Ли Майклс - Скандал из жизни знаменитости

– Ники там. Голова у него все еще болит, так что постарайтесь не очень кричать.

– Я мог бы приказать арестовать вас за похищение ребенка!

Аманда пожала плечами.

– Может, сначала на него взглянете? Обещаю – я никуда не исчезну за это время.

Чейз уставился на нее, сдвинув брови. Ладони его были стиснуты в кулаки, но он слегка разжал их, направившись в сторону спальни.

– Да, кстати, – добавила вслед ему Аманда, – на столике рядом с кроватью я положила прекрасный справочник по детским болезням. Вдруг у вас возникнет желание прочитать статью о ветрянке. – Она уселась на тахту и махнула рукой на кресло: – Присаживайтесь поудобнее. Статья большая, наверное, придется обождать.

Няня опустилась в кресло.

– Ну и везет же мне, – пробурчала она. – Устроилась на работу, сулившую связи в Голливуде, – и что из этого вышло? Сижу в каком-то паршивом городишке на краю света и нянчусь с чужим щенком, у которого еще и ветрянка.

Аманде, чтобы промолчать, пришлось прикусить язык. Что ж это за няня такая?

Из-за толстых стен Аманда не слышала ничего, кроме отзвуков глубокого голоса Чейза. Слава Богу, хоть Ники не поднял шум по поводу того, что с ним случилось. Аманда облегченно вздохнула. Чейз ведь даже не преувеличил – по сути дела, она действительно похитила ребенка!

Как только он появился в дверном проеме, няня подскочила:

– Я сейчас же соберу Ники и отнесу наверх, в номер.

– Как можно было не обратить на это внимания? – сухо и холодно поинтересовался у нее Чейз.

– Я… Но мистер Уортингтон, он всегда жалуется, что плохо себя чувствует, когда…

– Ребенок весь горит!

– Утром он был абсолютно здоров. – Она ткнула пальцем в Аманду. – Вы сами сказали, что она похитила его. Мало ли что она могла с ним сделать, чтобы он казался больным?!

– О Господи, – сказала Аманда, – да если бы вы хоть пальцем пошевелили, чтобы выяснить, что происходит с малышом, я бы ни за что…

Чейз прервал ее:

– У меня и раньше были сомнения на ваш счет, Салли, но это уже чересчур. Вы уволены. Собирайте вещи. Как раз успеете на вечерний рейс.

Няня презрительно скривила губы и с притворным почтением произнесла:

– Слушаюсь, сэр. Надеюсь, роль няньки вам придется по сердцу. – Она с треском захлопнула за собой дверь.

– О Боже, – сказал Чейз. – Что ж я буду делать? В таком состоянии Ники не может ездить со мной на съемки, а я не могу застопорить всю работу, чтобы сидеть с ним… сколько, как ты считаешь?

– Думаю, дней пять-шесть.

Чейз сквозь зубы выругался.

Особого сочувствия он у Аманды не вызвал.

– Я уверена, что ты без труда найдешь другую няню. Таких, как эта, последняя, на каждом углу дюжина за грош. Ну, а пока суд да дело, ты можешь не волноваться и спокойно работать. Я присмотрю за Ники, а ты тем временем подыщешь няню.

– Я не смею просить тебя об этом.

Ни один не хотел уступать, и они все еще сверлили друг друга глазами, когда в дверях спальни появился Ники. Его временная пижама – одна из любимых футболок Аманды – спускалась чуть ли не до пят.

– Мэнди!

– Да, солнышко!

Он обратил на нее укоризненный взгляд.

– Ты сказала, что скоро вернешься.

– Иду-иду. Только тебе нельзя вставать с кровати. – Она подхватила его на руки, отнесла в спальню и снова завернула в одеяло. – Что тебе принести, Ники? Еще стакан соку? Или чипсов?

– Соку, – решил он. – Только приходи поскорее.

Но когда она вернулась к нему с бокалом, Ники уже спал. Неправдоподобно длинные ресницы густой тенью накрыли раскрасневшиеся щечки, и одна рука обвилась вокруг плюшевого зайца. Глаза Аманды потеплели.

Чейз поднялся с кресла-качалки и быстро подошел к ней.

– Ты же не станешь его будить? – шепотом спросила она.

– Нет, конечно. Неужто я настолько бессердечен, чтобы сейчас его потревожить? Да и он, кажется, сразу к тебе потянулся.

Аманда пожала плечами.

– Малышей в этом смысле не поймешь – к кому они идут, к кому нет. Ты за него не волнуйся, Чейз. Я присмотрю за Ники.

– Не знаю, как тебя и благодарить.

– И не нужно. Я бы это сделала для любого ребенка.

– Я знаю. Если ты действительно не возражаешь, то я вернусь на съемки. Я ведь выскочил прямо посреди сцены.

Только теперь она обратила внимание на тщательно наложенный грим, на шелковую рубашку, каких она до сих пор на нем не видела, – и внутри у нее что-то дрогнуло. Это просто несправедливо. Ну почему он так чертовски красив? И почему ее еще сильнее тянет к нему именно сейчас, когда в его лице, утерявшем обычное небрежно-спокойное выражение, читаются тревога и усталость?

Она сцепила пальцы, чтобы устоять против желания стереть усталые морщинки с его лба.

– Иди, – тихонько отозвалась она. – Я оставлю дверь незапертой, чтобы ты мог зайти, когда вернешься.

Вечер уже угасал, приближалась ночь, и Аманда начала сомневаться, вернется ли вообще Чейз сегодня. На часах было почти двенадцать, когда она услышала его шаги в гостиной.

Аманда еще раз выкупала Ники, смазала все оспинки – и старые, и несколько вновь появившихся, – чтобы снять зуд, и теперь малыш, уютно прильнув к ней, слушал сказку на ночь. Единственное озерцо света от настольной лампы рассеивало полумрак в комнате.

Чейз остановился в дверях спальни, прислонился к косяку, забросив пиджак через плечо, и молча смотрел на них, пока длилась сказка. Мягкий грудной голос Аманды оказал свое волшебное действие, убаюкав Ники, так что Чейз лишь поцеловал сына на прощание и снова вышел.

Аманда посидела еще пару минут, чтобы убедиться, что Ники крепко заснул, а потом тихонько выскользнула из спальни. Она терла на ходу глаза; день и так выдался долгим, а малыш вряд ли беспробудно проспит всю ночь. Но она слишком взвинченна, чтобы расслабиться. Может, чашка горячего шоколада поможет?

Несмотря на темноту в гостиной, она заметила сидящего на диване Чейза и остановилась как вкопанная посреди комнаты.

– Мне что-то не хочется подниматься к себе, – запинаясь, проговорил он. – Я бы посидел тут немного, если не возражаешь.

Только на тот случай, если он понадобится Ники, твердо напомнила себе Аманда.

– Ну, конечно, я не возражаю. Только как же ты будешь завтра работать, если хоть чуть-чуть не поспишь?

– Я мог бы задать тебе тот же вопрос.

– Я – совсем другое дело. Даже если у меня будет помятый вид, работа в гостинице пойдет своим чередом. А вот тебе камеру не одурачить. Хочешь чего-нибудь? Какао, например, или чаю?

– Все равно. – Он пошел вслед за ней на кухню.

Аманда зажгла верхний свет. Попугай высвободил из-под крыла голову и уставился на нее злобным взглядом.

– О, черт. – Аманда быстро повернула выключатель. – Я же забыла уложить Флойда, а если он начнет свистеть, Ники подскочит как ошпаренный. – Она достала плотное расшитое покрывало для клетки. – Молитва на ночь, Флойд.