Искушение на грани риска - Кира Синклэр
Подойдя к холодильнику, чтобы взять сливки, он бросил взгляд на веранду – Женевьева была там, сидела на качелях, поджав ноги, с чашкой в руках. Невидящий ее взор был устремлен куда‑то через двор. Финн моментально узнал это выражение ее лица – и напрягся. Он слишком хорошо знал его – такой задумчивой и встревоженной она была только после схваток с дедом. У того был поразительный дар забирать всю радость у внучки, убивая ее одним метко брошенным словом. Правда, с тех пор прошло немало времени, и дед больше не появлялся в жизни Женевьевы – отчего Финн лишь сильнее встревожился. Ему захотелось любой ценой заставить это выражение исчезнуть с ее лица.
Открыв заднюю дверь, он вышел на веранду. Утро было прохладным и свежим, в воздухе словно ощущался солоноватый привкус моря. Задний дворик Женевьевы был милым – все здесь было сделано с расчетом на ребенка, в углу располагались качели, а ближе к каменной веранде виднелась песочница. Девушка не повернулась, когда вышел Финн, хотя по ней было понятно, что она его услышала. Плечи ее напряглись, словно готовясь к схватке.
Присев рядом на качели, Финн вытянул ноги.
– Где Ноа?
– Где твоя рубашка? – парировала Женевьева.
Финн слегка улыбнулся.
– Я первый спросил.
– Подруга приехала и забрала его недавно.
Новость огорчила Финна – он уже настроился на утро в компании Женевьевы и сына.
– Зачем?
– Так у нас проходит каждый день, и я не вижу повода что‑то менять. – Тут Женевьева впервые за утро повернулась и посмотрела на него – взгляд ее пробежался по его торсу, точно крылышки бабочки. – И потом, я хотела с тобой кое‑что обсудить. Сегодня я говорила с Ником. Он собирается отдать полиции пленки с камер наблюдения.
– Отлично. Я тоже подготовлю записи, – произнес Финн. Он не собирался скрывать факт наблюдения за Женевьевой, хотя и намеревался оставить парочку камер в секрете.
Девушка вновь посмотрела на него – глаза ее были прищурены, но Финн понял, что она уловила смысл сказанного им. Женевьева была наивна, но не глупа.
– А как так вышло, что у тебя вообще есть какие‑то записи? Как ты узнал о происшедшем раньше Ника?
Финн сделал глоток кофе, напиток обжег ему язык. Наклонившись, он поставил чашку на каменную плиту между ними.
– Ты думала, я оставлю тебя и нашего сына без защиты?
Женевьева покачала головой и подняла брови, выказывая раздражение и замешательство.
– От чего ты собрался нас защищать? Самую большую опасность в нашей жизни представляешь ты.
Замечание больно укололо, хотя Финн знал, что она не намеревалась задеть его.
– Ну, последние события показывают, что это не так. Тебе лучше знать, Женевьева, ты родилась в мире денег и привилегий.
– Но ни то ни другое никогда мне не принадлежало.
– Может, и так, но все знают, кто ты. А еще многие знают, кто отец Ноа, особенно в свете последних судебных разбирательств. Может, я дегенерат и негодяй, но богатый. А там, где деньги, всегда есть те, кто желает ими завладеть.
– Тебе лучше знать, – тихо произнесла Женевьева.
– Вот именно. Я сам неоднократно пользовался слабостями людей и всегда верил: если ты не можешь что‑то защитить, значит, не имеешь права обладать этим.
– Мы с Ноа не твои вещи.
– Нет, вы важные люди в моей жизни, и я не позволю никому причинить вам вред с целью ударить меня. Я никогда не боялся наживать себе врагов – еще до тюрьмы у меня их было много, а во время заключения прибавилось.
Женевьева вздрогнула.
– Ты хочешь сказать, что мы с Ноа в опасности? Мне следует о чем‑то побеспокоиться?
– Нет, просто я не хочу рисковать. В твоей системе безопасности были слабые места, вот я и позаботился о том, чтобы устранить проблемы. И, как показал опыт, был прав.
Финн заметил, как глаза Женевьевы вспыхнули недобрым огнем.
– Вместо того чтобы поговорить со мной, ты решил действовать сам?
Финн пожал плечами, не желая извиняться за то, что считал необходимым.
– После того как мне пришлось чуть ли не силой заставлять тебя принять от меня деньги… скажем так, я не думал, что ты будешь рада моим наблюдениям или финансовой помощи с целью устранения недостатков. Я уже говорил, Женевьева, у меня есть копии твоих финансовых отчетностей, и тебе не скрыть от меня ничего.
Глава 6
Женевьева надеялась, что это все же не так, последнее, что Финну необходимо было знать, – это то, как трудно ей держаться от него на расстоянии, даже когда он раздражал ее.
– Тебе может не понравиться мое отношение к тому или иному, но это не повод поступать как тебе заблагорассудится, Финн. Взрослые отношения так не работают.
– А у нас взрослые отношения? Если так, то я готов пожаловаться – потому что мне не достается положенных бонусов.
Женевьева поймала себя на желании отвесить ему пощечину, и даже в этот момент тело ее окатила волна жара.
– Ты знаешь, что именно мне сказать, чтобы спровоцировать на действия, не так ли?
– Хотел бы я, чтобы это было так. Но мне кажется, ты должна была заметить, что между нами снова проскочила искра.
– Ты неисправим, и я все еще зла на тебя.
Финн пожал плечами:
– Можешь злиться сколько угодно, я не стану извиняться за то, что пытался защитить тебя и Ноа.
Женевьева лишь закатила глаза, с трудом сдерживая гнев. Сделав глубокий вздох, она снова повернулась к Финну:
– Ты вообще собирался мне сказать, что установил камеры наблюдения?
– Со временем.
– Мне стоит знать о том, когда ты хотел это сделать?
– Пожалуй, нет. Но мне нужно твое разрешение на то, чтобы обновить оборудование в твоей студии – так что, наверное, я бы сказал в ближайшем будущем.
Женевьева сдалась – в конце концов, что бы она ни сказала, это ничего не изменит. Финн мог быть чертовски упрямым временами. Он же произнес:
– Тебе просто стоит меня поблагодарить.
– Нет. – Женевьева наморщила нос, в конце концов признавая его правоту. – Хорошо. Спасибо.
– Это так сложно? Всегда пожалуйста. И раз уж мы начали обсуждать твою систему безопасности, я должен сказать, что записи с моих камер анализируют два моих хороших знакомых. Видишь ли,
