Кэтти Уильямс - Великое таинство любви
— Доминик, пожалуйста…
Его имя впервые сорвалось с ее губ. Она не должна звать его так, для нее он — мистер Дрекос. И эту дистанцию между ними сокращать нельзя.
— Послушай, Мэтти. Я знаю, ты думаешь, будто единственное, что мне от тебя надо — уложить в постель…
— А разве это не так?
— Да, я хочу обладать тобой…
— Мистер Дрекос, я уже сказала вам…
Прикосновение губ Доминика было легким, как будто ее губ коснулись перышком, в нем не было ничего пугающего или принудительного. Но ноги Мэтти все равно сделались ватными.
— Разве это преступление, поддаться обоюдному влечению?
Его поцелуй стал чуть более настойчивым и чувственным, в игру вступил его язык, проникнув в ее рот и начав свое неторопливое путешествие по самым потаенным его уголкам. Мэтти уже еле держалась на ногах.
— Разве я не прав? — хрипло прошептал Доминик, отрываясь от ее губ.
Она немедленно ощутила холод и разочарование.
— Вы приводите меня в замешательство.
— Отлично, этого я и добиваюсь, потому что ты тоже приводишь меня в замешательство.
Руки Доминика, эти волшебные руки, проникнув под свитер, гладили ее обнаженную спину и плоский живот. У Мэтти перехватило дыхание от удивления и удовольствия — нет, слово «удовольствие» слишком невыразительное — от восторга.
— Ты останешься на ночь? Проведешь ее здесь? Со мной? В моей постели?
— Нет… пожалуйста… — Мэтти словно очнулась. — Господи, это просто смехотворно…
Рука Доминика медленно двинулась вверх. Его поражала собственная выдержка. Он чувствовал, как дрожит ее тело, как она возбуждена, как хочет его, но находил в себе силы контролировать себя, чтобы не схватить ее и не утащить в спальню.
Его рука была уже в нескольких сантиметрах от ее груди. Высокой, прекрасной формы груди, которую он мечтал ласкать и целовать.
— У нас нет ничего общего…
— Я так не думаю. Кое-что общее у нас, несомненно, есть…
— Играйте в эти игры с женщинами своего круга…
— Это так скучно…
— Тогда… тогда играйте в них с… кем-нибудь другим! — Мэтти вспомнила Фрэнки, ждущего ее дома, и заставила себя вынырнуть из дурмана. Она попыталась отстраниться, но лишь помогла руке Доминика добраться до вожделенной цели.
Мэтти едва не подпрыгнула, когда сильные, но нежные и опытные пальцы коснулись ее груди, нашли спрятавшийся под кружевом бюстгальтера напрягшийся сосок и стали нежно его поглаживать. Еще минута, и самообладание окончательно оставит ее.
— Нет! — Она оттолкнула его руку, и Доминик немедленно убрал ее, но лишь для того, чтобы снова упереться ею в стену рядом с ее лицом. Она снова попала в ловушку.
— Мы оба взрослые люди, — ровным голосом сказал Доминик, все еще не теряя надежды сокрушить ее оборону, — и нас влечет друг к другу. И нет смысла отрицать это.
— Да, все так! Я и не стану этого отрицать! Но все равно между нами ничего не может быть.
— Но почему, черт побери?!
— Потому что я живу не одна! Так уж случилось, что у меня есть мужчина!
Глава четвертая
Только написав и сдав последнюю курсовую работу, Мэтти поняла, что настоящие трудности только еще начинаются. Она не сомневалась в том, что окончит курсы с наивысшими баллами, поскольку с первого дня не пропустила ни одного занятия, работы сдавала вовремя, опережая по всем показателям остальных слушателей. Но куратор их курса, женщина энергичная и прямолинейная, была откровенна. В области маркетинга существует жесткая конкуренция, и какими бы отличными ни были оценки, у Мэтти нет опыта. Многолетний опыт в любом случае окажется предпочтительнее способностей и творческого энтузиазма, поэтому она не должна расстраиваться и негодовать, когда ей будут предлагать низкие должности и низкую зарплату.
В двух агентствах по трудоустройству, в которых она побывала за последнюю неделю, ей сказали примерно то же самое, но только в более вежливой форме. Мэтти утешала себя тем, что неделя — это небольшой срок, когда дело касается поиска работы. Кроме того, поиски отвлекали ее от опасных мыслей о Доминике Дрекосе и той черте, которую она едва не переступила в их последнюю встречу.
Но сегодня она может позволить себе немного расслабиться — в ночном клубе у нее выходной, и Фрэнки нет дома.
Мэтти сбросила туфли, забралась с ногами на диван, наслаждаясь тишиной и покоем. Она хотела включить телевизор, но, представив поток несвязной и негативной информации в субботнем восьмичасовом выпуске новостей, передумала. Вытянувшись на диване, она закрыла глаза и позволила своим мыслям вяло дрейфовать в любом направлении.
Мысли же немедленно выбрали одно-единственное направление — Доминик Дрекос. Мэтти разозлилась на себя, потому что ей надо было подумать о Фрэнки и решить для себя очень много вопросов, поскольку она и так слишком долго откладывала на потом принятие серьезных, если не сказать судьбоносных, решений.
Интересно, что теперь Доминик думает о ней?
Она как сейчас видела выражение его лица, каким оно было после ее признания. Наверняка он испытал отвращение, узнав, что она завлекала его, с готовностью отвечала на его ласки, имея бой-френда. Она оправдала его самые худшие подозрения в том, что она всего лишь доступная официантка из ночного клуба, а все ее ужимки, сопротивление и попытка продемонстрировать высокие моральные принципы — не более чем игра.
Он мог расценить ее поведение как желание подцепить его на крючок. Неприятные мыслишки вдруг полезли из всех закоулков ее сознания, и Мэтти потянулась за пультом телевизора в отчаянной попытке отвлечься. И тут прозвенел дверной звонок.
Мэтти заколебалась. Вряд ли это был Фрэнки, поскольку у него есть собственный ключ. Вздохнув с облегчением, она направилась к входной двери.
Но ее облегчение длилось недолго — ровно до того момента, как она распахнула дверь и увидела мужчину, прислонившегося к косяку. Мужчину, которого она надеялась больше не увидеть. Никогда.
— Что вы здесь делаете? — Голос ее звучал враждебно, а сердце предательски частило. В кремовых брюках и кремовой рубашке, воротник которой выглядывал из-под джемпера, Доминик Дрекос был ошеломляюще хорош собой. Кремовый цвет подчеркивал смуглость его кожи. Мэтти потребовалось немало сил, чтобы скрыть радость, которую она испытала при виде его.
— Решил заехать и своими глазами увидеть, с кем мне придется соперничать, — ответил Доминик и, пользуясь ее замешательством, вошел в дом.
— Что?! Вы совсем с ума сошли? И как вы узнали, где я живу? Нет, позвольте я догадаюсь сама. Гарри сказал?
