Аннетт Бродерик - Отец-холостяк

– Конечно, представляю. Ведь именно это я почувствовала, когда поняла, что все твои обещания позвонить, вернуться и жениться на мне были ложью чистейшей воды! Ты очень точно описал мои ощущения.

– О чем это ты? – Тони удивленно уставился на нее. – Да я никогда в жизни тебе не лгал! А вот что, по-твоему, я должен был чувствовать, когда понял, что ты вовсе не так относилась ко мне, как я думал, и с самого начала собиралась выйти замуж за Майкла?

Разволновавшись, Сьюзен не могла больше усидеть на месте. Она подошла к окну и стала смотреть на улицу. Помолчав, все еще спиной к нему, она наконец сказала:

– Ты знаешь лучше, чем кто бы то ни было, что у меня не было ни малейших намерений выходить замуж за Майкла.

– Ой ли? Да твоя мать только об этом всегда и твердила.

Сьюзен повернулась к нему:

– Припомни лучше – Майкл и мы с тобой часами смеялись над мамиными планами относительно меня и Майкла.

Тони поднялся и медленно приблизился к ней:

– И когда же вы с Майклом перестали над этим смеяться?

Она ошеломленно уставилась на него. Неужели он собирается ее же и обвинить в том, что она не сказала про Стива? Она вспомнила перепуганную семнадцатилетнюю девчонку, которую он беспечно бросил в погоне за славой, и почувствовала, как закипает в ней злоба.

– Я перестала смеяться, когда поняла, что беременна, а человек, который клялся любить меня, исчез из моей жизни именно тогда, когда я более всего в нем нуждалась!

– Знаешь, этот благородный гнев, может, и сойдет для сочувственно настроенных друзей, но ты, кажется, забыла, кто тебя слушает. Ведь мы оба прекрасно знаем, что я вовсе не исчезал. – Он заметил, как сверкнули ее глаза. – И еще, хотел бы я знать, подозревал ли Майкл о том, что Стив не его ребенок?

Сьюзен замахнулась прежде, чем сознательно отреагировала на его оскорбление, но удивительно быстрая реакция Тони позволила ему перехватить ее руку в запястье.

– Тише, детка. Я не позволю даже знаменитой Спенсер Мак-Кормик бить меня по щекам.

Сьюзен и не подозревала, что способна испытать такую ярость. Впервые в жизни она ощутила то, о чем раньше читала лишь в романах, – красноватый туман застил глаза. В глубокой тишине кабинета слышалось лишь ее взволнованное дыхание. Наконец она овладела собой.

– Не знаю, почему ты вернулся, Тони, и почему ты пришел сюда, но я не намерена выслушивать обвинения и оскорбления, вызванные твоим внутренним чувством вины. Допустим, одиннадцать лет назад ты повел себя не так, как повел бы сейчас. Охотно верю. – Она почувствовала, что у нее подгибаются ноги, и опустилась в кресло у окна. – Давай считать, что твои извинения сделаны и приняты, и кончим с этим.

– Извинения?! Какого дьявола мне извиняться? Ты нарушила все планы, которые мы строили вместе, ты решила, что Мак-Кормик куда лучшая партия, чем какой-то сын экономки. И главное – вместо того чтобы сообщить мне, что ты забеременела, ты использовала беременность, чтобы побыстрей выскочить замуж за Майкла. И ты полагаешь, что это я должен извиняться? – С каждой фразой он все повышал голос, и Сьюзен в запале снова вскочила.

Она стала невольно наступать на Тони, говоря дрожащим голосом:

– Ты действительно скотина. Хотя мне, собственно, уже давно это известно. Хочешь знать, почему я ничего не сказала о Стиве? Что ж, я скажу. Потому что я просто не знала, как мне тебя отыскать, вот почему! Я ждала и ждала твоих писем. Я проверяла почту ежедневно, неделями, пока до меня не дошло, что ты вовсе и не собирался писать. Все эти телячьи нежности – они ничего для тебя не значили, а я как дура тебе поверила. Но я заплатила за эту доверчивость. Видит Бог, дорого заплатила. Не знаю, что бы я делала, если б не Майкл. Только ему я могла довериться. И он меня не оставил. Он сам предложил мне выйти за него замуж и сделать так, чтобы наши родители считали, что ребенок его. Он знал, что мама считала его моим единственным кавалером. Он не давил на меня. Более того, он даже предложил поехать и встретиться с тобой, если я этого хочу. Но я не хотела. Недоставало только, чтобы я насильно заставляла тебя вернуться и жениться на мне. Я с трудом расставалась со своими иллюзиями, но в конце концов сумела себя побороть. Мне не за что просить у тебя прощения. Ты сделал все от тебя зависящее, чтобы разбить мою жизнь. Но, слава Создателю, у меня был Майкл. Он стоил десятка таких, как ты.

Только когда она замолчала, Сьюзен почувствовала, что плачет: слезы ручьями текли по щекам. Она уж и не помнила, когда плакала в последний раз – наверное, на похоронах Майкла. Тони вновь разбередил затянувшиеся раны, так что пусть сам на себя пеняет!

А Тони стоял рядом, на расстоянии вытянутой руки, и лицо его, чем дольше он смотрел на Сьюзен, тем больше смягчалось. Он неуверенно протянул руку, смахнул слезинку у нее со щеки.

– Неужели ты не получала моих писем? Она ответила не то смешком, не то всхлипом:

– Да прекратишь ты или нет? Неужели это притворство помогает тебе избавиться от вины?

Он положил руки ей на плечи и стал легонько ее раскачивать, так что она вынуждена была опереться о него, чтобы удержать равновесие.

– Ох, Сьюзен! Что же мы натворили! Сьюзен попыталась оттолкнуть его, но он все крепче и крепче сжимал ее, пока она не оказалась в его объятиях. Сьюзен уронила голову ему на плечо: она совсем ослабела после вспышки ярости.

– Сейчас все это не имеет значения. Это было так давно. Считай, что это произошло с какими-то другими людьми, – сказала она.

– Но это не так. Все произошло именно с нами. И есть ребенок, который нас связывает. – Тони коснулся пальцами ее подбородка. – Думаю, нам следует присесть и спокойно разобраться в недоразумении. Это важно для всех троих.

Сьюзен уже забыла, что значит опираться на мужские руки. Особенно на руки Тони. Неожиданно для себя, если учесть только что разгоревшуюся баталию, она почувствовала знакомое умиротворение от его спокойной мужской силы.

– Почему ты продолжаешь утверждать, что было какое-то недоразумение? Единственное недоразумение в том, что ты почему-то решил, будто я предпочла тебе Майкла.

– А разве это не так?

– А разве ты поверишь мне, если я скажу, что это не так?

Он пристально вгляделся в лицо, которое так любил.

– Да, дорогая, поверю.

– Я вышла за Майкла только потому, что была беременна и не знала, что делать. Я хотела оставить ребенка, – она почувствовала, что при этих словах он крепче прижал ее к себе, – и Майкл понимал, как я боюсь признаться матери и оказаться в полной зависимости от нее.

– Так твоя мать не знала, что ты беременна?

– Нет. Она всем говорила потом, что Стив родился недоношенным.