Наперегонки с ветром - Виктория Осадчая
— А домой зачем? — спрашивает Юматов, так и не выпуская моих пальцев.
— Алё, гараж, ты видел мой прикид? Там тусовка другая, — трудно вести себя так, будто ничего не происходит, но и заострять внимание особо не хочу на том, что сейчас жутко волнуюсь.
— Твой, как ты выражается, прикид, так и напрашивается на то, чтобы быть сорванным с тебя, — он улыбается, криво так, вальяжно, а я чувствую, как меня пробирает током. В животе пляшут бабочки и другая нечисть. От накатившего возбуждения пальцы непроизвольно стискивают его руку сильнее. Б***дь! Я ведь только подумала, а уже такая реакция. Но это платье, действительно, напрашивалось. Вернее не оно, а та, на ком оно было надето.
— Ты, кстати, мне так и не рассказал, что затеял твой отец.
— Все просто. Он пытается свести нас с тобой, — пожимает плечами Рус.
— А ты? — мне даже стало интересно.
— А я сопротивляюсь, как могу.
— Именно поэтому ты выстроил стену отчуждённости? — ещё одна догадка.
— В противном случае, Ветерок, мы бы сейчас не добрались до твоей квартиры. Да, и в прошлый раз вряд ли из нее вышли.
Вот что он делает, сука! Меня даже от этого признания поколбашивает.
— Ой, а я думала ты из благородных, на первом свидании ни-ни.
— Пока твоя честь в безопасности, сладкая!
Через минут десять моих внутренних стенаний по поводу отсутствия секса (на это было проще списать реакцию), мы уже поднимались в квартиру. На этот раз Юматова не пришлось тащить силой. По пути он отзванивал обещанного друга, поэтому не долго думая, я оставила его в гостиной, а сама направилась в спальню, чтобы переодеться. И…классика жанра. Вот почему я не люблю все эти струящиеся, пышные платья, в которых, даже баснословно дорогих, бегунки на молнии умудряются зажевывать тонкую ткань. А может не нужно было торопиться?
Понимаю, что если сама буду возиться то это будет до китайской Пасхи, а на помощь призывать гостя как-то не очень правильно. Вдруг расценит так, что я к нему пристаю. А я ведь девочка, я жду от парня первого шага.
— Ты не поверишь, — предприняв ещё одну попытку, чуть ли не выдернув молнию с корнем, выхожу к Руслану. Можно было бы и вырвать, но напоминаю, что с детства нас учили беречь свои вещи. Да и лишним не будет, если он меня полапает. Да-да! Я сама напрашиваюсь, знаю!
— Ты собираешься допустить меня к своему телу, пока мы здесь вдвоем? — Рус откладывает телефон и насмешливо пялится на меня.
— Очень надо! Сама справлюсь, — выпаливаю, потому что очередная порция моего неудовлетворенного либидо бьёт под дых.
— Да стой ты, дикарка! — меня останавливают, взяв за тонкий поясок и тянут на кухню, где Юматов с помощью ножа пытается справится с проблемой. Пыхтит он сбоку не очень сексуально, но и этот акт можно было считать состоявшимся.
— Все! — он тянет бегунок вниз, платье снятое до этого с бретель явно не собирается задерживаться на мне, поэтому и я не собираюсь его держать, когда оно чуть сползает стыдливо оголяя мою грудь. Юматов стоит как вкопанный, пялясь туда, куда ему сейчас и положено пялиться. Поэтому я облегчаю ему задачу, просто малейшим усилием рук посылаю всю эту пышную конструкцию к ногам. Переступаю и гордо вышагиваю по направлению к спальне.
Все же внутри я чего-то ждала, хотя цель была — переодеться.
«Ваша цель не достигнута» — прозвучал в голове электронный голос, словно у робота из фантастики, когда почувствовала, как теплые пальцы Юматова пробегаются по обнаженной спине, разгоняя во все стороны миллиарды мурашей.
— Победу сегодня отдаем папе-Вите? — ухмыляюсь вместо того, чтобы молча получать кайф от этих прикосновений.
— Похеру! Я хочу тебя, Ветерок.
ЮМАТОВ
Под моими руками нежная кожа превращается в гусиную. Аврора вздрагивает после того, как я решаюсь попробовать ее на вкус, пробегаясь языком по ее плечу. Кайф! Самый чистый кайф, в котором постепенно начинаю теряться.
Поворачиваю её к себе лицом и, наконец, касаюсь её губ. Нет, не просто касаюсь, а впиваюсь в них, вбирая в себя поцелуй, который должен был случиться давно. Это не ее невинные чмоки, это большее. Оно взрывается внутри яркими петардами, приводя все тело в боевую готовность.
Ее язык встречается с моим, а ноготочки впиваютсяв спину, притягивая меня ближе. Но между нами ещё моя рубашка, которая явно мешает. Наверное именно поэтому Аврора, нетерпеливо расстёгивает пуговички, пробираясь под нее. От ее лёгких стонов просто сносит крышу, и я уже не контролирую что ввтворяю с телом, которое полностью отдает себя мне в подчинение.
А когда она оказывается на кровати, и я уже стаскиваю с нее трусики, предвкушая тот самый момент, где-то около её головы начинает вибрировать телефон.
— Блин, Ирка, — бормочет Ветрова, смотря на дисплей. Фиг тебе, незнакомая мне Ирка! Я тебе не дам испортить этот момент. Один раз я уже сплоховал.
Ветрова предупреждающе вскидывает палец, мол, подожди. А чего ждать? Она тут подо мной абсолютно раздетая, соблазнительная, пахнущая охренительно. У меня в голове мозг давно превратился в кашу, поэтому после слова «Алло» я провожу языком по ее соску, затем по второму, покусываю, посасываю. Стон Ветровой говорит сам за себя. Ей хорошо, мне, кстати тоже. Она ещё и вкусная!
— Ветрова, ты чем там занимаешься? — слышу голос её подруги, а сам продолжаю измываться над ее телом, спускаясь ниже, прокладывая дорожку прямо к её плоскому животику.
— Порнуху смотрю, — прерывисто отвечает Аврора.
— Нашла время.
— Это все Юматов виноват, — произносит она мою фамилию в тот момент, когда я добираюсь к самому заветному. Девушка выгибается дугой и чуть вскрикивает.
— Понятно! Перевозбудилась зараза! Через полчаса, чтобы была здесь, понятно?
— Ага! — бормочет Ветрова. Или это не Ирке?
— Ты сумасшедший, — выдыхает она тихо, напряжённо.
— Ага! У нас есть пять минут.
— Только зря раззадорим себя, — отвечает Ветрова, а я уже поднимаюсь, возвращаясь поцелуем к ее губам. Возбуждение достигло своего апогея, кажется. Мне понадобится даже меньше.
— Ты меня плохо знаешь, Ветерок.
Три…ровно три минуты на то, чтобы она выкрикивала мое имя, растворяясь в экстазе. И две — на то, чтобы отдышаться и начинать одеваться.
— Может, ну его? — спрашивает девушка, застегивая трясущимися руками лифчик, который, в принципе, нужен, чтобы услащать взор, потому что он абсолютно ничего не скрывает. Как велик соблазн в ее вопросе. И после того, как
