Никки Логан - Неприрученное сердце

Он выругался, потом крикнул:

– Но завтрашнее не отменяется! Пойдете?

Она только сердито махнула рукой и, пошатываясь, выбралась на спасительную дорожку.

После беспокойной ночи и последующих усилий сосредоточиться на работе Роми была готова на что угодно. Чем скорее они отправятся, тем скорее она будет дома. Она повернулась к стоявшему в дверях Клинту:

– Я бы не сказала, что это «после обеда». Все-таки уже ближе к вечеру.

– Вы были заняты, я не хотел мешать. Кроме того, это лучше видеть в сумерках.

Он наблюдал за ее работой? Каким образом? Впрочем, его обучали всяким хитростям.

Она оглядела безупречную кухоньку:

– Мне что-нибудь нужно взять?

– Нет.

По привычке она все-таки прихватила рюкзак и заперла дом. Провинция или нет, но она не оставила бы его открытым. Мало ли кто зайдет... Клинт ждал ее возле грузовичка. Ее решение держаться отстраненно и незаинтересованно прожило не более полуминуты. Вид Клинта, в ожидании лениво привалившегося к кузову, резко участил ее пульс.

«Расслабься, это всего лишь поездка. Лучше бы на него не глядеть».

Роми забралась в машину и сосредоточилась на ветровом стекле:

– Куда едем?

– Мы получили сообщение о том, что в регионе активно торгуют какаду и рептилиями. Я хотел показать вам место их ночевки в Уайлд-Спрингс, чтобы вы знали, за чем наблюдать.

– Это вы о таможенной записке? – Она тоже получила копию. – Вот не думала, что это коснулось и здешних мест.

– И не могло коснуться, но речь идет о воровстве какаду, а здесь лучшие в регионе места кормежки краснохвостых. И несколько гнезд. Это и есть наша цель.

Роми подхватила рабочий тон общения:

– Значит, это просто мера предосторожности?

Она посмотрела на него и заметила темное пятно на шее. Выглядело ужасно.

– Что с вами случилось?

Он машинально поднял руку к отметине, потом отмахнулся:

– Спортивные раны.

– И в каком же виде спорта вы это заработали? Он быстро взглянул на нее и опять отвернулся к дороге:

– В глубокой спелеологии.

Роми внимательно смотрела на него. Исследование многочисленных естественных пор земли на юго-западе Австралии было особенно опасным времяпрепровождением. Время от времени пещеры требовали плату в виде человеческих жизней.

– Вы не могли бы, как все остальные австралийцы, смотреть футбол?

Он улыбнулся:

– Я и смотрю его. Но и спелеологию люблю. Есть что-то особенное в тишине пещер. В темноте. В том, чтобы проникнуть туда, где никто еще не был.

«Ну да. Опасность, от которой замирает сердце».

– Можно забраться в кустарник и получить такую же темную тишину.

– Это не совсем то.

– А какие еще сомнительные варианты у вас есть?

– У меня есть хорошая коллекция фильмов, и я люблю детективы и всякое такое в мягких обложках.

– Хм... а когда не прячетесь в поп-культуру?

Он молча смотрел на дорогу, потом сказал:

– Занимаюсь серфингом с воздушным змеем. И скалолазанием.

– Таким образом, подземные, земные и морские спортивные состязания охвачены. Наверное, еще что-нибудь вроде прыжков с каким-нибудь амортизатором.

Он не сдержал улыбки:

– Я был известен прыжками с вертолета. – И, в ответ на ее хмурый взгляд, добавил: – С военного вертолета.

Она покачала головой:

– Ну, еще бы! Значит, вы адреналиновый наркоман. Я изо всех сил пытаюсь свести воедино того, кто любит тишину, уединение и классические фильмы, с тем, кто занимается серфингом с воздушным змеем и голыми руками борется с диким кабаном.

Его рот дернулся.

– Ну, не голыми руками...

Она засмеялась, но и сама слышала, насколько неискренно. Клинт Маклейш скучал по острым ощущениям, которые входили в его обязанности. По риску. По ежедневным столкновениям со смертью.

– В скольких сражениях вы участвовали?

Мягкая улыбка пропала, руки стиснули руль.

– Даже если бы я хотел говорить об этом, – а я не хочу, – то большая часть того, что я видел за время службы, сугубо секретна. Я не могу обсуждать это с вами.

«Со мной. Черта на песке. Клинт – босс, я – всего лишь штатный сотрудник».

– Вы прыгали с самолетов и забирались черт знает куда, чтобы вспомнить службу? Или чтобы забыть?

Его лицо посуровело.

– Это хобби, Роми. У людей они иногда бывают.

– У меня тоже есть хобби, но не настолько экстремальные. А более... простые интересы у вас есть?

Темное пятно на горле дернулось. Похоже, она зашла слишком далеко.

– Я люблю готовить. С тех пор, как приехал сюда.

Если бы он сказал, что изготавливает свечи, она не удивилась бы так.

– Правда?! А что вы любите готовить?

Он пожал плечами:

– Что угодно... Например, из армянской кухни. Или что-нибудь новенькое.

Роми смотрела в боковое окно и пыталась сдержать смех:

– Даже кухня экстремальная! Вы действительно высасываете из жизни самую сердцевину, Маклейш?

Он раздраженно ответил:

– Я занимаюсь этим не из-за взыскательного или авантюрного вкуса.

– А почему?

– Просто чтобы что-нибудь ощущать.

Роми посмотрела на него. Мгновение назад она завидовала человеку, который жил без опаски. Представляла себе, как это хорошо. А сейчас вдруг увидела в его глазах... смущение? Кажется, Клинт Маклейш не часто сталкивался со своими эмоциями. Она уже открыла рот для очередного вопроса, как услышала:

– Приехали.

Он свернул с дороги и остановил машину под эвкалиптами.

После разговора в машине тишина показалась оглушительной. Но вдруг сверху послышался хриплый, умиротворенный клекот. Роми оглядела толстые ветви. Огромные черные какаду с красным пламенем на длинных и широких хвостах сидели на вершине дерева.

– Здесь место их гнездования?

Клинт покачал головой:

– Каждую ночь они устраивают себе тут насест. У них гнезда по всему региону, но это глухое местечко у них самое любимое. И целые поколения краснохвостых учат свою молодежь, как только она покидает гнездо, возвращаться в этот овраг для кормежки и ночлега.

Роми огляделась. Еще раз взглянула на высоко сидящих птиц и подумала, что любой, кто явится сюда с целью воровства, столкнется с большими трудностями. А это облегчало ей работу.

– Спасибо, что привезли сюда. Мне важно было это увидеть.

– Эти парнишки – одна из причин моего возвращения в Уайлд-Спрингс. Они заменяют мне семью, а с моей семьей лучше никому не связываться.

Она верила Клинту. Даже если отбросить его военное прошлое, было что-то опасное в том, как он двигался, как оценивал все вокруг, как ничего не пропускал. Не хотела бы она оказаться у него на пути...