Мелани Милберн - По ту сторону полуночи
Она поджала губы и повесила полотенце на край раковины.
— Я всего лишь стараюсь быть вежливой.
— Вежливой? — усмехнулся Эдуардо. — Ты так это называешь? Ты просто подлизываешься, чтобы получить то, что хочешь.
— Я не подлизываюсь, — самоуверенно возразила Белла. — Я думала о твоих родителях, о том, каково это — осиротеть в таком возрасте…
— Завязывай, принцесса, — грубо оборвал ее Эдуардо.
На ее гладком лбу появилась глубокая морщинка.
— Мне кажется, если поговорить об этом, станет легче.
— Не о чем говорить, — отрезал он, достав банку с кофе.
Эдуардо залил воду в кофеварку, насыпал кофе и включил ее, не поворачиваясь к Белле. Вены на его шее вздулись и отчетливо выступили на загорелой коже. Неужели она никогда не успокоится? Почему женщинам обязательно надо все знать? Обо всем поговорить? Он стремился забыть о своем прошлом, а не бесконечно копаться в нем.
Эдуардо хотел, чтобы прошлое ушло навсегда.
Ему нужно было, чтобы оно ушло навсегда.
Эдуардо слышал, как Белла ходит рядом. У нее была легкая, почти бесшумная походка, но он ощущал ее присутствие, вдыхал запах ее духов, щекотавший нос. Если бы она к нему прикоснулась, он сдался бы. Честно говоря, он уже почти сдался: что-то внутри, словно дикое животное на хрупкой ржавой цепи, готово было сорваться в любой момент.
Белла вздохнула, а потом тихо, но настойчиво позвала Эдуардо по имени. Его имя в ее устах ласкало слух, отдаваясь в каждом нерве, как будто по коже провели нежным перышком.
— Эдуардо…
Он выдержал секундную паузу, прежде чем обернуться и посмотреть на ее красивое лицо с большими карими глазами и пухлыми влажными губами.
— Я знаю, чем ты занимаешься, — сказал он с циничной улыбкой. — Когда тебе что-то нужно, ты обязательно пускаешь в ход свое обаяние. Я видел, как ты проделывала это сотни раз со своим отцом. Не трать время, на меня это не подействует.
Ее лицо помрачнело.
— Ну зачем быть такой… свиньей?
— Не хочу, чтобы ты или кто-то еще манипулировали мною. Я дал слово твоему отцу, и я обещание сдержу.
— Я хочу сыграть свадьбу здесь, — вызывающе заявила она. — Я об этом мечтала всю свою жизнь. Моему отцу этого тоже хотелось бы. И не говори, что это не так.
Эдуардо представил всех этих снобов, роящихся вокруг Беллы, словно пчелы вокруг горшочка с медом. Репортеры осадят усадьбу и расползутся по его владениям, как муравьи, превратив святилище в подобие ночного клуба. И самое печальное, он вынужден будет наблюдать, как Белла улыбается какому-то самодовольному типу, который, Эдуардо не сомневался, женится на ней из-за денег.
— Вряд ли. Если бы Годфри хотел этого, он оставил бы Хавертон тебе.
Белла подозрительно прищурилась:
— Ты же специально это делаешь! Все разговоры про то, что ты меня хочешь, были враньем. Ты меня не хочешь. Ты жаждешь власти. Это тебя заводит? Возбуждает? Тебе хочется лишь испытать кайф оттого, что я извиваюсь в твоих грубых руках?
Эдуардо схватил Беллу за запястье. Непреодолимое желание прикоснуться к ней ослепило его. Он понял, что сжал ее руку, только после того, как услышал вскрик. Эдуардо увидел, как расширились ее зрачки, почувствовал, как участился пульс. Он притянул Беллу ближе.
— Может, стоит продемонстрировать тебе, каким грубым я могу быть? — томно протянул Эдуардо.
Он прижал Беллу к себе, и ее сердце бешено забилось. Она нервно сглотнула и посмотрела на его губы, которые неотвратимо приближались к ней. Эдуардо ощущал ее дыхание на своих губах.
— Если ты поцелуешь меня, я выцарапаю тебе глаза, — прошипела она, затаив дыхание.
— До или после поцелуя?
В ее глазах вспыхнула ненависть.
— Во время.
Эдуардо посмотрел ей в глаза.
— Тогда не буду рисковать, — сказал он, отступив на шаг и снимая с крючка ключи.
Белла моргнула несколько раз:
— Ты куда?
Он подкинул ключи в воздух и ловко поймал их одной рукой.
— На улицу.
— Куда на улицу? — нахмурилась она. — Уже почти полночь!
— Можешь выгулять Фергуса перед сном? Я, скорее всего, вернусь под утро.
— Так вот каким образом ты избегаешь прессы, — заметила она раздраженно. — Скрываешь свои связи по ту сторону полуночи.
— Это помогает, — ответил он, открывая плечом дверь.
— Ты мне противен, — скривилась Белла.
— Как и ты мне, принцесса, — бросил Эдуардо и вышел.
Дверь со стуком захлопнулась за ним.
Белла была слишком взвинчена и не могла уснуть. Она ворочалась в постели, считая овец и овчарок. Устав, молодая женщина встала, выпила стакан воды и еще раз — уже третий — вывела Фергуса гулять. Она все время представляла себе Эдуардо с его неизвестной пассией. Ей было отвратительно, что он вот так запросто пошел и нашел кого-то, с кем мог удовлетворить свои похотливые желания. Интересно, какой тип женщин он предпочитает? Наверняка они того же поля ягоды, что и Эдуардо, — дерзкие и уверенные. Его любовницы вряд ли мучаются комплексами по поводу своей груди или бедер, не беспокоятся об эпиляции и не пытаются отчаянно доказать свою чувственность. Эдуардо заставляет их становиться чувственными одним своим взглядом. Именно так он поступает с ней.
— М-да, — протянула Белла.
Она пошла с Фергусом в сад и уже собиралась возвращаться в дом, когда увидела свет фар. Автомобиль Эдуардо двигался по дороге через поле.
— Фергус, — тихонько позвала Белла. — Пойдем, я совсем замерзла. Давай быстрее.
Пес так и не вернулся, когда автомобиль с тихим гулом заехал в гараж. Белла услышала треск гравия под ногами Эдуардо и метнулась в тень дома, аккуратно придерживая подол ночной сорочки. Она не хотела, чтобы он подумал, будто она не может уснуть из-за его полуночных похождений или что она дожидается его возвращения. Хотя, если честно, она ждала, пусть подсознательно.
На улице было необыкновенно, ужасающе тихо.
Звуки ночи, казавшиеся громкими, вдруг в один момент стихли, как по мановению волшебной палочки.
Белла украдкой двинулась к входу, прижавшись спиной к холодной как лед каменной стене. Ее кожа покрылась мурашками, а сердце стучало, словно поршень на полном ходу. Она подкралась к окну в кухне, вздохнула и начала карабкаться на шпалеру, которую обвивал сучковатый и искривленный ломонос. Внезапно чьи-то сильные руки стащили ее вниз.
— Ой! — только и успела вскрикнуть Белла, ощутив, что падает на кого-то.
— Белла? — Эдуардо открыл рот от изумления. — Что ты, черт побери, делаешь?
Она подняла одну руку и легонько ею помахала, сконфуженно улыбаясь:
