Аманда Браунинг - Счастье приходит с Рождеством
— Буду с нетерпением ждать.
У двери он несколько замешкался и предостерегающе поглядел на нее.
— На вашем месте я бы прекратил борьбу, — ответил он и плотно притворил за собой дверь.
— Что тут происходит? — потребовал объяснений Джонатан.
— Лучше тебе не знать, — сказала она.
— И все-таки я настаиваю.
Лаура отрицательно покачала головой:
— Дело это личное. Всего лишь игра. Между Квином и мной.
Джонатан нахмурился:
— Похоже, эта игра чертовски опасна.
— Да, — согласилась Лаура со слабой улыбкой. — Но я намерена победить в ней.
— Почему же тогда твои слова меня не убеждают? — тяжело вздохнул Джонатан.
— Да потому, что ты преданный друг и беспокоишься за меня. Поверь, не надо, — настойчиво проговорила она, затем, похлопав его по плечу, вышла из столовой.
Джонатан беспомощно посмотрел ей вслед. По опыту он знал, что в тот момент, когда говорят «поверь», следует поступать наоборот!
Глава четвертая
Лаура вновь увидела Квина только далеко за полдень. Он не появился за ланчем, а вот Филип присутствовал, подавленный и молчаливый. Лауре стало жаль его, однако она понимала: он с горьким негодованием отвергнет ее сочувствие, если она посмеет проявить его. После всего ей уже не так хотелось оставаться в кругу своих родственников.
После ланча все, казалось, разошлись по своим делам. Предоставленная самой себе, Лаура расположилась в гостиной с журналом в руках. Читать ей вовсе не хотелось. Ее мысли были заняты Квином. Интересовало, где он и что делает. Когда до нее дошло, о чем она думает, Лаура разозлилась и отшвырнула журнал в сторону. Он ее совсем не интересует!
Лаура заметила какое-то движение в дверях и повернула голову. На пороге застыла Стелла.
— Извините, — пробормотала та и собралась было удалиться. Лаура поспешно вскочила на ноги.
— Не уходите, — быстро произнесла она, а когда Стелла удивленно поглядела на нее, добавила: — Мне не хочется, чтобы вы уходили из-за меня.
Стелла, немного подумав, неторопливо вошла в гостиную.
— Вам бы и не удалось прогнать меня, — холодно возразила она, и Лаура поморщилась. Ее сестренка не намерена облегчить ей жизнь.
— Вам сейчас лучше? — осведомилась Лаура, следя за тем, как Стелла, выбрав стул подальше от нее, присела. Лаура опустилась на прежнее место.
— Да, благодарю, — лаконично ответила Стелла, глядя на нее неприветливыми серыми глазами.
Лаура глубоко вздохнула. Вести с ней беседу — все равно что идти по минному полю.
— Вы, должно быть, с нетерпением ждете появления ребенка.
Стелла коснулась рукой живота.
— С превеликим, хотя и не знаю, какой я окажусь мамой, — искренне ответила она.
— Убеждена, вы будете прекрасной мамой, — сказала ей Лаура.
Стелла хмуро смерила ее взглядом.
— Не относитесь ко мне снисходительно.
Румянец пятнами проступил на щеках Лауры.
— Уверяю вас, я и не собиралась.
Стелла равнодушно пожала плечами.
— А, все равно.
Лаура едва сдержалась, чтобы в сердцах не сказать: повзрослей.
— Мне бы хотелось стать вам другом, — произнесла она вместо этого, и Стелла недоверчиво поглядела на нее.
— Я не могу взять в толк: для чего?
И в самом деле, ради чего она старается? — подумала Лаура.
— Я сдаюсь! — сказала она вслух.
— Так, значит, все? Теперь я могу идти? — вызывающе осведомилась Стелла и, не дождавшись ответа, покинула гостиную.
— Как вам угодно, — тихо прошептала Лаура после ее ухода. Ею овладело уныние. Ее не оставляла мысль, что при других обстоятельствах и Филип, и Стелла вели бы себя пристойно. Впрочем, она не винила их. Они понятия не имели, кто она.
Нет ничего хуже, чем желать невозможного. Решив, что довольно сидеть тут и жалеть себя, Лаура вышла из гостиной. Она поднималась к себе, когда увидела спускающуюся вниз по лестнице Кэролин с Томом и Элли. Хватило одного взгляда, чтобы Лаура поняла: что-то неладно.
— Что случилось? — обеспокоено осведомилась она, пристально глядя на белое как мел лицо Кэролин.
— Обыкновенная мигрень, — попыталась отговориться та, однако Лаура, порой и сама страдавшая головными болями, знала, что обыкновенными они не бывают.
— Вам следует прямиком отправиться в постель и хорошенько выспаться, — предложила Лаура, но Кэролин лишь отрицательно покачала головой.
— Не могу. Я обещала повести детей на озеро.
Лаура посмотрела на малышей. Она весело улыбнулась им. Том ухмыльнулся в ответ. Лаура хотела помочь, но сомневалась, пойдут ли малыши с ней. К счастью, в эту минуту она увидела Джонатана.
— Не беспокойтесь о Томе и Элли. Мы с Джонатаном отведем их на озеро, — сказала она, выжидательно глядя на своего друга.
Тот не разочаровал ее. Сразу вникнув в происходящее, он, бросив проницательный взгляд на Кэролин, повернулся к детям.
— Каково ваше мнение на сей счет, детишки? Пойдете на озеро со мной и Лаурой? Пусть мама отдохнет.
— Ладно, — моментально согласился Том. Элли несколько помедлила. Наконец и она, отойдя на шаг от мамы, сунула крошечную ладошку в руку Джонатана.
Лаура заметила, как он прерывисто вздохнул, и поняла: для него это мгновение чрезвычайно важно. Он обожал Кэролин и любил ее детей. Ему ужасно хотелось, чтобы они приняли его. Дети, казалось, отнеслись к нему благожелательно.
— Вам лучше подняться наверх, в спальню, — посоветовала Лаура почувствовавшей облегчение Кэролин. — Мы присмотрим за ними.
Кэролин не стала противиться.
— Ведите себя хорошо, — велела она детям напоследок.
— Дядя Квин тоже идет? — спросила Элли. когда они спустились вниз и Лаура помогала ей надеть теплое пальто.
Присев перед девчушкой на корточки, Лаура натягивала на ее ручонку шерстяную варежку.
— Нет.
— Почему? — Элли приподняла подбородок, чтобы Лаура обвязала ее шею шарфом.
Лаура откинулась назад, поправляя шарф.
— Ну, я думаю, потому, что никто не пригласил его.
— А я могу его пригласить?
Лаура с трудом улыбнулась под молящим взором девочки.
— Дорогая, я не знаю, где сейчас твой дядя Квин, — с сожалением произнесла она.
Личико Элли прояснилось.
— Я знаю. Вон он! — закричала она, показывая поверх плеча Лауры. Обернувшись, Лаура увидела, как через парадную дверь входит Квин.
Чудеса, да и только. Однако она тут же сообразила, что девочка, должно быть, увидела его в окно. Настоящим чудом было то, что при виде его ее охватила паника. В джинсах и кожаной куртке, с растрепанными волосами и порозовевшими щеками он был ошеломительно красив.
