Сьюзен Стивенс - Запах сандала
– Что? – Он с изумлением посмотрел на нее. – Все просто без ума от твоих работ, как я и говорил тебе. Они в восторге, и я не удивлен…
– Гедеон, пожалуйста… – На этот раз у Зары не было настроения выслушивать театральные речи владельца галереи. – Просто скажи мне, что происходит.
– Состоится частный показ, и, конечно, все это организовано…
– Ты не понимаешь. Какой частный показ, когда все эти люди получили приглашения на сегодняшний вечер? Ты же не можешь просто так выгнать их…
– Я надеюсь, ты не считаешь, что я могу быть таким грубым.
Зара покачала головой.
– Не знаю, что и думать.
– Ты что, не заметила этикетки «продано»?
– Нет… – Она была слишком расстроена, чтобы заметить что-либо. Ее внимание было сосредоточено на лицах гостей, а не на фотографиях.
– Ну вот тебе и хорошая новость. – Гедеон похлопал ее по плечу. – Ты очень удачливая молодая дама. Частный коллекционер подошел ко мне с предложением купить всю коллекцию.
– Всю?!
– Пришел, увидел, победил, – с удовлетворением отметил Гедеон.
– Теперь понятно, почему все были так разочарованы…
– Должен признать, что гостей не обрадовало появление красных этикеток. Мне начали задавать вопросы.
– Но почему ты не посоветовался со мной?
– Ты забыла, я действую, как твой агент.
– Я не критикую тебя, Гедеон. Но продать все одному коллекционеру… Я занимаюсь этим не ради денег, ты знаешь это.
– Тебе повезло. – Гедеон поджал губы. – Не каждый из нас может позволить себе быть таким щедрым.
– Прости. Я просто шокирована, вот и все. – Зара пыталась вникнуть в то, что он сказал ей. – Все-таки надо все обсудить, прежде чем принять окончательное решение.
– Такая возможность выпадает не каждый день.
Зара была вынуждена согласиться.
– Ты прав. Вы с Ламбертом устроили мою выставку не для того, чтобы потакать моим прихотям.
– Хорошая девочка, – одобрительно сказал Гедеон. – Теперь пойдем со мной и познакомимся с твоим покупателем.
– Он сейчас здесь? Где? – спросила она, когда Гедеон открыл дверь в стремительно пустеющую галерею.
– Наверху, в моем кабинете. Он пожелал, чтобы это был частный визит, без фанфар.
У Зары бешено заколотилось сердце. Должно быть, это какая-то важная персона, возможно, один из сказочно богатых коллекционеров, который предпочел не афишировать свое богатство.
– Я должна знакомиться с ним?
– Это обычная вещь для художника – уделить несколько минут своему почитателю. Думаю, ты будешь приятно удивлена, как, впрочем, и я, – заключил Гедеон. – А если тебе не дает покоя твоя совесть, то, пожалуйста, не беспокойся об остальных гостях, потому что каждого сегодняшнего гостя он пригласил на прием с шампанским в твою честь. Можешь себе представить…
Это была вершина ее карьеры на сегодняшний день, но почему она чувствует себя такой рассерженной? Это нечестно по отношению к Гедеону и Ламберту.
– Если ты не встретишься с ним, ты никогда не узнаешь, кто купил твои работы.
Наклонив голову набок, Зара улыбнулась.
– Ты очень убедителен.
– Это моя работа, – напомнил он Заре. – Так что, идем?
Спускаясь за ним по лестнице, Зара кивнула в сторону мониторов:
– Они включены?
Гедеон остановился.
– Почему ты спрашиваешь? – Его рука забарабанила по перилам.
– Просто интересно, если коллекционер даже не спускался в галерею, что заставило его купить всю коллекцию?
– Каприз. Кто может знать, что там на уме у богатых? Он сказал, что увидел афишу, проезжая мимо, остановил машину…
– Может, ты скажешь мне, кто это, чтобы я была готова?
– Я всегда обожал сюрпризы. – Гедеон подмигнул ей, когда они подошли к двери, ведущей на этаж, где располагались кабинеты.
Ирония судьбы, но Зара чувствует такое волнение при мысли о расставании с фотографиями Заддары. Теперь у нее не будет возможности сохранить ни одного снимка из коллекции. И тут Зара напомнила себе, что это была не частная поездка. Ее благотворительной деятельности, как и Ламберту с Гедеоном, нужны деньги.
– Хорошо, давай покончим с этим.
– Для начала рекомендую надеть на лицо улыбку.
– Так пойдет? – Она растянула лицо в улыбке.
– Речь идет о десятках тысяч фунтов, – напомнил ей шепотом Гедеон. – Если ни на что другое ты не способна, тогда ладно.
Интересно, кого она обнаружит за дверью кабинета? Гедеон был вполне спокоен, но это потому, что считал свою часть работы выполненной. Он уже думает о следующей выставке, веря, что деньги за эту уже в банке.
В отличие от современного стиля галереи, личные апартаменты Гедеона и Ламберта являлись образцом безупречного вкуса и любви к роскоши. Гедеон вел Зару через устланный толстым ковром холл. Кабинет, к которому они направлялись, был настоящей гордостью Гедеона. Отсюда он мог наблюдать за всеми экспонатами выставки в галерее, хотя требовалось некоторое мастерство, чтобы настроить мониторы. Значит, здесь она должна встретиться с человеком, который скупил все ее фотографии. Каков он? Страстный коллекционер, надо думать… Старый и, возможно, затворник…
– Кто он, Гедеон?
– Мой клиент предпочитает оставаться инкогнито.
– А, ладно, на чеке должно быть имя. Или он платит тебе золотыми слитками, а, Гедеон? – Голос Зары стал тверже. – Ты что-то мне не договариваешь.
Но Гедеон уже открыл дверь.
– Разрешите представить, мисс Зара Кингстон… Фотохудожница, – торжественно представил он.
Сначала она увидела Ламберта рядом с невысоким коренастым мужчиной в темном костюме. Потом она увидела другого мужчину, стоявшего в тени. Он повернулся, когда она вошла.
– Ваше величество…
– Я просил тебя, Рашид… Здесь никаких церемоний.
Зара могла бы не узнать его в этом безукоризненном, сшитом на заказ костюме, но его голос был твердым и холодным – таким, каким она запомнила его.
– Гедеон, дай скорее стул, – вскрикнул Ламберт, видя, как Зара покачнулась в его сторону.
Они узнали друг друга одновременно, и у Шахина тоже закружилась голова. Он жадно всматривался в знакомое лицо, страстно желая повернуть время вспять, чтобы он мог многое… вернуть. В это трудно поверить. Он не хотел, чтобы это было правдой. Неужели девушка, которую он мельком видел на мониторе, была Зара Кингстон? Но Зара Кингстон – это его подопечная. И еще одной его подопечной была Адара, женщина, которую он никогда не сможет забыть…
Его сердце гулко стучало в груди, мысли и заготовленные фразы перепутались, в голове стоял туман. Он не может испытывать ни отцовских чувств к своей давно утерянной подопечной, ни братской привязанности. Да и как это возможно после их случайной встречи в пустыне?
