Свадьба вместо скандала - Джессика Леммон
Улыбка Ди стала теплее, когда она встретилась глазами с Триппом в другом конце зала.
— Сначала я думала, что Трипп не относится к порученной нам задаче так серьезно, как следовало бы. Но потом я поняла, что он просто иначе решает проблемы.
Райли вспомнила, как Патрик упомянул свой СДВГ, и обдумала свои предположения. Он с радостью уступал своим порывам и жил спонтанно, а она привыкла все планировать, прежде чем попытаться что-то сделать.
— Противоположности притягиваются, — сказала Ди с огоньком в глазах. — Вам может быть очень хорошо вместе в постели, — прибавила она шепотом, когда перед Райли поставили бокал белого вина.
Смущенная, Райли выпрямилась, как только Патрик сел рядом с ней с пивом. Он заговорил с Триппом о ранчо, и вскоре к их разговору подключилась Ди.
Райли восхищалась умением Патрика располагать к себе всех, кого он встречал. Даже ее, хотя она считала себя невосприимчивой к такому парню, как он. В конце концов, он быстренько склонил ее на свою сторону.
Она вспомнила об их взрывном поцелуе и обдумала слова Ди о том, насколько хорошо им будет в спальне. Райли впервые захотелось вести себя как Патрик и ничего не планировать заранее. Она потягивала вино и смотрела на него из-под ресниц.
Вскоре она узнает, чем закончится нынешний вечер.
Глава 8
Райли помахала на прощание Триппу и Ди, когда те пошли к выходу. И почувствовала себя спокойнее, чем раньше, что должно было ее насторожить. Сохранение бдительности — единственный способ не упустить из виду важные детали.
Она быстро взглянула на часы: шесть вечера. Для среднестатистического американца, работающего с девяти до пяти, уже давно начался период отдыха, но для свадебного организатора известной пары… До свадьбы оставалось три дня.
— Эй! — Патрик схватил ее за плечо. — Секунду назад ты была свободна и счастлива, а теперь выглядишь так, будто увидела призрак.
— Я никогда так долго не отдыхаю накануне свадьбы. — Она нервно оглядела бар, словно Ари и Ксавье стояли в углу, готовые ее отругать. — Так нельзя.
— Нельзя воровать лампочки из «Техасского клуба землевладельцев», — уточнил Патрик. — А выпить после тяжелой работы можно.
— Ты живешь в собственном мире. Кто-нибудь когда-нибудь говорил тебе об этом?
— Почти все. — Его легкая улыбка свидетельствовала о том, что в прошлом он легко относился к критике. Образу жизни Патрика можно было позавидовать. — К счастью для тебя, ты теперь живешь в моем мире.
— Я думала, ты в моем.
— О да. Но только в рабочее время. — Он поднял ее бокал за ножку. — Ты пьешь это вино уже целый час. Я принесу тебе свежую порцию.
Она открыла рот, чтобы возразить. Надо было сказать, что она должна вернуться в офис и забрать свой ноутбук, а потом подняться в свой номер и работать в постели до двух часов ночи. Ей хотелось сказать ему «да», как она говорила раньше.
— Меня беспокоит, как легко ты меня уговариваешь, — произнесла Райли.
— Такое случается. Не отказывай себе в удовольствии. — Он взял свою пустую кружку. — Жизнь дана, чтобы наслаждаться ею.
Он в мгновение ока вернулся из бара с бокалом свежего, охлажденного шардоне для Райли и пивом для себя. На секунду она подержала вино во рту, наслаждаясь его дубовым, маслянистым вкусом.
— Мне нужно забрать свои вещи из офиса, — сказала она, не в силах полностью отказаться от этой идеи.
— Зачем? — Он выглядел искренне озадаченным, и она громко рассмеялась.
— Потому что свадьба…
— …в субботу. Я знаю. А вдруг ни одна из ручек с перьями не работает?
Ее кровь похолодела, как вино.
— Да-да. Приходят гости и берут ручки, чтобы оставить отзывы в гостевой книге. — Он округлил глаза от притворного ужаса. — А в ручках нет ни капли чернил. И что будет?
— Я… я не знаю.
— А я знаю. Ты ворвешься в подсобку и возьмешь коробку с обычными шариковыми ручками — черными, красными, синими.
— Красный? — Она запаниковала.
Он протянул руку и разгладил морщинку на ее лбу большим пальцем.
— Никого не будет волновать цвет чернил. Ни Ари. Ни Ксавье. Ни гостей. Смирись с тем, что жизнь подбрасывает тебе, и наблюдай, как развиваются события. Ты не можешь решать все потенциальные проблемы, Персик.
— Жаль, что я не веду себя спонтанно. — Она хлебнула вина и попыталась избавиться от мысли о красных чернилах на белоснежных страницах золотой гостевой книги.
Патрик рассмеялся. Ей нравилось слушать его смех. И наблюдать морщинки в уголках его глаз. Она заметила, что сидит прямо и напряженно, и постаралась расслабиться. Это было легче сделать в сандалиях на плоской подошве, в которые она переобулась после того, как сломала высокий каблук туфли. Сегодня утром она положила запасную пару обуви в сумку на случай чрезвычайной ситуации.
— А почему ты взялась за организацию свадеб? — спросил он.
— Для рассказа об этом потребуется гораздо больше вина.
— Сейчас сделаем.
Он хотел встать, но она положила ладонь ему на руку, чтобы остановить. Он был намного привлекательнее, чем в тот день, когда она впервые заметила его в Ройяле. Наверное, она просто лучше узнала его.
Он сложил руки на столе.
— Выкладывай, Персик! Здесь никого нет, кроме нас. Или ты по-прежнему не доверяешь мне?
— Дело не в этом, — выпалила она, не подумав. Как ни странно, она доверяла ему. Он был сговорчивым и приятным. К тому же ей нравилось узнавать о нем больше. Он действовал совсем не так, как она. И был по-своему очаровательным. — Но если я расскажу тебе, ты должен поведать что-нибудь пикантное о себе.
— Ты имеешь в виду мои прошлые свадебные победы?
— Фу.
— Шучу. — Он одарил ее широкой улыбкой, при виде которой у нее сжался живот и покраснело лицо. — Я признаюсь тебе в том, чего не знает никто. Договорились?
Какой бы стойкой ни притворялась Райли, она любила секреты. Заинтригованная, она поджала губы. Патрик уставился на ее рот. Она облизнула нижнюю губу, наблюдая, как он поерзал на табурете. По ее телу пробежал жаркий трепет.
Хотя Райли не привыкла обсуждать свое прошлое, сейчас она оказалась в нетипичной для себя ситуации с Патриком. Заправив прядь волос за ухо, она спросила:
— Ты готов?
— Всегда готов. — Он ухмыльнулся.
— Ладно. Тогда слушай!
Патрик приготовился услышать рассказ о молодой, смелой и упрямой Райли Медоуз. Мысль о том, как она ныряет в неизведанное, волновала его, как нечто необычное.
