Продолжай стонать (СИ) - Коваленко Мария Сергеевна

Сбросив туфли, я поставила второе колено на кровать. Дала себе пару секунд, чтобы окончательно проститься с разумом. И оседлала бедра мужа.

Наверное, лучше было сбежать.

Наверно, не стоило вообще соглашаться на эту аферу. Но только горячая головка коснулась нежных складочек... только протолкнулась во влажный вход, от затылка до копчика прокатилась такая огненная волна, что я застонала.

- Да-а-а... – белым флагом разнеслось по комнате.

- Да-а-а... - приподнимая бедра навстречу, так же хрипло и отчаянно простонал Эд.

6.3

Эд.

Не знаю, что должен думать нормальный мужик, глядя на свою жену, но я думал о портативном дефибрилляторе для реанимации. Без заботливых медсестричек в коротких халатиках, без хмурых врачей с чёрным эспрессо в венах вместо крови. Но с хорошим аккумулятором! Чтобы приложил к груди, дал разряд, и душа из-под потолка вернулась в ещё теплую тушку.

Когда Лена подходила к кровати, я только об этой штуковине и думал. Как старый хрен, доживший до сотки и встретивший в юбилей женщину всей жизни. Как импотент, впервые ощутивший, что такое эрекция.

Мечтал о гребаном дефибрилляторе, когда моя сладкая ведьмочка оголила самую роскошную на свете грудь.

И готов был умолять о разряде в сердце, когда Лена начала на меня опускаться.

Это был пиздец.

Финиш.

Пограничный переход из ада в рай. Экспрессом. Без документов, досмотра и разговоров о целях визита.

Стыковка века. Где я чувствовал себя забытой на орбите космической станцией, а она была моим первым и единственным челноком. Единственным, способным полностью соединиться с таким ржавым корытом.

В соревновании на «готовность» победили бы оба. Лена текла так же сильно, как я одеревенел. Ее мокрая и подпухшая плоть была словно создана для моего подыхающего от боли и жара младшего.

Каждым тугим миллиметром идеальная!

Каждым спазмом, выкручивающим яйца, совершенная.

Было время, когда мы не трахались по недели и по две. Перед родами я даже собственный кулак перед Леной разминать боялся. Ходил как пингвин с двумя яйцами между ног. Как выжил - до сих пор загадка!

Сейчас и семи дней перерыва не было. Ещё совсем недавно, перед командировкой, я полировал любимой попой стиральную машину. Расшатывал ее в хлам. Скопившемуся за «простой» добру было далеко до критической массы. Но от первого же проникновения я чуть не познакомился с Кондратием.

Ни с кем так никогда не было.

Вроде просто секс, а крыло хлеще спирта.

Вдохнуть не получалось. Вместо дыхания ел глазами грудь жены.

Тянулся к ней губами, не чувствуя боли от металлических браслетов.

Загибался.

Это все же была какая-то стадия сумасшествия. Клин на одной единственной женщине. На ее тугой вагине. На широко распахнутых, словно от удивления, глазах. На искусанных губах. Вкусных, вишневых, идеальных для минета и поцелуев.

Убить себя хотелось за то, что отдал контроль. Удариться головой о стену. И сдохнуть.

Душу бы подарил хоть за минуту сверху. Все деньги – лишь бы подмять Лену под себя, забросить стройные ножки на плечи, качественно зафиксировать и отыметь так, чтобы дымилась.

- Любимая, не превращай наших детей в сирот. Я совсем не железный.

Сил смотреть и ждать больше не было. Пережатых наручниками ладоней не чувствовал, а боль в паху становилась невыносимой.

- Ты сам напросился. - Безжалостная ведьма даже носик свой аккуратный вздернула. Упивалась властью, совсем не думая о «ближних своих».

- Я скоро как собака завою.

Упершись пятками в матрас, я двинул бедрами вверх. Подкинул мою сладкую девочку. Но даже этот жест отчаяния никак не помог.

Будто решила всю жизнь из меня вытянуть, Лена не сдвинулась ни на сантиметр, а от короткого толчка стало только хуже.

- Милый, раз уж мы поменялись ролями, давай отыгрывать сценарий полностью.

Осмелев в край, она опустилась грудью мне на грудь и на ухо шепнула:

- Как ты любишь говорить... - облизала губы, - Проси!

