Бывшие. Я тебя не отпускал (СИ) - Николь Келлер
Сглатываю. С трудом держу себя в руках. Хочется хорошенько встряхнуть эту девушку, вытянуть из нее всю правду.
Но это же Тина. Она не стала бы хорошим юристом, если бы не умела держать язык за зубами.
— Тебе сегодня приснился кошмар. Ты кричала во сне, — сглатываю. Каждое слово режет, причиняя почти физическую боль. Страшно представить, через что ей пришлось пройти в одиночку. — «Нет, не трогайте! Уберите от меня руки! Не делайте этого…». Кто это сделал, Тина? Почему ты мне не сказала? Испугалась? Что не приму? Что?! Почему сбежала?!
Под конец не выдерживаю и повышаю голос. Вскакиваю со своего места. Зарываюсь пальцами в волосы, отхожу к окну.
Тина напряжена до предела. Натянута как струна. Руки мелко подрагивают. Губы искусаны в кровь. Смотрит строго перед собой, низко опустив голову и спрятав лицо за волосами.
Но несмотря на нервное состояние она не сдается.
— Я не хочу сейчас об этом, Паша, — наконец выдает максимально отстраненно. На меня не смотрит, только строго вперед. Как будто заранее заготовленную речь говорит. — Ни сейчас, ни когда — либо еще. Мне просто приснился кошмар, о чем он был, я не помню.
От бессилия шарашу кулаком в стену, сбивая костяшки в кровь. Но боли не чувствую. Занееболит сильнее.
Глава 18
Паша
— Паша! — не замечаю, как Тина оказывается рядом. Осторожно обхватывает тонкими пальчиками мою ладонь, разворачивает к себе. Ахает, кровь от лица мгновенно отливает. — Ну, зачем ты так?
Я бы сказал.
Сказал, как за нее душа болит. Как чувствую, что случилось страшное. Непоправимое. Ну, не могла моя Тина исчезнуть просто так! Не могла! Не в ее это характере.
Да и ее чувства ко мне были настоящие. Искренние.
Но сказать правду — значит, надавить на нее. А это прямой путь к тому, что моя девочка закроется. Уйдет в себя, и мы снова вернемся на исходную. Или того хуже — снова сбежит на несколько лет.
Поэтому сцепляю зубы и молчу.
Тина мои действия воспринимает по-своему.
— Надо обработать, — тянет меня за руку к столу.
Усаживает и начинает суетиться. Открывает шкафчики один за другим, что-то роняет, чертыхается.
— Где у тебя аптечка, Бойцов?!
— Не нужно, Тин, успокойся…
— Не надо меня успокаивать! — рычит, разворачиваясь на пятках. Глазками сверкает, но при этом дрожит. Такая красивая, привлекательная, даже когда злится. — Где. Аптечка?!
— Вроде нижний ящик справа.
— Отлично!
Тина находит желаемое, плюхает ее на центр стола. Снова обхватывает меня за руку, как ребенка подводит к крану. Открывает воду, настраивает, бережно смывает успевшую запечься кровь.
В этом всем нет никакой необходимости — в моей жизни были травмы и посерьезнее. Но если это возможность быть рядом с Тиной, ощущать ее прикосновения и заботу, вдыхать аромат ее тела, то…я в полной ее власти. Подчиняюсь и наслаждаюсь ее заботой. Как губка, впитываю в себя все ее эмоции.
Тина подводит меня обратно к столу, как ребенка усаживает на кресло. Сосредоточенно ищет в ящике бинты, ватные диски и перекись. Становится между моих широко разведенных ног, с особой сосредоточенностью, дуя на поверхность кисти, промакивает диском с перекисью каждую костяшку.
Не выдерживаю пытки и рывком сажаю Тину к себе на колени. Утыкаюсь лицом в тонкую шею и дышу, дышу, дышу…
Моя девочка вздрагивает, но не возражает. Слегка улыбается и продолжает свое важное занятие.
— Вот и все, — выдыхает, завязав узел на бинте. — Вечером нужно будет снять повязку и еще раз обработать.
— Хорошо. Побудешь моей медсестрой?
Тина закатывает глаза.
— Ты неисправим, Бойцов!
— Почему это? Раньше я бы тебя уже разложил на этом столе, и ты бы просила еще, — веду носом по хрупкой шее. Моя девочка сладко подрагивает в моих руках, но послушно откидывает голову, предоставляя мне больший доступ. Завоевываю ее шаг за шагом. Не оступиться бы. — А сейчас все вполне невинно. Как у школьников.
Тина отчаянно краснеет. Уверен, от воспоминаний, которые и у меня сейчас крутятся в башке. У меня все твердеет в штанах.
Дааа, совместное проживание будет очень непростым. Настоящей пыткой. Но я просто обязан справиться. Второго шанса мне никто не даст.
Часто дыша, Тина вскакивает на ноги и складывает все обратно в аптечку. Убирает на место и принимается складывать посуду в посудомойку. Снова закрывается от меня, как снежная королева, выстраивая ледяную стену.
Поглядываю на часы. Если выехать прямо сейчас, то вполне успею к открытию ООО «Нептун».
Прохожу в коридор и достаю из шкафа запасную связку ключей и банковскую карту. Возвращаюсь и кладу их на столешницу перед Тиной.
— Это запасные ключи от квартиры, если тебе понадобится куда-то выйти. Это, — пододвигаю карту к вмиг посерьезневшей Тине. — На мелкие расходы и женские радости. На территории ЖК все есть: и продуктовые, и бытовая химия, даже пару бутиков с одеждой и магазин электроники. Салон красоты, маникюр, педикюр…
— Спасибо, — упрямица пододвигает карту обратно. — Но я в деньгах не нуждаюсь. Напомню, что я твоя гостья, Паш, а не содержанка.
Дельное замечание. И не поспоришь ведь.
Но я быстро нахожусь с ответом.
— Будет лучше, если ты не будешь светить свою карту. Ну, вдруг, за тобой плотно следят.
— Боже, Бойцов! — Тина раздраженно закатывает глаза и складывает руки на груди. — Ты пересмотрел боевиков и криминальных передач. Я — юрист чуть выше среднего. Никто не станет настолько заморачиваться со мной. Я — просто женщина, Паш.
— Ты самая красивая женщина, Тина.
И я определенно точно с тобой заморочусь, чтобы вернуть.
Глава 19
Паша
На самом деле, проблема Тины решается за пятнадцать — двадцать минут. И необходимости в переезде не было. Тут моя девочка права — Кононов не стал бы настолько заморачиваться, чтобы следить. Он уверен, что юрист его жены напугана до смерти несостоявшимися нападением и проникновением в квартиру. Да и я «пообщался» с горе-домушниками: у них не было приказа насиловать или убивать, только «культурно» донести, что от дела жены Кононова нужно отказаться.
Но я пошел на хитрость, чтобы приручить и вернуть бывшую. Шоковая терапия, так сказать. И вынужденно приукрасил ситуацию в личных целях.
— Павел Михайлович, это он, — Федя кивает на лобовое стекло.
Вглядываюсь, как из подъехавшего мерса выходит мужик чуть старше меня. На лице — выражение хозяина жизни, ярко кричащее: «Да я вас всех об колено сломаю».
Ну, посмотрим, кто кого.
— Вижу, — тяну, провожая взглядом урода. —
