Все начинается с рассвета - Лилия Фандеева
Решение, куда ехать, пришло само собой, исключая все неприемлемые варианты. Область отпадала, как и места, где обосновались подруги. «Если меня все же будут искать, то найдут сразу. На Юг рвутся все, вариант проигрышный. А вот поездка на Урал, за Урал, а лучше в Сибирь-вариант. Там конечно есть и свои доктора, но медицинские сестры, где-нибудь в районной больнице, всегда нужны, – думала Ксения. – Начнем с низов, а там будем расти». Последние три недели, работая сутки через двое на основной работе и днем практика интерна ежедневно, кроме выходных, давали о себе знать. Вчера она отработала последнюю смену, перед увольнением, в этой больнице и даже подписала обходной лист. Все бумаги, касающиеся практики интерна, готовы. В понедельник ее ждет небольшой расчет и трудовая книжка. Смена оказалась очень тяжелой. Ей удалось отдохнуть не больше часа, сидя за столом, положив голову на руки. Вернувшись с работы, она сразу легла в кровать и проспала до вечера. Пролистав конспект за ужином, приняла душ и опять легла спать. « Перед смертью не надышишься», – подумала она засыпая.
Ксения открыла глаза и взглянула на часы. 05:05. « Я проспала в общей сложности часов двенадцать и чуть не прозевала рассвет. – Поднимайся, Солнце! Мы с тобой неделю не встречались по утрам. Мне не позволяла это сделать работа, тебе погода. Сегодня облаков нет и «прятки» отменяются. У меня сегодня трудный день, а настроение должно быть хорошим. Не ленись, выходи из-за горизонта. Пусть начнется день, которого я так ждала», – говорила она, глядя в окно. Приняв душ, включила кофеварку и приготовила вещи и сумку в университет. « Сегодня я должна быть красивой и деловой, – нанося легкий макияж, думала она. – Практику я осилила, все бумаги оформила, заключение получила. Чего я так волнуюсь? Нужно просто применить вопрос к конкретному больному, с которым я встречалась в отделении и тогда осечки не будет. Среди комиссии должен быть практикующий врач, вот на него вся надежда. Он должен понимать, что вопросы по теории не всегда соответствуют ответам на практике», – думала она за чашкой кофе. Два часа Ксения убеждала себя не бояться и, не выдержав дальнейшего ожидания, собралась и поехала в университет. Она явилась на час раньше комиссии. Два преподавателя задавали вопросы поочередно, а вот доктор, прямо извел ее своими практическими вопросами. Дошло до абсурда.
– В отделение поступило два пациента из хирургии и кардиологии. Им нужна ваша помощь. У них разные диагнозы, но одинаково критическое состояние. С кого и чего вы начнете?
– Если больные попали в отделение реанимации, им будет оказана одновременная квалифицированная помощь двумя бригадами. Если это происходит в обычной районной больнице, где есть только палата интенсивной терапии и один доктор, думаю, придется делать выбор.
Задав еще пару вопросов и получив на них исчерпывающие ответы, комиссия приняла экзамен. Ей сообщили результат и информацию о времени получения сертификата. Это произойдет в понедельник, 19 июля. Осознание того, что с учебой окончено, не расслабило, а придало силы. Она вышла из университета с улыбкой на лице и направилась к остановке транспорта пешком. «Первым делом поеду и расскажу обо всем Морозовым. Как бы они сейчас радовались со мной этим успехом?! Когда я еще смогу их навестить? Потом заеду к маме, я обещала. Покупатели не звонят, значит, сделка по продаже дома не отменяется, и аванс возвращать не надо. Вечером обещал заехать Артем. Провожу его и буду отдыхать до самого понедельника. Главное успеть приготовить ужин, – думала она по дороге.
Глава 3
В тени березы, на скамейке среди могил, сидели двое. Девушка в полголоса что-то рассказывала, а мужчина, глядя перед собой, курил и слушал. Со стороны казалось, будто он делает вид что слушает, если бы он не поворачивал головы к собеседнице, задавая ей очередной вопрос.
– Что мне делать? – спросила Ксения, закончив свой рассказ.
– Сегодня, Сеня, ничего не надо делать. Скорбные дела мы с тобой здесь закончили. Положи, пожалуйста, Морозовым конфеты, кто какие любил. Твоя бабушка говорила: – «На помин души, так положено», и меня к этому приучила.
– Вы помните, кто какие конфеты любил? – удивилась Ксения.
– Я многое помню из прошлой жизни, а вот за жизнью настоящей не успеваю следить. Да и что там не помнить? «Дюшес» да «Барбарис», батончики, «Ласточка», да «Кара-кум». Я же сам их и ел. Ты сейчас куда путь держишь? – спросил Холодов, вещая на плечо сумку, поднимаясь со скамейки.
– Обещала заехать к маме, а потом вернусь в дом бабушки.
– У тебя есть сегодня повод закатить праздник, а у меня время подумать, как будем жить дальше. Впереди у нас неделя, и, если твое решение остается в силе, мы все успеем.
– Я не передумаю уезжать. Это мое решение.
– Может, его просто убить или покалечить?
– Не за что его убивать. Предупреждение, преследование, слежка – это слова и никаких противоправных действий. Он ведь какой никакой юрист. Парень грамотный, но избалованный, не знает запретов слову «хочу». Эта его одержимость меня не столько пугает, сколько унижает. А разговор с его отцом? Он готов был выложить деньги за прихоть сына, и ему было безразлично кому. Как за товар в магазине, как путане на обочине или девочке по вызову. А будь я дочерью финансового воротилы, этого бы не произошло.
– В этом случае, ты была бы одной из них, и вряд бы вызвала такой интерес своей неприступностью.
