Порочный доктор (СИ) - Стар Дана

- Люба? Люба? Любаша? Кнопка, эй! - сквозь тьму и слезы слышу знакомый голос, трепыхаюсь, пытаюсь позвать, но горло стискивают холодные липкие руки Лебедева.

- Люба! Кноп! Ты чего, просыпайся, ну?

Открываю глаза. Надо мной нависает обеспокоенный Юра.

- Кошмар приснился, да?

Всхлипываю, висну у него на шее и сквозь слёзы, торопясь, взахлёб рассказываю всё как есть. Хочется, чтоб он знал, почему я до конца жизни даже смотреть не смогу на всякие эротические игрушки. И как я благодарна таинственной хакерше Кит-Кэт, определенную сумму подчистившую видео со мной отовсюду, откуда только можно. И что там у меня было с первым разом. И как же мне жаль, что моим первым был не он. Я понимаю, в наше время к этому относятся со снисхождением, девчонки теряют невинность едва ли не в школьных стенах, но ведь если бы не Арсений, я бы дождалась Юру и было бы всё красиво и романтично...

- Кнопа моя, - нежно произносит он, вытирая своими широкими ладонями слезы с моих щёк. - Ну смотри, тебе со мной хорошо было? Да? Во-от, и мне с тобой было вообще охренительно. Всё остальное неважно, первый там, второй. А если тебе важно, то подумай - первый оргазм был от меня? Ну и всё. Это ж самое главное. В самом важном я твой первый, всё. А пленочка какая-то... пф-ф. Кто сейчас в наше время этим заморачивается?

И мягко касается моих губ своими.

- А этому твоему Арсению я яйца с корнем вырву, - мрачно обещает он в сторонку, пока я прогоняю остатки кошмара, согреваясь на его груди.

- Не надо, Юр, - вздыхаю я. - Мараться ещё обо всякое... Он себя сам наказал, я слышала, торчит безвылазно в клинике для наркоманов, болячек всяких нахватал.

- Кноп, ты всё-таки самая лучшая, - признается мой большой и уютный мамонт, перебирая пальцами мои волосы. - Я тебя не напугал хоть? Я ж не знал, что у тебя, мало ли, слишком напористый был?

Мотаю головой.

- Не, всё в самый раз. Мне, наверное, так и надо было, чтоб все мысли лишние отключились. Я так рада, что... ну, не боюсь больше. Я ведь первое время даже в автобусе не могла ездить, мужских прикосновений боялась. А ты... Мне хочется, чтобы ты касался меня как можно чаще. Целовал. Обнимал, вот как сейчас. И всё остальное тоже.

- Вот прям всё-все? - он залихватски играет бровями. Я стремительно краснею и робко шепчу на ухо, что мне понравилось больше всего.

- ООО, да я смотрю, мы с тобой на одной волне, лапуль. Готова пройти спецкурс доктора Тихонова по избавлению от кошмаров?

Лечили меня до самого утра. Хорошо, что сегодня выходной и можно поспать подольше потому что кое-кто большой и бородатый совсем укатал маленькую скромную медсестру.

С того дня Лебедев больше в кошмарах мне не снился.

Глава 19.

Юрий

Сколько себя помню, я всегда защищал маленьких и слабых. В детском садике был верным рыцарем девочки Аси, маленькой, тощей и шепелявой. Над её дефектом никто даже заикнуться не смел. В школе в начальных классах я защищал нашу учительницу Ирину Витальевну. Мы были у неё первыми после института, весь класс - сплошные хулиганы, даже девочки. И она, хрупкая, стройная, с волшебными почти белыми кудряшками, в вечных юбках в цветочек и очках на пол-лица. Пришлось подраться с половиной класса, но дисциплина у нас на уроках была образцово-показательной. А женские очки для меня с тех пор особый фетиш.

В пятом классе мы подрались с одноклассниками в столовой, разбили несколько тарелок, и я порезался вместе с девочкой из параллельного класса. Медсестра утешала нас, как могла, и делала всё так ловко и споро, что тогда-то я и понял, что буду врачом. Ну и девочка понравилась, я ей таскал рюкзак, пока рука не зажила. Таких девочек в моей жизни было много, родители шутили, что воспитали бабника, не понимая благородных порывов моей души. В институте я защищал однокурсника Гришу, он был из понаехавших, как и я, но я-то уже тогда был большим и сильным, а к тощему задроту поначалу цеплялись. До тех пор, пока я не раквасил носы трем основным его обидчиком.

