Ронда Грей - Младшая сестра
Ему бы хотелось думать, что он реагирует так бурно на собственную фантазию лишь постольку, поскольку речь идет о сестре Сола и еще потому, что его ревность – чисто братское чувство. Но в своем отношении к девушке он не чувствовал ничего братского. И если у него еще оставались какие-то сомнения на этот счет, то их начисто развеяли страстные поцелуи в снегу.
Поцелуй. Именно эту тему они сейчас обсуждали, вот на этом и надо сосредоточиться. А были у нее любовники или нет – не его дело.
– Сол доверяет мне заботиться о тебе, – сказал он, возвращаясь к тому, что, на его взгляд, было самым главным.
– Ты и позаботился обо мне. Если бы не ты, меня уж, наверное, давно бы занесло снегом.
– Я не это имею в виду. – Как, черт возьми, он мог сосредоточиться, когда перед ним стояла красавица с губами, припухшими от его поцелуев. – Думаю, что Солу не понравится, узнай он, что я сначала вытащил его сестру из сугроба, а затем соблазнил ее.
– А я считаю, что это его не касается. – Девушка впервые потеряла самообладание. – Я уже взрослая и не нуждаюсь в разрешении брата иметь любовника.
Любовник. Это слово, будто дамоклов меч, повисло над ним. Ассоциации, которые оно вызывало, были слишком ощутимыми и сильными. Упрямец, чем он был ближе к удовлетворению своего желания, тем больше казнил себя стоицизмом.
– Это не должно повториться! – упрямо произнес Алан.
Как ей себя вести? Упрямиться? Возражать?
Он лишь утвердится в своей дурацкой правоте. Девушка пожала плечами, и пусть упрямый осел интерпретирует этот жест, как ему вздумается.
– Пожалуй, пора готовить ужин.
После минутного молчания он с облегчением перевел дух. И согласно кивнул:
– Пойду проверю, как там Монтана.
Как только за Аланом захлопнулась дверь, ее напускное безразличие тут же исчезло. Трэлла, прикрыв глаза, прислонилась лбом к створке буфета. Колени уже не так дрожали, и пульс немного успокоился, но душевного покоя не было.
Этот человек наконец поцеловал ее. Свершилось!
Может быть, она всю сознательную жизнь ждала этого момента и вот наконец дождалась. Ах, какой это был поцелуй! Все еще упираясь лбом в створку, она удовлетворенно хмыкнула. Раньше Трэлла считала, что целоваться с мужчиной приятно, но не более того. Надо признаться, это было глубоко ошибочное мнение. Поцелуи Алана сделали с ней то, о чем она только в книгах и читала. Почему так? Да потому, что состоялась встреча с ее единственным, ей предназначенным мужчиной. Если ей повезет с погодой, она не упустит случая убедить в этом и его. Ну и что, если она сестра достославного Сола?
Девушка нахмурилась, подумав о возможной реакции Сола на известие о ее связи с его лучшим другом. Он, конечно, почти идеальный брат, но порой слишком уж опекает ее. Ой, что там говорить – в восторге брат от этой новости не будет.
Но к чему сейчас тратить время на размышления о возможной реакции Сола? Начало положено. Главное выяснено: Алан хочет ее, и они оба знали об этом. На сегодня этого достаточно. Улыбка, которой она завершила свои размышления, испугала бы, наверное, мужчину ее мечты, войди он сейчас в хижину.
Монтана, как будто чувствуя рассеянное состояние хозяина, даже не пыталась лягнуть или укусить его, хотя имела для этого неограниченные возможности. Мысли его приведены в порядок. Теперь неважно, согласна Трэлла с ним или нет. То, что произошло между ними сегодня, больше никогда не повторится! Он уверен в этом.
Почти.
Четыре дня спустя после их возни на снегу атмосфера в хижине была настолько наэлектризована, что, казалось, могла генерировать ток. Алан то порывался связаться с Солом, то презирал себя за ненужное обещание, данное его сестре. С мрачным видом он сосредоточенно вырезал какую-то фигурку из куска дерева. Но все его мысли были направлены на девушку, лежавшую на кровати в нескольких шагах от него. Она читала книгу о Тарзане, которую раскопала где-то среди старья.
В воображении Алана возникли эротические картины. Он чертыхнулся, когда нож, которым резал дерево, вдруг соскользнул и слегка порезал кожу на среднем пальце.
– Что случилось? – спросила Трэлла, оторвавшись от чтения.
– Все в порядке, – ответил он, облизывая неглубокий порез.
– Дать пластырь? – Она уже стала подниматься с кровати.
– Нет! – Брови девушки удивленно взлетели вверх при такой резкой реакции на простой вопрос. – Рана пустяковая.
– Ты уверен?
– Уверен. – Единственное, в чем он был уверен, так это в том, что ей не надо дотрагиваться до него.
Девушка пожала плечами и снова уткнулась в книгу. Остановив кровь, Алан опять взялся за деревяшку, пытаясь сосредоточиться на работе. Но скоро его вниманием снова завладела женщина, растянувшаяся на кровати в противоположном углу хижины. Его почему-то раздражала ее спокойная, расслабленная поза. Казалось, Трэлла не испытывала никаких неудобств от его присутствия. А вот он никак не может выбросить ее из головы.
Ему хотелось верить, что все его терзания – результат многомесячного воздержания. Но ведь жил он без женщин продолжительное время и прежде, что особых хлопот ему никогда не доставляло. Двадцать с лишним лет назад он получил серьезный жизненный урок, научивший его не позволять ширинке управлять своей жизнью. Алан всегда помнил об этом. До сегодняшнего дня.
– Черт! – воскликнул Алан, когда острое лезвие ножа снова наказало за растерянность. Он отдернул руку, и кусок дерева отлетел к печке.
– Сильно поранился? – Трэлла одним махом спустила ноги с кровати.
– Не очень. Так, царапина.
– Может, тебе надо взять что-то помягче?
Тот бросил на девушку непонимающий взгляд.
– Я имею в виду дерево, – уточнила она, кивая в сторону уже наполовину обработанного куска деревяшки. – Может, возьмешь более мягкий материал. Или не такой острый нож.
– Да-а. – Алан ухмыльнулся в ответ на насмешливую улыбку девушки. Что ему на самом деле нужно, это чтобы снег поскорее растаял и он смог убраться ко всем чертям из этой проклятой хижины.
Алан встал, схватил рваное полотенце с полки и промокнул им сочащуюся кровь. Рана на пальце была такой же неглубокой, как и первая. Да, ему не суждено умереть от потери крови и хоть таким образом избавиться от своих мучений…
Отведя взгляд от девушки, которая опять взялась за книжку, он подошел к печке, нагнулся и протянул руку между печью и деревянным ящиком, куда отскочил кусок дерева. Дотянувшись до него, он обратил внимание на два хлопчатобумажных белых предмета женского туалета. Очевидно, она постирала свое нижнее белье и повесила сушиться. Он убрал руку, сжимавшую дерево, и уставился на две пикантные вещицы. Но если ее белье сохнет здесь, значит, под рубашкой и джинсами голое тело?
