Софи Мидоус - Любовный треугольник

— Нет, я люблю красное вино — сухое и выдержанное. Французские сорта.

— Здесь найдется, что тебе предложить, — усмехнулся Стэн.

Вино оказалось как раз таким, какое ей нравилось, — темное, почти черное, с богатым букетом и легким, едва различимым цветочным оттенком.

— Просто чудо! — в восторге воскликнула она.

Ужин тоже был великолепен. Фрикасе из ягненка с шампиньонами, салат из зелени и горячие булочки. Энн с удивлением обнаружила, что проголодалась гораздо сильнее, чем думала. На десерт она выбрала кофе и мятное печенье.

— Как все вкусно, — вздохнула Энн, когда официант забрал пустые тарелки. — Никогда не ела ничего подобного.

— Непременно как-нибудь еще свожу тебя сюда. Сам я часто здесь бываю. — Стэн подлил ей еще вина. — Смотри, осталось целых полбутылки, Давай посидим еще, поболтаем.

— Давай, — легко согласилась Энн. Она уже много месяцев не говорила ни с кем по душам. — И о чем будем разговаривать?

— Я хочу знать о тебе все.

Молодая женщина с минуту молчала, вглядываясь в темную гладь реки, затем медленно произнесла:

— Тогда надо бы начать с моих родителей. Я у них единственный ребенок. Мама с папой всегда любили меня до безумия. Мы очень дружная семья. Но родители питают страсть к дальним путешествиям и решительно не видели, с чего бы им отказываться от своих привычек, когда обзавелись дочерью. Все мое детство мы только и делали, что колесили по миру. Из экспедиций не вылезали. Знаешь ли, я объездила добрых полсвета.

— Но ведь теперь ты врач. Значит, тебе пришлось задержаться где-то достаточно надолго, чтобы окончить медицинский колледж.

— Когда мне исполнилось пятнадцать, в дело вмешалась бабушка. Сказала, что пора мне осесть на одном месте и получить образование. Так что я осталась с ней и поступила в местную школу в Риджвуде. Я только об этом и мечтала. Вот родители-то удивились, когда узнали. Они свято верили, что я просто счастлива, кочуя вместе с ними.

— А это было не так?

— Разве что в раннем детстве. Знаешь, вечная смена декораций может надоесть ничуть не меньше, чем жизнь в самом замшелом углу. Некоторое время я прожила с бабушкой. А когда мне было семнадцать, прилетела на озеро Верхнее, в лагерь к моим родителям. Они в то время занимались с группой канадских студентов. Так вот эти студенты проводили конкурс — кого бы они взяли с собой на необитаемый остров. И единогласно выбрали меня. Но вовсе не потому, что я была красавицей. Просто я лучше всех умела охотиться, ловить рыбу, обустраивать жилище. Они думали, что делают мне комплимент, но ошибались.

Энн обвела рукой окружающую их обстановку: роскошный зал ресторана, нарядно одетых людей, элегантно сервированные столы.

— Вот, как я люблю обедать. А не в мокрых зарослях, отбиваясь от москитов и пытаясь поддержать огонь в чадящем костре.

Стэн усмехнулся.

— Ну если ты попробовала и то, и другое, то почему бы не чередовать оба этих способа жизни?

— Можно, конечно. Но меня так часто принуждали выбирать один вариант, что теперь хочется остановиться на другом.

— Понятно. — Он сочувственно посмотрел на нее. — Мне кажется, ты подошла к самой трудной части своего рассказа. Ты уверена, что хочешь рассказать мне все прямо сейчас? Я ведь могу и подождать.

И снова он удивил Энн своим даром проникать в самые сокровенные ее мысли. Под внешней невозмутимостью Стэна таилось удивительно чуткое сердце.

— Нет, мне хочется, чтобы ты понял, что я сейчас испытываю. Тогда между нами не будет почвы для недоразумений. Тебе придется воспринимать меня такой, какая я есть.

— Ты говоришь так, будто это невесть как трудно.

— Очень может быть для тебя это и впрямь будет нелегко, — предупредила она.

— Тогда расскажи мне о твоем погибшем женихе. Ведь все дело в нем, верно?

— Да. Все дело в нем.

Энн несколько минут молчала, медленно потягивая темно-красный напиток из бокала. Стэн терпеливо ждал продолжения.

— Фрейдисты легко привесили бы на меня ярлык. Сказали бы, что я выбрала в мужья точную копию отца. Моего нареченного звали Бернард Николс. Он был на пару лет старше меня. И ни минуты не сидел дома. Постоянно был в разъездах и бесчисленных экспедициях — то спускался на каноэ по реке Святого Лаврентия, то карабкался на вершины, куда еще не ступала нога человека. Ну и однажды отправился на Аляску — покорять Мак-Кинли.

— Да, я помню, о том трагическом случае много писали, — тихо сказал Стэн. — Но, по-моему, речь шла о двух братьях?

— Все верно. Иногда мне казалось, что Бен Бернарду дороже, чем я. Бен мог в любое время закатиться на квартиру, которую мы снимали с Бернардом, и устроиться спать в гостевой спальне.

Заметив, что голос у нее начал дрожать и срываться, Энн постаралась взять себя в руки.

— Короче говоря, я обожглась на всю жизнь. Мне не нужны мужчины, взбирающиеся на неприступные пики, покоряющие глубины Атлантики или пересекающие на лыжах Северный полюс. Я хочу детишек, дом в пригороде и мужа, который каждый вечер возвращается домой. Пусть будет хоть трудоголиком, допоздна засиживается на работе, пусть приходит в любое время. Но на того, кто любит рисковать, я и глядеть не стану!

— Слыхал я, что в центре Нью-Йорка куда опаснее, нежели в любой самой рискованной экспедиции, — вставил Стэн.

— Возможно. Но ты же не станешь сам бросаться под колеса. — Голос Энн вновь задрожал, и Стэн молча протянул ей носовой платок.

Она вытерла глаза.

— Извини. Обычно я не столь эмоциональна.

— Ты же врач и должна знать, что в эмоциях нет ничего дурного. Особенно когда у тебя горе.

— Ну да, конечно, как врач я прослушала множество лекций о стадиях переживания горя и потери. Не так-то они верны, как принято думать. Так что я с головой ушла в работу, теперь она — единственное мое спасение.

— А ты не пыталась с кем-нибудь обсудить свои беды?

— Нет, — покачала головой Энн. — Разве что с Чарити, она работала вместе со мной и очень помогла мне в трудное время. Но главным лекарством для меня стала все-таки работа. Ладно, хватит об этом. Теперь твой черед рассказывать о себе.

— Когда-нибудь я так и сделаю. Но не сейчас. Сейчас тебе не до того. Я же вижу, что наш разговор снова пробудил в тебе былую боль.

Энн уже не могла сдерживать слезы, градом катившиеся по лицу.

— Все, что мне нужно, это работа, — упрямо повторила она. — Так проще забыться.

Он кивнул.

— Да, способ старый и проверенный. Наверное, сейчас лучше всего отвести тебя домой. Давай вызовем такси.

Энн сама не заметила, как они оказались у ее дома. Стэн расплатился с водителем и довел свою спутницу до двери квартиры. Неужели он собирается войти? Ей совсем не хотелось сейчас звать его в гости — слишком сильны были воскресшие переживания.