Дорис Смит - Только ты

— Э… он в Лондоне. — Фил была чем-то обеспокоена.

— Ты могла бы тоже поехать, — небрежно заметила Мэгги. — Фил, я вернулась, почему бы тебе… Когда он возвращается?

Она порадовалась, что эта мысль пришла ей в голову, когда Филлида недоверчиво спросила:

— А ты справишься? Не очень-то это честно, но, пожалуй, это проще, чем звонить.

— Звонить? — Мэгги лихорадочно припомнила его кашель заядлого курильщика, его неважный желудок, боли в спине… А если… Консультация у онкологов? Хэрли-стрит? — С Чарльзом все в порядке? Он не болен?

Смех Филлиды развеял все опасения.

— Нет, Чарльз поехал навестить друзей и в субботу вернется. — Если Мэгги и вправду не против, Фил бы с удовольствием съездила денька на три к нему.

Возможен был лишь один ответ, тот, что она сама дала Мэгги неделю назад. Мэгги прищурилась.

— Думаешь, без тебя нельзя обойтись?

— Да — ну что же, только не надрывайся, — смущенно посоветовала Фил. — Можешь не принимать предварительных заявок.

В среду перед отъездом она повторила наставления, которые Мэгги тут же решила пропустить мимо ушей. Конюшни везде и так не очень-то окупались, и Фэйрли-Холл не был исключением.

Утро четверга было кошмарным. Фил договорилась, что ее приятель-окулист посмотрит Келли. Прием был назначен как раз на этот день. К счастью, Фил об этом и не вспомнила.

Мэгги встала в пять, вычистила и проветрила конюшни, разложила солому сушиться и подняла Келли, чтобы та задала лошадям сена на завтрак. После собственного завтрака и почти до самого отправления автобуса она занималась лошадьми.

Приемная доктора Уилса находилась в старой части Дублина. Расписные потолки лет двести назад были свидетелями пышных приемов. Теперь же они видели доктора с темными проницательными глазами и куколку ирландского домового, служившую для проверки зрения у детей. Келли были нужны очки. Доктору Уилсу удалось убедить ее в этом с помощью своего обаяния и крошечной лошадки.

— Когда у тебя будут очки, Келли, ты сама себя не узнаешь, — сказал он. — К тому же ты будешь видеть вещи, о которых ты раньше и не подозревала.

— И фей тоже? — живо спросила Келли.

— Ничуть не удивлюсь этому. — Мистер Уилс взял лошадку с шарнирными ногами и вложил ее в руку Келли.

— Разве она не общая? — в счастливом изумлении выдохнула Келли. На каминной полке доктора Уилса размещалась целая коллекция крохотных игрушечных животных, которые честно отрабатывали свое существование.

— Теперь она твоя. По-моему, ей очень понравились эти твои дружки. — Он приятельски ткнул пальцем в осликов, вывязанных на спинке и переде красного свитера Келли. Выражения благодарности Мэгги были отметены движением руки. — Не смущайте меня, мисс Кэмпбелл. Зверюшки часто уходят отсюда таким образом. Возьмите на счастье, — добавил он. — Миссис Фокс сказала, что вы уезжаете.

Фил чересчур поторопилась, как всегда.

— Не сейчас. Обстоятельства изменились.

К ее удивлению, лицо врача нахмурилось.

— Жаль это слышать. Все равно — удачи вам, куда бы вы ни отправлялись.

— А куда мы отправляемся, Мэгги? — спросила Келли, когда они ступили на мостовую Фий-Вильям-сквер.

— Выбрать тебе оправу.

— По-моему, он что-то другое имел в виду.

«Я тоже не это имела в виду», — подумала Мэгги, но, видно, доктор не слишком внимательно слушал Филлиду.

— Пойдем, любовь моя, — скомандовала Мэгги.

