Золото и кровь - Las Kelli
— Удивлён, что вы не назвали их в честь себя.
— Хватит с этого мира Серсеи и Джейме.
Вот это ты точно подметил, братец-идиот, подумал Тирион.
Когда родились близнецы, Серсея, несмотря на тяжёлые роды, в день будто помолодела на несколько лет. Все тревоги развеялись, и теперь они с Джейме были безумно счастливы. Тирион даже опасался, что Аури придётся нелегко, так сильно родители любили её новых брата и сестру. Но к его удивлению Аури, хоть и неизбежно лишилась части внимания, вовсе не ревновала и не обижалась. Она с удовольствием помогала матери с близнецами и была рада их появлению. К тому же, она навсегда оставалась главной любимицей своего дяди.
Тирион привязался к ней, как если бы она была его собственной дочерью. Он полюбил её ещё только узнав о её рождении. Мысль о том, что он помог спасти её и дать ей появиться на свет связывала его с ней так же крепко, как родительские узы. А увидев, какой славной девочкой она растёт, он и вовсе не мог на неё нарадоваться. Он баловал её, привозил и присылал подарки и проводил с ней столько времени, сколько мог. Серсея и Джейме иногда шутливо корили его за то, что он так носится с их дочерью, но всерьёз не сердились. Джейме, как всегда, был счастлив такому укреплению семейных уз, а Серсея то ли действительно смягчилась, то ли просто была рада счастью Джейме.
Близнецы росли и становились всё больше похожи на родителей, и всё ярче в них проявлялись отличия от них. Тирион-младший обещал, под руководством отца, стать таким же блестящим рыцарем, как и он, но, при схожести внешности и манер, характер имел другой. Он был более задумчив и серьёзен, более рассудителен, хотя когда веселился, отбросив свои размышления, превращался в полную копию Джейме. Мэриан, наоборот, оказалась характером куда легче Серсеи, и куда менее надменной. От матери она безусловно унаследовала силу духа, которую Серсея обрела лишь в более зрелом возрасте, упрямство, и, разумеется, её красоту. Все их дети были красивы, вот ведь наследие, думал Тирион, надо было родиться их ребёнком, а не братом.
Близнецы были так же сильно привязаны друг к другу, как и их родители. Впрочем, пока они были маленькими, даже Тириона-старшего это не слишком волновало — все близнецы такие, необязательно они воспылают той же страстью друг к другу, как их бестолковые и невоздержанные мать и отец.
Однажды Серсея и Джейме, стоя на балконе и вдыхая лёгкий свежий ветер с моря смотрели, как близнецы, взявшись за руки, убегают в лес, и им казалось, что они смотрят на самих себя сорок лет назад.
— Интересно, что их ждёт? — задумчиво спросил Джейме.
— Счастье, — уверенно ответила Серсея.
— Будет действительно неловко, если они повторят нашу судьбу, — хмыкнул Джейме.
Серсея улыбнулась и качнула головой.
— Да уж, пора бы всё же разбавить нашу кровь. Да и не так уж они похожи на нас. Тирион не смотрит на неё такими щенячьими глазами, как ты смотрел на меня.
— Я смотрел на тебя жадно, — возразил Джейме.
— Это ты так думаешь, — ответила Серсея и рассмеялась, а потом вздохнула. — Боги, пожалуйста, больше никаких родов, избавьте нас уже от этой плодовитости.
— Ну, есть только один надёжный способ, но я на него не пойду, пока у нас обоих всё не отсохнет.
Серсея прижалась к нему и поцеловала.
— Не надейся, — прошептала она. — Если у тебя всё отсохнет, я привяжу к нему палочку и всё равно получу своё.
Джейме закатил глаза.
— Старость мечты. Надеюсь, я ещё буду в сознании, чтобы насладиться. Но если и не буду — не останавливайся.
А потом запустил пальцы ей в волосы и тоже поцеловал долгим и страстным поцелуем, а она закинула руки ему на шею и отвечала так же горячо.
Через несколько лет после их возвращения домой Тирион узнал, что всё это время Серсея и Санса продолжал обмениваться письмами. Санса рассказала ему. Он был потрясён.
— Старые враги порой имеют столько же общего, сколько старые друзья, — объяснила королева Севера.
— Ты больше не считаешь её угрозой? — спросил Тирион, и Санса улыбнулась. Она повзрослела, её лицо потеряло юношескую пухлость, но теперь она выглядела более властной, более величественной, теперь королеву Севера слушали все, она была уверена в себе и, на взгляд Тириона, великолепна, как никогда.
— Глуп тот, кто не считает твою сестру угрозой, — с улыбкой ответила Санса. — Но — нет, я больше не считаю, что она создаст проблемы, если жизнь не подкинет ей больше страданий.
— Я забочусь об этом изо всех сил, — с поклоном ответил Тирион.
Санса так и не вышла замуж, и Тирион сомневался, что когда-нибудь выйдет, хотя у неё ещё были годы в запасе. Она не хранила целибат, это Тирион знал, но свою власть она не собиралась делить ни с кем.
— Я должна родить наследников и я это сделаю, — сказал она ему как-то. — Но эти дети будут только мои.
— И как ты собираешься провернуть этот смелый план так, чтобы лорды тебя не затравили? — спросил он.
— Они смирятся, — железным голосом ответила Санса. — Я решу, как именно. А если и выйду всё же замуж, то только за того, кто будет обладать моим полным доверием и не будет претендовать на Север.
— Я у твоих ног, — полушутя напомнил Тирион.
Санса улыбнулась ему, но ничего не ответила.
Она действительно многое обсуждала с Серсеей. Кое-что Тирион бы не одобрил. Но она не обязана была отчитываться перед ним. Их с Серсеей связывала странная нить, сотканная из ненависти, уважения и холодного расчёта. Санса никогда не станет такой, как она. Но и у врагов есть чему поучиться. Особенно если этот враг — женщина, когда-то носившая корону.
Ланнистеры остаются Ланнистерами, и есть только они. Теперь Тириона, Серсею и Джейме связывали узы крепкие, как сама жизнь. Они приняли его. Она приняла его. И он был благодарен. Это было смешно в его возрасте и после всего, что они пережили, но он был благодарен, как ребёнок, чья старшая сестра перестала мучить его и признала, как брата. Некоторые раны не только не заживают, но и не стареют, оставаясь такими же жгучими, как в день, когда были нанесены. И только чувства, сравнимые по возрасту с ними, могут их исцелить.
Поэзия безвестных бардов — странная и интересная штука. С годами, когда Серсее и Джейме было уже за пятьдесят, удивительным образом начали меняться