Кнопку я выцепил взглядом сразу. Когда её вытолкнули ко мне из толпы шушукающихся медсестричек, такую испуганную, пухленькую, в жутких очках. Против очков я, конечно, устоять не смог. Взял над ней негласное шефство. Притащил в свой любимый байкерский паб. С открытым ртом смотрел, как она выплясывала кан-кан с главной врединой Ташей. Помню, тогда ещё подумал, какие у неё охуительно красивые ножки. Это был первый звоночек, на который я, дундук, внимания не обратил. У меня же была Кира, невеста, которой я был патологически верен. Да, я из тех, кто считает, раз влез в отношения, никаких налево, иначе в чём смысл? И к Любе я поначалу относился как к младшей сестре, о которой всегда мечтал в детстве. Тем более мы после бара как-то очень быстро нашли общий язык. Как будто всю жизнь друг друга знали. Она начала таскать мне собственноручно приготовленные обеды, и за одно это я уже готов был обожать её до скончания дней. Кира, оберегая маникюр, даже микроволновкой брезговала, но я, слава богу, зарабатывал достаточно, чтобы это не стало проблемой. Однако же, домашняя еда Любы неизменно приводила меня в восторг.

Через неделю я столкнулся в кафе с бывшей одноклассницей. Оказывается, она недавно окончила курсы парикмахеров, стрижет на дому, потихоньку набирает клиентскую базу. Она мне нажаловалась, что ей не хватает моделей, которых можно будет выложить в портфолио у неё на сайте. Ну я и предложил Любу. Причёска у неё оставляла желать лучшего, какая-то болонка обросшая. Заманил кнопку к Оле, и вдвоём мы кое-как уломали её и постричься, и моделью побыть.

Когда Оля позвала меня посмотреть результат, я даже не ожидал, что Люба окажется такой хорошенькой! Дурацкая челка постоянно прятала её немного округлое лицо, скрывала в тени большие глаза, такого изумительного темно-голубого, почти синего оттенка. Ну а робкая улыбка и вовсе добавляла сто очков привлекательности. Тогда я впервые подумал о том, какая она симпатичная и какие все вокруг идиоты, что этого не видят! Это был второй звоночек, но я и его проовощил.

После визита к Оле Любу как подменили. Стала более уверенной в себе, что ли. Улыбалась постоянно, как маленькое солнышко, всем вокруг. Она такая хорошая, светлая девчонка, что я не мог ею не восторгаться. По братски. Конечно, по братски, у меня ведь есть Кира, меньше чем через месяц свадьба.

Так уверял я себя, не ведая, что жизнь уже готовит мне подлянку. Кира нашла себе другого. Не вышло из неё жены декабриста, хотя ехать надо было не в Сибирь, а во вполне уютный приморский городок. И не насовсем, на пару лет всего. Ладно, пусть это останется на её совести.

Я потащил кнопку в бар, заливать горе в одиночку не хотелось. Выпитый алкоголь развязал язык, и я поведал о разрыве с невестой, хотя поначалу собирался хранить это в тайне.

- Стерва! - воскликнула Люба. В гневе она была вообще прекрасна - щеки расцвели румянцем, глаза сияют. Я залюбовался. Повезёт же кому-то с женой.

- ...Да тебя надо хватать и тащить в ЗАГС при первой возможности, а она... не, не стерва. Дура!

У меня в голове как перемкнуло. Значит, Люба считает меня подходящим женихом? А я считаю её подходящей невестой. Ну и в жопу всяких Кир!

***

Уломать кнопку на свадьбу оказалось не так уж сложно. Правда, я всё ещё считал свои чувства к Любе братскими. Поэтому брак ей предложил фиктивный. Мне казалось, это то, что надо нам обоим. Я же видел, что девушка не спешила заводить отношения. Подозреваю, какой-то козёл разбил её хрупкое сердечко, вот мужиков и сторониться. Ну что ж, как только она найдет кого-то подходящего, я без вопросов отпущу её к нему, а пока же купил ей отдельную кровать, чтобы не смущать и показать, что на интимные отношения не претендую. Ну идиот, что сказать.

Насколько я идиот, стало ясно в первое же супружеское утро. Когда Люба позвала меня разобраться с кофемашиной. Я объяснял, что куда нажимать, а сам смотрел на слегка заспанную, такую домашнюю и уютную девушку в одном халатике и внезапно и неотвратимо подумал, с каким же удовольствием я бы сейчас ей вдул. Мысль была неожиданная и оглушающая. Я попытался прогнать её из головы. Мысль показалась мне возмутительной. Потому что... ну это же Люба! Милая добрая кнопка... с классными сиськами! Большие, тяжёлые, они искушали своей округлостью в вырез халатика. Попытался перевести взгляд - не помогло. Я запал на Любины ножки ещё тогда, в баре. И сейчас я смотрел на такие аккуратные коленки и ужасался сам себе.