Кара Уилсон - Семья как семья…
— Кто знает… — Он усмехнулся, наслаждаясь ее растерянностью. — Может, боялась, что ты бросишься утешать меня?
Пальцы Иветт вцепились в кожаную обивку сиденья, но на этот раз она подумала, прежде чем ответить.
— Возможно, я бы и сделала это, — пробормотала она, чем явно сбила Дика с толку. — Ты в самом деле нуждался в утешении?
— Может быть. Но не в твоем, — отрезал он. — Когда мне нужна женщина, я в состоянии получить ее.
— Совсем как твой отец, — спокойно парировала Иветт, поморщившись от внезапной боли, и, поняв, что следует сделать паузу, откинулась на спинку сиденья.
Она постаралась не сосредотачиваться на неприятном и болезненном ощущении, которое вызвали в ней слова Дика. Несмотря на всю свою решимость, Иветт пришлось признать, что оказалась более тонкокожей, чем ее бывший муж.
Свинья! — в сердцах выругалась она, найдя, однако, в этом странное облегчение. Ничтожество! Подонок! Да и я тоже хороша! Какого черта я потащилась в Олтамахо, вместо того чтобы отдыхать на Ямайке? Какое мне дело до Дика и его семейки?!
Горечь и обида настолько захватили Иветт, что она не заметила, как они проскочили Дариен, и очнулась только тогда, когда ее глаза уперлись в надпись на воротах: «Олтамахо. Частное владение».
Когда машина въехала на территорию поместья, легкая дрожь охватила все ее существо. Я здесь! В Олтамахо! Там, где, как я поклялась, ноги моей больше не будет!
Иветт постаралась успокоиться. Появиться в доме в таком состоянии? Ну нет! Ничего хуже не придумаешь! Следует собрать волю в кулак, прежде чем предстать перед семьей Дика. Она больше никому не позволит поставить ее в глупое положение.
«Форд» ехал к дому по старой дубовой аллее. Столетние дубы, обильно поросшие мхом, который придавал деревьям жутковатый вид, делая их похожими на привидения, предстали перед ее взором. А ночью, вспомнилось Иветт, когда густой туман поднимался с реки, окутывая дом и сад белесой таинственной дымкой, — деревья выглядели так романтично… И мы с Диком занимались любовью на поросшей шелковистой травкой земле…
Иветт глубоко вздохнула и выпрямилась. Нашла время предаваться воспоминаниям! Тогда я была непростительно глупа, верила, что любовь способна победить все. И к чему привела моя глупость?
Машина миновала загон для лошадей, и Иветт подумала, что в Олтамахо мало что изменилось после ее отъезда. Живя здесь, Иветт не принимала участия в управлении хозяйством. Как жена Дика, она имела право жить в доме, имела свое место за столом наряду с прочими членами семьи, но в чем-то еще, кроме этого, ей было отказано. Джон Доул и его сыновья руководили работами на плантациях, а миссис Доул правила домом. Элис Доул не нуждалась ни в чьей помощи, и меньше всего в помощи особы, на которой, вопреки их желанию, женился старший сын.
Легкая дрожь пробежала по спине Иветт. Как она могла забыть те унижения, которые терпела от свекрови, ее мелочные придирки и подлость, о чем Дик и понятия не имел?
Воспоминания душили Иветт. Ее семья приняла Дика без всяких оговорок. И это притом, что Иветт оставляла свой дом, свою страну. Родители приняли ее выбор, они видели, что Дик любил ее, и уважали право Иветт на самостоятельное решение. Что говорить, им было бесконечно тяжело расстаться с дочерью, но они были великодушны.
Чего не скажешь о семье Дика… С самого начала у Иветт не осталось сомнений в их неприятии выбора старшего сына, хотя поначалу Дик делал все, чтобы защитить молодую жену от малейшего проявления несправедливой критики. Однако когда его не было поблизости, она была уязвима, как мышонок, оказавшийся в лапах кота. Никогда раньше Иветт не приходилось сталкиваться с подобным проявлением антагонизма, а Элис Доул не упускала ни одной возможности, чтобы унизить невестку.
Даже воспоминания доставляли Иветт невыносимую боль, что уж говорить о том, каково ей, юной и неопытной, было жить в этом доме!
С трудом подавив негодование, Иветт твердо решила, что на этот раз все будет по-другому. Она не хотела приезжать сюда, ее попросили об этом. И теперь, слава богу, она независимая женщина, а не безоглядно влюбленная девушка, лишенная жизненного опыта.
Иветт спросила себя, а не было бы разумным посоветоваться с матерью, прежде чем отправляться в Олтамахо? И не совершила ли она роковую ошибку, не сделав этого?
Когда за изгибом дороги показался дом, выкрашенные белой краской стены и веранды которого живописно смотрелись на фоне голубого безоблачного неба, нервы Иветт натянулись как струна. Что ждет ее?
Навстречу машине бросилась свора английских гончих, и в душе Иветт шевельнулось неприятное чувство. Все это она уже видела. Когда? Ну конечно, в тот день, когда Дик впервые привез ее сюда. Как и тогда, из дома никто не вышел. Иветт усмотрела в этом дурной знак.
Неужели все повторится?
«Форд» еще не остановился, а Дик уже открыл дверцу и через секунду выскочил из машины. Отогнав собак, он повернулся, чтобы помочь Иветт, и как раз в этот момент высокая, хорошо сложенная женщина показалась на веранде.
У Иветт неприятно засосало под ложечкой. Элис Доул совсем не изменилась. Она была так же внушительна, ее величественная фигура по-прежнему была облачена в платье в мелкий цветочек — неизменный рисунок, который Элис предпочитала всем остальным, — длинные волосы заплетены в косу и уложены короной на голове.
— Ричард! — воскликнула Элис, полурадостно-полуукоризненно. — Слава Всевышнему, ты дома!
— Что?! — Дик, перепрыгивая через ступени, бросился на веранду, где стояла его мать. — Что-то случилось?! Отец…
— Нет-нет. Он все так же… — обняв старшего сына за плечи, Элис Доул покачала головой, и ее глаза заволокло слезами. — Просто, когда ты не появился вчера, я начала волноваться…
Дик позволил матери заключить его в объятия, а Иветт уловила триумф во взгляде бывшей свекрови, который та бросила на нее. Когда-то тебе удалось оторвать Дика от семьи, говорил этот взгляд, но, как видишь, у тебя нет шансов сделать это снова.
Нет? — хмуро подумала Иветт, вытаскивая из багажника свой чемодан. Ну, это мы еще посмотрим, старая карга! Еще увидим, кто будет смеяться последним!
Иветт была так погружена в свои мысли, что даже не заметила, как Том поспешил к ней на помощь.
— Позволь мне, — сказал он, без усилий подхватив тяжелый чемодан, и Ив выдала свою самую обаятельную улыбку, учитывая, что и Дик, и Элис смотрят на нее.
— Спасибо, дружок, — поблагодарила она Тома. — Я и забыла, что ты такой сильный. — Она тронула его бицепс кончиком пальца.
— Сила есть, ума не надо, — процедил Дик сквозь зубы и, высвободившись из материнских объятий, подошел к Тому, который покраснел от натуги. Взяв из рук брата чемодан Иветт, он бросил на нее холодный взгляд и буркнул: — Пойдем, я покажу тебе твою комнату.