Если до этого момента контузии подверглась только моя самая интимная часть - так сказать, достоинство. То сейчас головной и спинной мозг разом впали в ступор и отказались переваривать информацию.

Наверное, с минуту я не дышал. Иногда моргал. И лишь потом, словно туман в черепушку, начало проникать осознание.

«Проси». От слова «просить». Со значением «умолять», «уговаривать», «унижаться»...

От шока между ушей все вскипело. Казалось, серое вещество вот-вот забулькает и польется из ушей. Но, как ни странно, член стал лишь тверже. Он уже не ныл, не болел. Он готов был взорваться только от одного мысленного повторения этого бессердечного «Проси».

Такого я от младшего не ожидал. С рождения мы были с ним вместе. Душа в душу. Без подкаблучных фокусов и тяги к подчинению. И вот вдруг... позор оказался близок, как никогда.

- Давай, ты сможешь!

Лена все же была не сучечкой, а натуральной сучкой. Нереально вдувабельной в своём новом образе и напрочь потерявшей страх.

- Попробуй. Вдруг понравится, - шёпотом резала она меня без ножа.

Не на это был мой расчёт с наручниками. Думал, попрыгает, опустошит меня, как только она умеет. И злость пройдет.

Красивый был план. Простой и эффективный. Но где планы, а где женская логика?

- У меня небольшие проблемы с просьбами, - пришлось сознаваться. - Не пробовал никогда.

- У тебя прекрасные ораторские способности. Ты справишься, - эта ведьма ещё и успокаивала.

- А если слова будут не те?

В горле драло немилостиво. Похоже, вся жидкость в моем организме ушла в пах, а всё остальное усохло.

- Тогда можешь поплакать. - Задумчивая улыбка жены стала похожа на оскал.

- Боюсь, плакать я теперь могу только одним местом... - Перебороть гордость все еще было сложно, но я почти решился.

- Дава-а-ай...

Нежные губы коснулись мочки уха. Получилось как выстрел в голову. Контрольный. На добивание.

Не знаю, как я не залил ее вагину спермой. Яйца поджались так сильно, будто готовились к залпу всей жизни.

Но каблук во мне все же победил.

- Умоляю, - противным скрежетом вырвалось из глотки.

- Не слышу.

Лена вновь вернулась в вертикальное положение. Роскошная наездница на погибающем ишаке.

- Прошу, - далось уже легче.

- Милый, чётче! О чем ты просишь? Я не понимаю. - Совести у жены не осталось ни грамма.

- Трахни... меня, - произнес четко.

- Вот видишь, несложно.

Лена положила свои ладони мне на грудь, и ногтями провела от ключиц до пупка. Словно вскрывая.

- Затрахай до отключки! - Гордость сдохла. Самоуважение покрылось плесенью и разложилось.

- Ты очень этого хочешь?

Бессердечная валькирия медленно приподнялась и со звонким шлепком насадилась на меня до упора.

- Адски! - застонал я как последняя сучка.

- А кого-нибудь ещё хочешь так же сильно?

Карие глаза горели. Не только мне было тяжело. Безумие на медленном огне поджаривало нас обоих. Но моя девочка держалась как скала.

- Детка, я хочу, чтобы меня трахала только ты.

- Уверен?

- Я твой! Только твой! Сдои меня до последней капли.

Я упал ниже плинтуса в собственных глазах. Полуживой, подчиненный, безвольный. И постыдно ловил от этого кайф. Теперь уже без «казалось» и «наверное».

- Басманский, у тебя бред...

- Это все ты виновата. - Больше не в состоянии смотреть на жену, я откинулся головой на подушку. Уставился в потолок. И будто жертва смертельного языческого ритуала, произнес: - Убей меня своей сладкой киской. Не оставь ни одного шанса другим.

Глава 7. Передышка

Глава 7. Передышка

Романтика для мужчин – это как лечение геморроя огурцом.

Смысл непонятен, приятного мало, но если женщине нужно...

Энциклопедия мужской мудрости

Эд.

Сколько раз за эту ночь я подыхал и возвращался к жизни, сосчитать было сложно.

Лена все же меня заездила. После первого безжалостного изнасилования тут же случилось второе – медленное и выматывающее. А потом ее сиятельство разрешило мне достать из-под матраса ключ, и настало время мести.