Двойная ошибка миллиардера - Тала Тоцка
— Наоборот! — спешу его заверить. — Уверена, что работа не может быть недостойной. Недостойными могут быть только поступки. А мне всегда нравились люди, которые умеют обращаться с разной техникой.
— Ловлю тебя на слове, — заявляет он, — ты только что призналась, что я тебе нравлюсь.
И у меня от его голоса снова дрожат коленки. Ничего себе, «нравится»! Да я уже по уши...
Артем хмыкает, снова окидывает меня непонятным взглядом и идет к невысокой постройке. Вытягивает газонокосилку, стаскивает майку и остается в одних шортах.
Мне хочется закрыть глаза, чтобы не видеть как перекатываются стальные мускулы под загорелой кожей. И чтобы расчерченный на кубики пресс тоже не видеть...
Артем включает газонокосилку, и я зажимаю котенку ушки, чтобы его не испугал грохочущий звук. А сама наблюдаю за парнем из-под прикрытых век.
Готова поклясться, он тоже следит за мной! Время от времени бросает испытывающий взгляд, от которого мурашки бегут по коже.
Что же со мной делается, елочки-иголочки?
И что будет дальше? Не могу же я тут сидеть до вечера!
Внезапно в голову приходит настолько удачная мысль, что мне хочется захлопать в ладоши. А если попросить Артема покосить траву и у Янкиного дяди? Если этот старичок такой аккуратист, то представляю, как он обрадуется, когда увидит чистые и ухоженные газоны!
Они, конечно, не так сильно заросли, как у хозяев Артема. Но в любом случае стрижка им не помешает.
А я в благодарность могла бы приготовить обед. К примеру, суп-пюре из цветной капусты с королевскими креветками, обжаренными на гриле. Или утиную грудку с карамелизированной грушей.
Бабушка всегда ворчала и каждый раз ругала маму, когда та привозила нам дорогие продукты или еду из ресторана.
— Еда должна быть простой и полезной. Зачем столько денег зря выбрасывать?
— Но это же так вкусно, попробуй! — доказывала мама, и я была с ней согласна.
Мне нравилось готовить как в ресторане. Я училась по видео из Ютуба, и получалось очень похоже.
Конечно, с тех пор, как мамы не стало, больше такой возможности нет. Но я надеюсь, что когда начну работать, снова буду кормить бабушку деликатесами. Потому что ей тоже нравилось, хоть она и ворчала.
Собираюсь с духом и выкладываю свою просьбу Артему.
— А что мне за это будет? — он опирается на ручку газонокосилки. Его лоб укрыт бисеринками пота, и я с трудом сдерживаю желание стереть их ладонью.
На самом деле мне просто хочется к нему прикоснуться. Хоть немножко, хоть кончиками пальцев.
— Я приготовлю обед, — отвечаю пересохшими губами.
— Договорились, — кивает он. — Только обед будем готовить вместе и у меня.
Я соглашаюсь, но у самой такое чувство, будто я проваливаюсь в пропасть. И чем дольше лечу, тем больнее будет падать.
* * *
Артем с хмурым видом наблюдал за девушкой, которая хозяйничала на его кухне. Поначалу она стеснялась, все время переспрашивала, уверен ли он, что ей можно пользоваться бытовыми приборами.
Его же собственными. Электрогрилем, духовкой, блендером. Ну не звездец?
Это подбешивало. Асадову проще было ей все подарить, чем доказывать с идиотским видом, что ему здесь разрешено всем пользоваться.
Хорошо хоть продукты на ее глазах выгрузил из багажника и распихал по холодильнику. А то она вполне могла отказаться из них готовить.
Как же удачно он купил утиную грудку и королевские креветки! Но надо было видеть изумленное выражение лица Алины!
Еще немного, и точно бы спалился, но вовремя вспомнил, что он здесь разнорабочий. Признаваться, что дом его, не хотелось. Артем подсознательно надеялся, если девушка будет считать его простым работягой, это ее оттолкнет.
Но ей как будто было наплевать и на его статус, и на род деятельности.
Это тоже подбешивало.
Она так радовалась, что он подстриг газон на участке Гордея. А Артем едва удержался, чтобы не выстричь газонокосилкой «фак» по центру лужайки.
Но такое тянуло больше на мелкую месть из разряда детсадовских разборок. Асадов отомстит по-другому. По-взрослому.
Он переспит с Алиной, и пусть Гордей захлебнется желчью, когда узнает об этом.
Артем рассчитывал, что Гордея зацепит, если его девушка начнет флиртовать с маргиналом.
Ладно, допустим, на маргинала он не тянет. Пускай это будет человек, стоящий намного ниже по социальной лестнице чем она и ее жених. Какая разница?
Тем более, если она ему изменит.
Спровоцировать невесту Гордеева стало главной целью Артема. В положительном исходе он не сомневался — девушка уже «поплыла», победа обещала быть легкой. Хоть Алина и старалась скрыть свой интерес.
Она пробовала сопротивляться, но очень слабо и нерешительно. Сломать это сопротивление казалось несложно. Надави чуть сильнее, и она сдастся без боя.
Но чем дольше Артем наблюдал за Алиной, тем больше его накрывало.
Почему так вышло, что она стала девушкой именно Сергея? И что она в принципе делает рядом с Гордеевым? Что она в нем нашла?
Она совсем не похожа на девушек их круга. Слишком серьезная для своих лет.
Кстати, а ей сколько вообще? Она хоть совершеннолетняя?
— Аля, сколько тебе лет? — спросил он, и сам понял, что это вышло слишком сердито. Даже зло.
Девушка вздрогнула и отставила чашу с блендером, в которой измельчала цветную капусту. Она ее приготовила именно так как любил Артем. Сначала потушила со сливочным маслом, потом добавила сливки.
— Двадцать... один, — ответила и отвернулась. — А тебе?
— Двадцать семь, — Артем немного успокоился. — Я думал, тебе и восемнадцати нет. Выглядишь как школьница.
— Это плохо?
Что с ней, почему она напряглась?
— Да нет, без разницы, — качнул головой Асадов, — просто интересуюсь.
За столом он обратил внимание, как она держит спину, правильно выбирает приборы. И при этом чувствует себя очень скованно.
В общем, очень странная и непохожая на других девушка.
Она даже посуду собиралась вымыть, Артем вовремя остановил и напомнил, что в доме есть посудомоечная машина.
— Да тут же немного, Артем! — Аля подняла на него карие глаза, блестящие как плитка только что отлитого шоколада. — Зачем из-за двух тарелок включать посудомойку?
Он молча отобрал эти тарелки, сунул с машинку, а девушку привлек к себе.
— Спасибо за обед. Было очень вкусно.
Взял ее лицо в ладони и осторожно поцеловал в губы.
Его будто огнем обожгло. Все тело пронзило, пронеслось по позвоночнику и ударило в пах.
Какая же она нежная и податливая, эта безумно красивая
