизм. Думал, брат себе чокнутую девицу выбрал, а у самого, оказывается, экземпляр похлеще. Вечно на меня все шишки валятся.
– Почему ему, а не мне? Не нравлюсь? – недоумеваю я.
– Потому что ухаживает красиво и язык свой до горла не засовывает. Безумного черного огня, как у тебя, в глазах нет, и мешок с петардами за спиной он не таскает, – перечисляет Алёна.
И почему-то мне кажется, что врет. Нет у нее никого. Какой здравомыслящий мужик такую одну куда-то отправит? А если просто ухажер, который вьется возле нее, то это спорно, кто и кому ребра за цветок пересчитает.
– Он, может, импотент, Алён? Как бы потом локти не пришлось кусать. Сидя на диване у остывшего камина. Ты бы не торопилась с решениями и ответами.
Я глажу цветок по щеке, обвожу пальцем родинку и снова впиваюсь во влажный рот. Сразу же получаю ответку: Алёна царапает мой затылок ноготками с такой силой, что я шиплю от боли ей в губы. Но
