Хеди Уилфер - Живая кукла
— Он осмотрел все отели, — слышала Лавиния восторженные отзывы о нем. Он дотошно вникает во все детали и принимает быстрые и взвешенные решения.
И больше никаких разговоров о сокращении штатов. Более того, говорили, что босс всех заверил в своей готовности никого не трогать при условии, что они вместе найдут выход из положения и поднимут доходность отелей. В общем, все превозносили Витторио до небес.
Еще бы, ведь они не знают его с той стороны, с какой знаю его я, думала Лавиния, слушая похвалы в его адрес.
— Уже десять тридцать, а его все…
Она напряглась, когда вдруг увидела в окно огромный «мерседес», остановившийся у дома ее бабушки. Как он точен! Ну конечно, Витторио не стал бы терять драгоценные секунды, особенно на нее, если бы в этом не было необходимости.
К тому времени как он подошел к входной двери, Лавиния уже открыла ее и стояла в ожидании, держа водной руке чемодан, а в другой — ключ.
— Что это?
Она видела, как Витторио нахмурился, разглядывая ее дешевенький чемодан, и, придав голосу твердость, сказала:
— Мой чемодан.
— Дай мне его, — потребовал он.
— Я сама могу донести его, — сказала Лавиния.
— Уверен, что можешь, — согласился Витторио, — но…
— Что «но»? — бросила ему с вызовом Лавиния. — Что итальянцы не разрешают женщинам носить чемоданы так же, как не позволяют им ни капли свободы?
Она увидела, как напряглись губы Витторио, И поняла, что ему не понравились ее слова. Лавинии доставило удовольствие подразнить его, хотя она понимала, видя угрожающие всполохи в его глазах, что может разбудить в нем зверя.
— Боюсь, что в данном случае тебе следует винить отца-американца, а не мать-итальянку, — ответил Витторио холодно. — Частная школа, в которую он отправил меня, проповедовала то, что сейчас считается устаревшим кодексом поведения.
Он бросил на нее строгий взгляд.
— Кстати, хочу предупредить тебя. Дед мой несколько старомоден. Он не воспринимает все эти современные штучки-дрючки. Так что на острове…
— Я должна делать то, что ты мне скажешь, — закончила фразу Лавиния.
Если в таком духе все будет продолжаться и дальше, подумала она, мне не вынести. Впрочем, есть преимущество в такой обоюдной враждебности. Никто не удивится, когда они потом разорвут помолвку.
— Наш самолет вылетает завтра утром. Поэтому нам надо будет выехать из апартаментов рано, — сказал Витторио, когда они сели в машину.
— Апартаментов? — переспросила Лавиния удивленно. — А разве мы не летим прямо сейчас?
— Нет. Сейчас мы займемся покупками.
— Покупками?.. — начала было Лавиния, но Витторио не дал ей договорить.
— Да, покупками. Надо купить кольцо, и…
От его оценивающего взгляда по телу Лавинии пробежали мурашки и захотелось выскочить из машины и убежать прочь. О, с каким удовольствием она бы сказала ему, что передумала и выходит из этой грязной игры! Но разве она могла?
— Тебе необходима более подходящая одежда.
— Если ты имеешь в виду летнюю одежду, — сказала Лавиния, — то у меня в чемодане все есть.
— Нет, я не про это. Видишь ли, как ты, наверное, уже заметила, я вполне состоятельный человек. Мой дед — миллионер. А мать и сестры привыкли одеваться в ведущих модельных агентствах мира, и вовсе не потому, что одержимы модой. Естественно, что и моя невеста…
Не давая ему договорить, Лавиния глубоко вдохнула и решительно возразила:
— Если ты думаешь, что я позволю тебе покупать мне одежду…
Витторио обезоруживающе улыбнулся.
— А почему бы и нет? В конце концов, ты не возражала, чтобы я купил твое тело.
— О нет. Все совсем не так! — запротестовала Лавиния, задыхаясь от возмущения.
— Вот и отлично, — насмешливо произнес Витторио. — Прибереги спецэффекты для моих родственников. Я же прекрасно знаю, какая ты. Считай, что дорогая модная одежда лишь аксессуар твоей работы.
Он криво улыбнулся.
— Однако имей в виду, что последнее слово в выборе останется за мной. Я хочу, чтобы в семье создалось впечатление о моей невесте, как об очень элегантной девушке с хорошим вкусом.
— На что ты намекаешь? — презрительно спросила Лавиния. — Что я могу выбрать что-то, больше подходящее для…
Она остановилась, не в состоянии произнести слово, возникшее в ее воспаленном мозгу.
К ее удивлению, Витторио не стал нагнетать ситуацию и лишь спокойно сказал:
— Тебе, естественно, непривычно покупать дорогие вещи, но сейчас ты не обычная служащая, а невеста состоятельного человека, который может позволить себе не экономить на этом.
Лавиния не нашлась, что ответить, но в душе кипела от негодования и стыда. Она была не в силах удержать Витторио, но решила тщательно фиксировать все его траты, чтобы потом расплатиться с ним из своих скромных сбережений.
— Больше никаких возражений? — спросил он. — Отлично. Ибо, уверяю тебя, дорогая, что я все равно добьюсь своего, и по прибытии на остров ты будешь выглядеть так, как и пристало моей невесте.
Машина набрала скорость, и Лавиния благоразумно решила, что ссориться с Витторио, когда он за рулем, не стоит. И только теперь ей пришло в голову, что за всеми этими разговорами об одежде она как-то совсем упустила более важное обстоятельство — предстоящую ночь, которую они проведут вместе.
Но, собственно говоря, что ее беспокоит? Конечно, не перспектива оказаться с ним в одной постели. В конце концов, Витторио неоднократно давал ей понять, что думает о ее моральных устоях. Гордость мешала признаться, что на самом деле ее в ужас приводит сама мысль остаться с ним наедине. На острове все будет по-другому. Там, на вилле, которую построил его дед, полно родственников и слуг. Нет, она предпочтет стиснуть зубы и молчать, чем подвергнуться насмешкам по поводу страхов, которые испытывает.
* * *Ожидая, пока шофер положит вещи в багажник нанятого ею лимузина, Мариетта нетерпеливо притоптывала ножкой в дорогой обуви. Как только она узнала, что Витторио помолвлен и собирается привезти свою невесту на остров, чтобы представить родственникам, она сразу же начала действовать. К счастью, помолвка это не свадьба и еще можно помешать заключению нежелательного союза.
Она конечно же знала, почему Витторио так поступил. В конце концов, он был итальянцем до мозга костей — хотя всегда подчеркивал, что его отец был американцем, — и, как любой итальянец, собственно, как и любой мужчина, испытывал внутреннюю потребность кого-нибудь опекать.
Утверждение Витторио, что он влюблен в эту женщину, не что иное, как проявление этой потребности, демонстрация нежелания пойти на поводу у своего деда и жениться на кузине.
