Кара Колтер - Любовь по ошибке

Стейси мысленно вернулась к другой важной дилемме. Сейчас был идеальный момент признаться Кернану, что она не няня. С другой стороны, они оба попали в снежную западню. Стоит ли осложнять ситуацию, рассказывая, что она не та, за кого Кернан ее принимает? У него даже не будет возможности выкинуть ее за дверь. Да и сама она не стремилась покинуть этот дом. Отец, бывало, говорил ей: «Мерфи, если у тебя есть лимоны – делай лимонад». Этим она сейчас и займется!

– Я должна приготовить ребенку что-нибудь поесть. Потом его надо искупать и уложить спать.

– Хм, вряд ли он заснет. Пойдем, покажу, что оставила для него Адель.

Это был поворотный момент, потому что Кернан смирился с мыслью, что она остается. Он больше не мог контролировать ситуацию или как-то повлиять на нее. Он даже взялся приготовить закуску для взрослых, пока Стейси открывала детское питание и разогревала бутылочку. Когда все поели, наступило время купать ребенка. К ее удивлению, Кернан взялся помочь.

– Он тяжелее, чем ты думаешь, – сказал он, поднимая малыша. – И очень скользкий, даже когда сухой. Тем более когда мокрый.

Стейси снова оказалась в хозяйской ванной комнате. На сей раз Кернан включил камин, не дожидаясь просьбы. Интересно, для ее удовольствия или для тепла? В любом случае все прошло прекрасно: камин излучал мягкий свет, Кернан сильными руками держал Макса, а Стейси поливала его водой из ковша. Она решила, что вряд ли атмосфера была бы столь непринужденной в случае ее признания. Ради благополучия ребенка ей стоит промолчать. После того, как дорога будет расчищена, она ускользнет отсюда. Никто ни о чем не догадается. И она сама поведет свою машину!

Купание завершилось. Все насквозь промокли, но чистый ребенок был завернут в белую махровую простыню и сонно посапывал на широкой груди своего дяди. Стейси никогда не видела более трогательного зрелища – крошечное существо доверчиво прижалось к мощному великану. Даже суровые черты Кернана смягчились. Стейси не скрывала умиления:

– Из тебя получится прекрасный отец.

В ту же секунду лицо Кернана помрачнело.

– Я вообще никогда не намерен становиться отцом, – отрезал он.

– Но почему? – спросила Стейси, хотя по тону было понятно: «Не твое дело». Его взгляд подтвердил догадку – не лезь.

– Пойду достану твою сумку из машины, – процедил он сквозь зубы, не желая ни секунды оставаться в компании женщины, которая заподозрила в нем отцовский потенциал.

Кернан отправился не столько за сумкой, сколько проверить обстановку. Он долго прислушивался, надеясь услышать шум снегоуборочной машины. Кругом стояла мертвая тишина. В такую ночь человеку трудно уйти от своих мыслей.

Что творится в этом доме? Он только что купал младенца перед камином и, надо сказать, получил удовольствие. Поэтому у Стейси и создалось ложное впечатление, что он будет хорошим отцом. Ее слова снова пробудили в нем ностальгическое чувство, тоску по несбыточному. Ребенком он имел возможность наблюдать жизнь других семей: однажды приятель позвал домой на ужин, в другой раз Кернан получил неожиданное приглашение от мамы и папы лучшего друга на лыжную прогулку в Рождество. Летя с горы, Кернан наслаждался духом свободы. Потом был семейный обед, настольные игры, веселые споры и дружеские шутки в машине по дороге домой. Все, о чем Кернан мог только мечтать.

Тяжелая рука отца быстро показала, насколько беспочвенны мечты. Отец был в ярости оттого, что сын принял приглашение, посчитав это личным оскорблением. Во всяком случае, так понял Кернан из его крика.

Кернан старался не думать об отце. Каждый шаг к успеху отдалял его от жестокого тирана, каждый всплеск адреналина помогал изгнать его мрачную тень.

Кернан не верил, что может стать хорошим отцом, ведь у него в жизни просто не было достойного примера. Внутренний голос нашептывал, что сестра преодолела этот барьер, а значит, и для него не все потеряно. Но думать об этом было больно, почти невыносимо. Во всем виновата незваная гостья. Пусть он вынужден какое-то время терпеть ее под своей крышей, главное – быть начеку и свести контакт к минимуму. Еще лучше, избежать его совсем.

Когда он вернулся в дом, Стейси сидела на его диване, поджав ноги, и листала книгу. За окном стемнело, она зажгла лампу. И даже представить не могла, как трогательно смотрится в ореоле золотистого света. Кернан вспомнил роскошные светские приемы с музыкой и шампанским, которые устраивал здесь раньше. Он любил этот коттедж, хотя понимал, что и здесь, и в его ванкуверских апартаментах не хватает чего-то важного для ощущения домашнего уюта. Вероятно, женщины, примостившейся на диване!

К его удивлению, желание избегать ее совершенно пропало. Он держал в руках ее багажную сумку, которую нашел на заднем сиденье автомобиля. Что дальше? Бросить к ее ногам? Стоит ли смущать ее, демонстрируя свое раздражение?

– Ты не возражаешь переночевать в комнате Ивана Грозного?

Стейси согласно кивнула.

– Давай отнесу твое добро туда. Кстати, а где ребенок? – Кернан, наконец, заметил, что в доме воцарилась благословенная тишина.

– Макс заснул. Не стоит пока заходить к нему, чтобы не разбудить.

Кернан выпустил сумку, словно она жгла ему руки.

– Ты шутишь? Спит?

– Он недолго бодрствовал. Я порылась в его вещах, нашла соску и мягкую игрушку, которую он зовет Ики-Ики.

– Ту, что похожа на перезрелый банан с глазами?

– Это Ики-Ики.

Кернан ударил себя кулаком по лбу и простонал:

– Как я не догадался? Он не расстается с этой штукой.

– Правильно. Как только получил назад свое имущество, сразу отключился. Рановато, чтобы укладываться, но он измотал себя…

– Не говоря уже о дяде!

– …и думаю, что проспит до утра. Все его капризы были вызваны полным отчаянием – мамы нет рядом, да еще пропал Ики-Ики…

– Детский ад!

– Так и есть.

Кернан произнес слово, которое не рекомендуется слышать детям или их няням.

– Ты не голодна?

– Нет, спасибо.

Все. У него больше не было причин находиться с ней в одной комнате, он мог удалиться в свою спальню. Но он остался.

– Этот камин топится настоящими дровами? – спросила Стейси.

– Да, но я не хотел зажигать его при Иване. – Кернан чувствовал, что должен сейчас же уйти, но ее мечтательное лицо остановило его. Ей бы хватило такого пустяка, а ему ничего не стоило доставить ей радость. Если бы сделать счастливым его самого было так же просто… Он рассердился на себя, потому что ее чары снова манили его в запретные области, однако предложил: – Если хочешь, зажгу для тебя.

– Нет-нет. – Она покраснела. – Не стоит беспокоиться.

Румянец на ее щеках решил дело.