Келли не пропускала ничего, и никто не пропускал ее. Мэгги только и платила: два пенса за флаг от овчарки, на благотворительность, два пенса, суеверно поданные нищенке, и два пенса, которые Келли положила в шляпу зазывалы. Кажется, она исполнила свой долг, так нет! Ее потащили к очередной собаке — продавцу флагов, огромной, как гора.

Неплохое сравнение. Как выяснилось из ответов мальчика, хозяина собаки, это была как раз горная пиренейская овчарка, и звали ее Софи.

— Пойдем, дорогая, — потянула ее Мэгги и в этот момент услышала, что ее окликают.

— Доброе утро, мисс Кэмпбелл. А я слышала, вы в Шотландии. — Это была миссис Грэй, подруга Филлиды.

— Я вернулась в понедельник, — ответила Мэгги. — А Фил с Чарльзом в отъезде. В Лондоне.

Если Мэгги думала, что это новость, то она ошибалась.

— Ах да, — откликнулась миссис Грэй. — Улаживают то дело. Чудесно все вышло, правда? Если бы вы не нашли работу в Шотландии, Фил пришлось бы отказаться. Шесть месяцев назад так и было. Она взяла с меня слово молчать, ну да теперь уже можно и сказать.

Как ни была ошеломлена Мэгги, способности соображать она не потеряла.

— У нас почти не было времени поговорить. Кажется, это хорошее предложение?

— Замечательное! Конечно, все держится пока в тайне. Хотя без трений с местными властями, наверное, не обойдется. — Миссис Грэй рассказала кое-какие детали предстоящей сделки. — Фил и Чарльзу здорово повезло, но жаль, что они уедут. Кажется, они собираются на целый год отдыхать. Она вам говорила?

Мэгги ответила: «Нет» — и взглянула на часики. Она надеялась, что лицо у нее не такое омертвелое, как ей казалось.

— Извините, миссис Грэй, нам пора. Мне не следовало уезжать в отсутствие Фил и Чарльза, но надо было сводить Келли к окулисту. До свидания.

Фил и Чарльз продают конюшни. То есть она лишается работы, а через месяц или около того окажется и без крыши над головой. Времени почти не оставалось. Фил уже отказалась ради нее от одного предложения, и один Бог знает, от какого отказывается сейчас в Лондоне.

Ничего нельзя было сделать, придется уезжать.

Возвращение домой было кошмаром, автобус медленно пробирался по улицам, забитым транспортом.

Машина с иностранными номерами застряла в потоке транспорта на улице с односторонним движением.

— Их можно пожалеть. Это приезжие, какая-то конференция, — заметил пассажир автобуса.

— Загадай желание, — предложила Келли, подняв Зебеди. — Она может все, что хочешь. Она паровая волшебница.

— А что это значит?

— Она появляется в большом облаке пара.

А ей скоро семь лет!.. Давно пора бы выбросить все это из головы, вместе с Дедом Морозом, и быть как все другие дети. Мэгги решила, что пора опускать ее на землю.

— Ты уже большая девочка, милая. Мне хочется, чтобы ты и вела себя как большая.

Когда они вернулись, на конюшне было еще полно дел. Временный помощник уже ушел, но еда для дневной кормежки была оставлена.

По сравнению с сумасшедшим утренним конвейером темп работы немного замедлился. Лишь маленькая фигурка Келли сновала без устали. Мэгги видела ее то с ведром, а то пыхтящей под тяжестью седла, которое она тащила в конюшню. Не каждый семилетний ребенок мог обращаться со сбруей или на глаз определять, достаточно ли влажен корм. Мэгги очень гордилась ее способностями. Она часто думала, как бы оценил успехи своей внучки старый лошадник Дункан Кэмпбелл. Но достаточно ли этого? Сегодня она почему-то все видела в мрачном свете. Если не брать в расчет умение работать в конюшне, Келли была еще совсем дитя. Чересчур мечтательна и робка. Где она будет чувствовать себя такой же вольной? Кто отнесется к ней так же тепло, как Фил и Чарльз?