Джеки Браун - Медовый месяц в Греции
– Дарси, тебе нравится твоя работа?
– Наверное, – Дарси пожала плечами, – она позволяет оплачивать счета.
Грустный и однозначный ответ, по мнению Ника.
– Тебе следует заниматься делом, к которому ты чувствуешь страсть. Иначе какой смысл?
– Думаю, ты бы понял, если бы сам не был так увлечен своей работой.
– Кое-чем я увлечен еще больше.
Честный ответ Ника и улыбка, которой сопровождались его слова, впрыснули в вены Дарси яд желания. Оно горячей волной прошло по ее телу, испугав своей силой. Это было странно и незнакомо. Она так тосковала по этому неведомому чувству! Черт возьми, если быть откровенной до конца, она ощущала себя пустыней, жаждущей дождя. Ливня. Шторма.
– Если продолжишь смотреть на меня так, я не выдержу и отвезу нас обратно в отель, – предупредил Ник. И ее снова обдало жаром.
– Прости, я задумалась о… о всех переменах, что произошли со мной за последнее время. Мне в любом случае нужно искать новое жилье. Почему бы заодно не заняться поисками новой работы?
– Ты на перепутье, – произнес Ник.
Над ними загорелся красный свет, и «шелби» остановился.
– Больше похоже на этот оживленный перекресток, только с неработающим светофором.
– Тогда тебе нужно очень осторожно перейти на другую сторону.
«Очень осторожно». Именно так она вела себя последние несколько лет. А теперь беззаботно сказала:
– Или перебежать через дорогу сломя голову, и будь что будет. В конце концов мы выяснили, что я склонна к авантюризму.
– Мне нравится твой стиль. – Левая рука Ника покинула рычаг коробки передач и коснулась ее щеки. Он наклонился ближе, в его глазах читалось желание… Позади взвыл клаксон.
– Зеленый, – сказала Дарси, подавив смешок.
Машина рванула вперед. Дарси поправила шарф и решительно сменила тему:
– Поговорим о тебе.
– Хорошо. Чем я зарабатываю на жизнь, ты знаешь. Еще ты знаешь, что у меня есть брат, который вот-вот женится.
– Младший. Петрос.
– Отлично. Ты внимательна к деталям.
– Этим я зарабатываю на жизнь. Ты же помнишь, я проверяю факты.
– Или проверяла.
Семечко, так недавно оброненное в почву, казалось, уже пускает корни. Дарси постаралась сосредоточиться на разговоре.
– Расскажи мне о Петросе. Сколько ему? Какой он?
Щека Ника чуть заметно дернулась, но, когда он заговорил, тон его был почти небрежным.
– Он на год младше меня. Мальчишками мы все делали вместе. Теперь… он работает с отцом в его магазине. Они занимаются электроникой.
– Семейный бизнес?
Ник кивнул.
– Отец надеялся, что и я последую по его стопам.
– Но у тебя другие интересы.
– Да.
Один слог. Никакого сожаления в голосе. Но столько грусти. Снова эти семейные ожидания, поняла Дарси. Надеясь развеять его, она сменила тему:
– А что насчет невесты Петроса?
И снова Ник сжал челюсти:
– Селена.
В воздухе повисло напряжение.
– Красивое имя.
Он усмехнулся:
– Мы выросли вместе, мы трое. – После короткой паузы Ник добавил: – У меня и Селены был роман.
Дарси от удивления позабыла про тактичность.
– У тебя был роман с женщиной, на которой женится твой брат?
– Точнее, мой брат женится на женщине, с которой был роман у меня.
– О!
Больше похоже на «вот черт».
– Хочешь знать, разбито ли мое сердце?
– Оно разбито?
– Исцелилось много лет назад.
До конца ли? Дарси не была уверена. В его голосе слышались нотки не то злости, не то обиды из-за предательства. А если бы все и вправду было кончено, он бы ничего не чувствовал. Ей хотелось спросить, почему он расстался с Селеной, но она чувствовала, что не стоит касаться этой темы. Поэтому она просто сказала:
– Неловко было, наверное.
– Точно.
Пару минут они ехали молча, потом на нее что-то нашло.
– Кстати, к вопросу о неловкости. Селена и Петрос тоже приглашены на ужин?
Если да, то Дарси есть о чем беспокоиться. Ей предстоит произвести хорошее впечатление на родителей и бабушку Ника и при этом не растревожить старые обиды, связанные с любовным треугольником. Но, на ее счастье, Ник покачал головой:
– У них другие планы. Встреча с распорядителем в ресторане насчет изменения в меню. У одной из кузин невесты оказалась страшная аллергия на арахис.
– Вот и славно, – Дарси с облегчением прикрыла глаза и тут же поморщилась, – я не про аллергию, конечно. Анафилактический шок и все такое, это ужасно, но…
– Да я прекрасно понял, о чем ты. – Короткий смешок Ника успокоил ее.
Через несколько минут они подъехали к двухэтажному дому с белыми стенами в окружении пышного сада.
– Мы на месте.
«Шоу начинается», – подумала Дарси, стягивая с головы шарф и оглядывая свое отражение в зеркале заднего вида.
– Ты выглядишь восхитительно, – заверил ее Ник.
И все же ее желудок нервно сжался. Она обратилась с короткой молитвой к Создателю, прося, чтобы ее не стошнило от волнения.
– Это дом моей бабушки, но родители живут буквально в двух шагах.
И Ник указал на соседний дом, который выглядел почти так же. Дарси сосредоточилась на деталях, это успокаивало. Как ни скудны были ее познания в ботанике, она узнала герань в горшках около входной двери и рядом с металлическими перилами, опоясывавшими террасу на втором этаже. Хотя в воздухе не ощущалось ни дуновения ветерка, до нее долетал густой аромат роз.
– Ух ты. У твоих родителей и бабушки, как говорится, «зеленые руки». Здесь все такое… зеленое. Моей маме бы это понравилось. И моим сестрам тоже. Они могут вырастить что угодно где угодно. А у меня руки «черные».
Он взял ее ладонь в свою и внимательно осмотрел пальцы:
– Вроде все нормально.
– Это просто такое выражение. «Зеленые руки» – это о тех, у кого растения как будто сами собой растут. А «черные» – это убийца растений. Поэтому мой единственный цветок дома – фикус. Пластмассовый. По крайней мере, для него я не опасна.
– Понятно, – вежливо сказал Ник.
Ничего ему не понятно, но Дарси не могла остановиться, хоть и чувствовала себя идиоткой.
– Фикус все равно выглядел жалко, но я тут ни при чем. Это все Руфус.
Губы Ника тронула улыбка.
– Да-да. Соратник сатаны.
– Точно. Он использовал фикус в качестве когтеточки.
Ник вылез из машины и обошел ее, чтобы открыть дверь Дарси.
– Пойдем.
Внезапно у него стал такой вид, словно он готовился к сражению. Эта перемена не ускользнула от Дарси и еще больше взволновала ее.
Он провел ее к дому и вошел не стучась.
Никаких формальностей. Даже если это из-за того, что он зашел к собственной бабушке. Ей это пришлось по душе.
Прихожая вела в гостиную с камином – уютное место, располагающее присесть и расслабиться, что не помешало бы Дарси: она ощущала себя свернутой пружиной. Из глубины дома доносились голоса, говорящие по-гречески. Она услышала имя Ника и, как ей показалось, ее собственное. Дарси взглянула на него, но он был невозмутим.
