Дина Аллен - Апрельская сказка

Она еще крепче вцепилась ему в плечи. Его рука скользнула вниз по спине девушки, и он легко приподнял ее. Словно завороженная, она инстинктивно обвила ногами его талию и, ощутив, как он легко вошел в нее, задохнулась от наслаждения.

— Ах, Итан…

— Теперь поцелуй меня, — хрипло потребовал он.

Дорис перевела взгляд на его слегка приоткрытые губы, застонала и накрыла его рот поцелуем. Итан бережно опустил ее на постель. Делая все новые и новые сладостные открытия, они погрузились в пучину блаженства.

Это было похоже на отчаянную, упорную борьбу за то, чтобы скорее прийти к последнему барьеру, вожделенной кульминации. Вспышка оказалась такой сильной, что оба, вздрагивая, без сил откинулись на подушки, не ослабляя объятий.

Закрыв глаза, Дорис медленно возвращалась на землю. Итан пошевелился, устроился поудобнее, нежно обнял ее и легонько подул на ресницы.

Она яростно замотала головой, не желая ни смотреть на него, ни отвечать ему. Но он медленно провел ладонью по ее грудям, коснулся мгновенно набухших сосков, и она тут же открыла глаза.

— Не спрашивай, удовлетворен ли я, ладно? — протянул Итан.

Дорис покачала головой. Она была близка к отчаянию. Они наслаждались друг другом без любви, даже без симпатии! Все, что произошло между ними, теперь показалось ей унизительным. Он любил ее не больше, чем она его. Это была только похоть и больше ничего!

— Не спрашивай меня, что теперь будет, — продолжал он тем же мягким, тягучим голосом, — потому что сейчас ты все сама увидишь.

И она увидела. Она не могла, не хотела отталкивать его, порабощенная собственным телом. Он заставил ее кровь зазвенеть в жилах, разбудил в ней такие чувства, о существовании которых она и не подозревала. Более того, было ясно, что и она вызывала в нем такое же вожделение, потому что он тоже не мог, не желал останавливаться.

Дорис не знала, что можно заниматься любовью так долго. В своей неопытности она полагала, что после того, как пик блаженства достигнут, все должно закончиться. Вы встаете, готовите чай или кофе, разговариваете и так далее. Ей и в голову не приходило, что можно продолжать еще и еще…

Он прикасался к ней с такой нежностью, почти с благоговением, изучая каждый сантиметр ее тела, но… В его глазах не было любви, только страсть, всепоглощающее желание.

Итан оказался невероятно изобретательным, неутомимым любовником и терпеливым учителем. В последующие двое суток он научил ее наслаждаться теми ощущениями, о которых она раньше только читала в книгах. Теперь Дорис постоянно хотелось близости, но всякий раз она испытывала стыд. Ведь порядочным девушкам не полагается ложиться в постель с незнакомцами.

Иногда Итан уходил — чтобы переодеться, покормить и выгулять собак, а также поработать с рукописями, которые он привез с собой. Когда его не было рядом, Дорис обретала способность мыслить рационально и приходила в ужас от собственного поведения. Но если Итан не появлялся слишком долго, ее охватывало беспокойство, и она бесцельно слонялась по дому, чувствуя себя брошенной, опустошенной. Дорис ненавидела себя за это, злилась на свою рабскую зависимость от этого мужчины. Он приказывал, хоть и мягко, а она подчинялась. И даже с радостью. А он бы подчинился, если бы она начала командовать? Это просто унизительно, думала Дорис, она бы ни за что не поверила, что отважится на такое. Ей всегда казалось, что в отношениях между мужчиной и женщиной должны быть радость, искренность и любовь. Но у них ничего этого не было. Как бы много времени и сил не отдавал ей Итан, он оставался для нее недоступным. Впрочем, и ее душа была для него тайной за семью печатями.

Когда несколько минут спустя Итан появился в ее кухне с улыбкой на лице, Дорис задумчиво посмотрела на него. Он вопросительно поднял бровь.

— Скажи, чего ты ждешь от меня? — спросила она в лоб.

Привалившись к стене, он сложил руки на груди. Взгляд его был серьезен.

— Я не думал об этом, — ответил он так же прямо. — А ты чего ждешь от меня?

— Не знаю, — призналась она. — Я даже не уверена, что ты мне нравишься. Я совсем не знаю тебя, Итан.

— Объявляешь мне войну? — мягко спросил он и, выпрямившись, подошел к маленькому столику и уселся в кресло. — Как насчет кофе?

Дорис автоматически встала, чтобы поставить чайник, но на полпути остановилась.

— Нет, — сердито сказала она, — сам приготовь. Ты все время приказываешь, а я подчиняюсь. Мне это не нравится!

— А что тебе нравится? — спросил он все еще мягким, рассудительным тоном.

— Я не знаю!

Итан улыбнулся, поднялся из-за стола и поставил чайник на огонь.

— Ты не проверил, есть ли в нем вода, — буркнула Дорис.

Бросив на нее насмешливый взгляд, он приподнял чайник, поболтал им в воздухе и вернул на плиту. Раздраженно хмыкнув, она села за стол, подперев голову руками.

— Кофе? — спросил Итан.

— Да.

— Пожалуйста, — поправил он.

— Пожалуйста. Не слишком крепкий.

Итан улыбнулся и начал готовить кофе. Затем он налил его в чашку, поставил перед Дорис и уселся на прежнее место, вопросительно глядя на нее через стол.

— Еще что-нибудь прикажешь?

— Не сейчас, — сварливо ответила она.

Он внимательно смотрел на нее.

— Тебе нужно признание в вечной любви?

— Нет.

— Но тебе кажется, что я тебя использую, так ведь?

— Не совсем так, — вздохнула она. — Просто я хочу чувствовать, что мною дорожат, что меня ценят. А вместо этого я испытываю унижение. Как будто у меня нет ни собственной воли, ни разума.

— Но тебе все равно хочется заниматься со мной любовью? Ведь в этом вся проблема?

Она обхватила руками кружку и опустила глаза, затем снова подняла их и в упор взглянула на Итана.

— Да. Но в наших отношениях нет радости, ощущения счастья. Так не должно быть! Или я не права?

— Права, — согласился он, — ты ведь действительно ни разу не засмеялась.

— И ты тоже.

Сказать по правде, он только и делал, что занимался с ней любовью, а в промежутках — сбивал ее с толку.

— Я редко смеюсь, — сказал он, беззлобно усмехнувшись. — Расскажи мне о том, как ты работала в авиакомпании. О том, что такое быть стюардессой. Красивые пилоты, и все такое.

Дорис иронически хмыкнула.

— Твой единственный любовник был летчиком?

Она отрицательно покачала головой:

— Они все, как правило, уже женаты.

— Что не мешает им заводить романы на стороне.

— Да, не мешает, — согласилась она, припомнив одного или двух пилотов, которые открыто изменяли своим женам. — Но мы практически не общались с ними, — я имею в виду, помимо работы.